Подтащив их ближе, сержант нахлобучил дугу с рогами на голову, прижал чашки к вискам.
Из недр аппарата донёсся электрический треск, и самолет скачком вознёсся в небо, сбив зависшего над ним «птеродактиля».
Мерадзе упал на колени от рывка, Максим удержался, вцепившись в спинку кресла, вызывающего ассоциации сросшихся вместе веточек виноградной лозы.
– Да садитесь же! – повторил Редошкин.
Максим сел, проваливаясь в глубину сиденья.
– Натягивайте виджеты!
– Что?
– Вилки с чашками. Это такие мыслесъёмы.
Мерадзе устроился на краешке кресла, подтянул «сук с рогами», сказал с любопытством:
– Откуда ты всё это знаешь?
– Зря мы, что ли, с Софой общались с Сумасходом? – весело ответил Редошкин.
– С кем?!
– С компом Крепости. Командир тебе не рассказывал? Давайте-ка сматываться отсюда, пока эти зверюги не повредили корпус катера. Где тут у них оружие и есть ли оно вообще, я так и не смог выяснить.
Самолёт поднялся под полосу перистых облаков, указывающих на близость приличного размера водоёма.
«Птеродактили», стая которых увеличилась до полусотни особей, остались внизу, не став преследовать беглецов.
– Домой, командир? – посмотрел на Максима лейтенант.
– Пожалуй, – согласился майор, прилаживая своеобразный гаджет управления на голову. – Хотя нет, сначала посмотрим, что творится в чёрном лесу. Давай туда.
– Если хочешь, бери управление на себя.
– Как?
– Корону надел? Сосредоточься и входи в браузер системы управления. Мир не зря говорил, что мозги хозяев Крепости были устроены так же, как и человеческие. Что ещё раз подтверждает твои слова о Демонах Войны: они и вправду наши предки.
– Это не мои слова – сообщение Леса.
– Да какая разница?
Максим сделал глубокий вдох, прижал чашки на концах рогов к вискам, закрыл глаза.
Веки перед зрачками майора стали белыми, как молоко.
Потом в этой молочно-белой пелене родились жемчужные прожилки и в течение секунды-двух заполнили всё пространство видения. Ещё через секунду весь этот необычный паутинный объём растаял, и Максим странным образом увидел пейзаж под аппаратом, будто глядел сразу на все триста шестьдесят градусов!
Самолёт медленно плыл над лесом, уходящим к нечёткому и неблизкому горизонту, но Максиму казалось, что это он сам летит безо всяких приспособлений и крыльев, имея возможность разглядывать ландшафт во всех направлениях сразу.
В уши проник голос Редошкина:
– Как ощущения, командир? Классная система обзора?
– Потрясающе! – ответил Мерадзе вместо Максима.
– Я же говорил, ничего сложного. Комп Крепости даёт такую же картинку.
– Как им управлять? – спросил Максим.
– Сосредоточься на движении. Перед тобой засветятся три колечка, среднее – это коммандер полёта. Увеличь его мысленно, и самолёт полетит быстрее. Колечко слева командует поворотами, справа – не знаю, мне оно не подчиняется. Вообще такое впечатление, будто катером управляли сразу три пилота.
– Как же тебе одному удалось им управлять?
– Софа помог разобраться. Думали, комп самолёта забастует, но всё обошлось. Мы в первую очередь занялись транспортом Крепости, нашли заправку, поэкспериментировали.
– Он что – на бензине летает? – засомневался Мерадзе.
– Нет, у него в хвосте лючок есть и трёхконтактная розетка. Матевосян нашёл в ангаре энергетическую линию, подсоединили обыкновенный кабель, нашли в стенном шкафу, и машина заработала.
– Объясняй, как ты держишь связь с системой управления, – сказал Максим.
– Сосредоточься на движении.
Максим последовал совету, обнаружил колечки, последовал совету лейтенанта, и аппарат рванулся вперёд, как застоявшийся конь.
Мерадзе охнул, упав в глубину кресла.
– Не так резко, – засмеялся Редошкин. – Теперь попробуй маневрировать.
Максим попробовал, пытаясь сдвинуть левое колечко вправо или влево. Колечко не сдвинулось с места. Тогда он мысленным усилием увеличил его, и самолёт повернул направо.
– Отлично! – прокомментировал Редошкин.
– А как сделать, чтобы мы снизились или взлетели?
– Преврати кольцо в горизонтальную черту – он полетит вниз, в вертикальную – вверх.
– Оригинально.
– Ну, такие у конструкторов были мозги.
Максим сделал несколько нырков и взлётов, поэкспериментировал с разворотами аппарата, постепенно привыкая к необычному способу управления неземным самолётом, и Редошкин с весёлым удовлетворением сказал:
– Теперь ты пилот, командуй.
Максим ещё раз проверил реакцию компьютера самолёта на его мысли, убедился в полном послушании чужого «железа» и направил самолёт к полосе чёрного леса на горизонте.
Как оказалось, аппарат хозяев Крепости мог летать со скоростью, в разы превосходящей скорость звука. До границы завоевателя, охарактеризованной поясом выращенных Большим Лесом плантоидов, защитников его территории, состоящих из «баобабов» и многоходульных «мангров», долетели всего за минуту.
Максим поднял самолёт повыше, и бойцы спецназа принялись разглядывать угрюмый «бурелом» внизу, расползающийся гигантской раковой опухолью по территории Большого Леса, уничтожавший его население и справляющийся даже с такими великанами, как двухсотметровые «секвойи».
– Жуть! – сказал Мерадзе.
– По-моему, его площадь увеличилась, – сказал Редошкин. – Быстро распространяется, паразит!
– А там что за дым? – Мерадзе увидел над центром растительной опухоли поток падающих из иномерианы лиан и колючек.
– Тоннель, – ответил Редошкин. – Оттуда и десантируется сюда чёрная зараза.
Внизу под медленно плывущим к центру зарослей самолётом родилось движение – будто ветер выдул из тёмных волн колючих растений струи пыли.
– Нас заметили, – сказал Редошкин. – Командир, шмели. Атакуем?
– Остынь.
Самолёт увеличил скорость, оставляя под собой в кильватере рождающийся «пыльный» след из поднимающихся в воздух туч насекомых.
Загудело!
Сначала Максиму показалось, что гудит какой-то отсек в недрах аппарата, потом пришло озарение: Лес отреагировал на какое-то событие и предупредил людей.
Сердце занозой уколола тревога. Увлёкшись возможностями, открывающимися перед попаданцами в связи с использованием техники Крепости, он совсем забыл о группе, оставленной в районе последней битвы с «птеродактилями».
