– Кира, какого черта?! – Надя была ошарашена моим внезапным появлением на пороге ее дома. – Нам же через час на занятия.
Я кивнула в сторону сумки, стоящей за моей спиной. Подруга еще шире разинула рот от удивления.
– Меня выгнали, – вот так просто было признаться, а рассказать всю историю я не решалась.
До этого дня.
Надя помогла втащить вещи, поставила их в угол в своей спальне.
– Садись и все подробно рассказывай, – она заметила, как дрожали мои руки, поэтому схватила меня за ладони и усадила рядом с собой.
– Меня выгнали, – глупо повторила, рассматривая носки на ногах. Они разные, второпях даже не обратила на это внимание.
– Я уже слышала, – возмущенно проговорила Надя. – Эта старуха тебя выперла из квартиры? Вроде нормальная бабулька была.
– Неделю назад она попросила освободить комнату, – тихо добавила я.
Понимала, про кого отзывалась подруга. Но за прошедшие несколько дней жизнь кардинально изменилась.
– Неделю назад? – настала пора Нади переспрашивать и глупо пялиться на меня.
– Только не ругайся, – криво улыбнулась и поведала ей необычную историю своего приключения.
Теперь, когда меня не связывал договор с Людмилой, я больше не работала в доме Германа, могла говорить. Да и тот штраф, который сулил мне за раскрытие информации и так уже нависал надо мной. Одно слово Людмилы и я разорю свою семью, запятнаю собственное имя, а может и вовсе получу срок.
– Вот про срок тут перебор, – отреагировала на мои последние слова подруга, задумчиво рассматривая собственные тапочки. – Кира, вот же ты попала! Как умудрилась? Зачем не позвонила мне? Мы бы что-нибудь придумали.
– Я звонила, – поправила девушку, но та отмахнулась.
– Звонила, но не призналась, а после и вовсе соврала, – обиделась она. – И смотри, к чему все привело. Тебя уволили, ты попала на деньги, и ко всему прочему втюрилась в босса. Троицкий не дурак. Не думаю, что играл с тобой. Пусть ты попыталась убедить меня в его адекватности, хотя, после таких подробностей, у меня мурашки по спине пробежали.
– Думаешь, он поймет? – слабая надежда все еще теплилась в душе.
Он должен понять, принять и простить. Я должна добиться хоть чего-нибудь, чтобы соответствовать ему. Не быть поломойкой, хотя этот факт его не смущал. Но я все еще была студенткой, без денег, без работы и крыши над головой.
– Мне нужно поискать жилье, – прошептала я.
– Найдем, – Надя воспрянула духом.
Не унывала, как это делала я. Не распускала сопли при трудностях, и шла напролом. Мне бы хоть чуточку ее решимости, тогда я смогла бы дать отпор Людмиле, а не сбежать, как трусиха. Да и с Германом смогла бы поговорить, вместо жалкого клочка бумаги.
– И с работой что-нибудь придумаем, ты только не переживай, – она похлопала меня по плечу. – Пока поживешь у меня. Родители, конечно, взбунтуются, но переживут.
– Я не хочу вам мешать.
– Не помешаешь. А сегодня мы прогуляем занятия. Будем искать тебе жилье, работу и поднимать настроение.
В принципе, этим мы и занимались следующие дни. На учебе почти не появлялись. Родители Нади были удивлены моим внезапным появлением в доме, но не стали возражать. Даже помощь свою предложили. Я расплакалась. Надя ошарашено смотрела то на меня, то на родителей и не знала, как реагировать. На учебу нас все же отправили, пообещав для Нади наказание, если она и дальше будет прогуливать.
– Молчит? – Надя посмотрела на меня, пока я продолжала держать в руках телефон.
Ни одного звонка от Германа. Он пропал из моей жизни, как и я из его. Также меня больше не беспокоила Людмила, и я была рада, что она не объявлялась. Возможно, удастся избежать проблем со штрафом.
– Да, – кивнула и спрятала телефон в карман.
– Вам нужно время. Обоим, – заявила подруга и первой вошла в аудиторию.
Я смотрела в ее спину и не сразу поняла, почему она замерла. Выглянула из-за плеча и на мгновение приоткрыла рот в изумлении.
Мирослава обнималась с Даней на глазах у однокурсников. О чем-то шептались, хихикали. Потом он ее смачно поцеловал и попрощался. Прошел мимо нас, даже не заметив того, как мы пялились на неожиданную пару на курсе.
– Ты нас удивляешь подруга, – к Мирославе подошла Карина. Следом семенила Света.
– А что не так? – Слава потянула руки, изгибаясь так, будто у нее были проблемы со спиной, потому что на томное потягивание это никак не тянуло.
– С каких пор? – затараторила Света. – Ты же за владельцами «Глобус Групп» гонялась?
Мирослава шикнула на подружку. Ее лицо потемнело от гнева.
– Не произноси при мне это название! – прорычала Исаева. – Меня выперли из компании с записью о не соответствии. Представляешь?
– Чего?! – протянула Карина.
Я тоже хотела понять, что произошло. Поэтому прислушалась к их разговору, занимая свое место за партой.
– Этот придурок, владелец компании, Троицкий, лично вышвырнул меня. Заявил, что его компания не нуждается в таких стажерах, как я, – вспылила она. – Но ему еще достанется. Мой папочка порвал с ними все контакты. Никакого крупного контракта эта гнилая контора не получит.
Надя придвинулась ко мне и тихо заговорила.
– Твой Герман бушует, – она еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться.
– Не мой, – отозвалась я.
– Еще посмотрим, – усмехнулась подруга. – А на Даню у тебя теперь иммунитет?
На ее подколки не отреагировала, да и Надя понимала, что во мне больше не оставалась места для чувств к такому парню, как Даня. Ее это дико радовал этот факт, мне было все равно. Все мои мысли остались в той квартире, на последнем этаже.
– Она не вернется? – Егор не отставал от меня вот уже третий день подряд.
Кружил вокруг, следовал как поисковый пес, но никак не реагировал на мое раздражение. Я уже смирился с его бесконечным сопровождением.
Вот и сейчас мы шли по длинному коридору в сторону переговорной. Там, за стеклянными дверьми нас уже дожидалась Ольга Белова. Как я и думала, начинающая бизнес-вумен готова была заломить приличную сумму за свой бизнес. Пусть компания Ольги и была маленькой, но я готов был пойти на многое, лишь бы мой план не провалился.
– Кто она? – переспросил я, понимая, что друг повторил этот вопрос уже дважды.
– Монстр, который прикидывается твоей матерью, – чуть тише произнес Егор.
– Нет, – улыбнулся, не обижаясь на слова друга.
Он имел право ее так называть. Самому хотелось отругать мать, придумать для нее пару нелестных прозвищ, но воспитание не позволяло мне сквернословить.
– А что с Кирой будешь делать? – этот вопрос прозвучал тут же, как с губ Егора сорвался удовлетворительный выдох.
