— Отец. Напился с самого утра, — услышала Наталия знакомый голос позади себя и оглянулась.
— Нина Михайловна? — узнала она в стоящей рядом женщине соседку Лоры.
— Товарищ следователь? — разволновавшись, женщина просто не знала куда себя деть. — И вы тут? Господи, как жалко девочку-то.
— Послушайте, говорите тише, — зашептала испуганно Наталия, боясь, что Логинов услышит, как та назвала ее «товарищем следователем». — Никто не должен знать, кто я.
— Понимаю, — с серьезным видом произнесла Нина Михайловна. — Вы в прошлый раз спрашивали меня про Оксану Рыбак. Она только что была здесь. Приехала на черном «Мерседесе», шикарная особа. Только в рыжем парике. Но я ее все равно узнала, хоть она вся и была закутана до бровей в черный газовый шарф.
— Где она?
— Уже уехала. С ней была женщина, черноволосая, тоже шикарная. Они обе поцеловали Ларочку в лоб и ушли. Минут пять назад, наверное.
Наталия повернулась к Логинову, который, задумавшись, смотрел, как к гробу все подходят и подходят люди:
— Подожди меня здесь. Мне надо срочно увидеть одного человека.
Логинов, схватив ее за руку, притянул к себе:
— Никуда ты не пойдешь Стой и не привлекай к себе внимания — Но это очень важно.
— Тогда я пойду с тобой.
Они вышли на дорогу, и Наталия почти бегом бросилась к кладбищенским воротам. Логинов молча бежал следом.
— Что еще случилось? Может, ты мне что-нибудь объяснишь?
— Сначала давай сядем в твою развалюху и попытаемся догнать черный «Мерседес».
При слове «догнать» Логинов, почуяв знакомую страсть к погоням, ни слова не говоря сел за руль.
— Поехали. Где, говоришь, твой черный «мерс»?
Уже через несколько минут, вылетев на асфальтированное шоссе, они увидели мчащуюся по направлению к городу черную шикарную машину. И даже не черную, а темно-синюю. Но только это был не «Мерседес». Наталия сразу узнала эту машину. «БМВ», новенькая, сверкающая хромированными деталями, гордость хозяйки, за которую она выложила тридцать тысяч долларов.
— Ты знаешь, кто в машине? — спросил Логинов.
— Догадываюсь.
— Понятно. Так и будешь молчать?
— Я пока не уверена. Давай быстрее, они сворачивают!
— Эта дорога ведет в аэропорт. Если я сейчас не сбавлю скорость, то они нас увидят. Ведь в машине двое. Можешь ты мне наконец сказать, что это за люди, или я сейчас развернусь и повезу тебя в противоположную сторону?
— Пока не могу.
Через четверть часа они въехали в аэропорт и остановились в нескольких метрах от синего «БМВ». Две женщины, открыв багажник, достали два рыжих чемодана и направились к входу в здание аэровокзала.
— Майя! — крикнула Наталия и сжала кулаки. Никогда в жизни ей еще не приходилось испытывать такую сложную гамму чувств — от злости до презрения.
Женщина, что помоложе, действительно закутанная почти по брови в черный газовый шарф, обернулась. И это было ее ошибкой.
Подбежавшая следом Сара тоже оглянулась, и глаза ее расширились от ужаса:
— Наталия? Ты? — И тут ее взгляд стал жестким: она увидела Логинова. — И вы здесь, Игорь Валентинович?
— И я, — развел он руками. — Вы, кажется, куда-то собрались?
Майя разжала пальцы — чемодан рухнул к ее ногам.
— Послушайте, давайте разойдемся по-хорошему. — Сара бросилась к Наталии и схватила ее за руку. — Я тебе потом все объясню. Дай Маечке улететь. У нее самолет через сорок минут. Она ни в чем не виновата. Я сама ее прятала, потому что боялась за нее. Пусть себе летит. Может, у нее наладится жизнь. В этом городе трудно почувствовать себя по-настоящему счастливой. Ты слышишь меня?! Ну что ты уставилась на нее? Она жива и здорова. А мы, — она перешла на едва различимый шепот, — с тобой рассчитаемся.
Наталия, выдернув руку из ее сухой и горячей ладони, взглянула на Логинова и вздохнула.
— Мы обознались, — сказала она через силу, — пойдем отсюда.
Логинов, ничего не понимая, стоял, не в силах оторвать взгляда от Майи.
— Счастливого полета, — сквозь зубы процедила Наталия и, резко развернувшись на каблуках, пошла к машине.
Логинов, догнавший ее через несколько секунд, хлопнул ладонью себя по лбу.
— А ты сильнее бей, сильнее… — Наталия уже не контролировала себя. Предательство Сары было таким очевидным, что она старалась заставить себя не думать об этом.
— Так, значит, она жива? Постой, куда ты? Ты хочешь позволить им уехать?
— Разве ты не понял? Едет одна Майя. И пускай себе едет. Может, хотя бы у нее будет нормальная жизнь. И мы бы с тобой улетели, если бы ты не заграбастал триста тысяч баксов… Все. Обещай, что оставишь Сару в покое. Раз она похоронила свою сестру, значит, так было надо. И как же я раньше не догадалась, что обгоревших костей ничего не стоит набрать на том же кладбище и что Оксана Рыбак и Майя Кауфман — одно и то же лицо? Ну так что, обещаешь?
— Мне так трудно с тобой, Наташа, — вдруг услышала она и посмотрела Игорю в глаза. — Я серьезно. Давай действительно отдохнем, а? Уедем куда-нибудь к черту на кулички! Прямо сейчас или нет, завтра… Хотя нет, завтра я тоже не смогу. Так, где-то через неделю.
Наталия отвернулась и уставилась в окно.
— Логинов, у тебя есть зажигалка?
Глава 18
Странная встреча
— Девушка, хотите «Кампари»?
Наталия открыла глаза. Прямо над ней склонился загорелый до черноты парень в темных очках и голубых плавках. «Тоже мне, плейбой».
— Я пью только молоко, — ответила она. — Особенно в жару. Еще вопросы будут?
— Будут. Я наблюдаю за вами вот уже три дня. Вы случайно не лесбиянка? Оглянитесь, сколько красивых мужчин вокруг, а вы все одна и одна.
— Знаете, я не для того прилетела на Багамы, чтобы, встретив здесь русского хама, отдаться ему прямо на пляже. Подите прочь, пока я не вызвала полицию. Все ясно?
Парень пожал плечами и запрыгал дальше, перескакивая через распластанные на горячем песке полуобнаженные тела загорающих.
Не дождавшись, когда же Логинов возьмет отпуск, она сорвалась и улетела на Багамы одна. Сказала, что едет к тетке в деревню. И он поверил. Грош цена такому прокурору.
Поселившись в отеле первого класса, Наталия все дни напролет грелась на солнышке, обедала в каком-нибудь бистро неподалеку от пляжа, а вечером ужинала в ресторане на морском берегу. Словом, вела совершенно отшельнический образ жизни. Ни с кем не общалась, и, что самое удивительное, у нее даже вообще не возникало желания с кем-либо говорить. Она отдыхала.
Чувствуя, что прогрелась окончательно, она поднялась с лежака и, накинув белую шелковую тунику, побрела в отель.
