— Она занималась проституцией?
— Навряд ли то, чем она занималась, можно было так называть. У нее было несколько постоянных любовников, которые содержали ее. Причем каждый знал о существовании остальных. Но иногда Лора приходила и ко мне. Она сильно изменилась за последние пару лет. Но она стала лучше, женственнее, что ли.
— Скажите, а какое отношение вы имеете к журналу «Нимфа»?
— Я фотографирую для них.
— А как вы на них вышли? Ведь, насколько мне известно, журнал московский, а печатают его в Финляндии. У вас есть знакомые в Москве?
— Да нет же. Просто у меня есть приятель Ядов, который является как бы посредником. Он говорит, что ему нужно, я делаю снимки, а он платит мне. Сам. И очень недурственно.
— И давно вы знакомы с Ядовым? — как бы между прочим спросила Наталия.
— Нет. Примерно с полгода. Это Лора познакомила меня с ним.
— А как она отзывалась о Ядове? Что-нибудь говорила?
— Нет. Она вообще мало говорила. И тем более о своих знакомых. Лора — очень скрытный человек. Я не могу поверить, что ее больше нет. Это какая-то дикость. Кому понадобилось убивать ее? Разве что из-за ревности? Ведь мужчины, с которыми она жила, были, как правило, женаты. Благополучны. Но в наше время, чтобы убивать из-за страсти… Это насколько же экзальтированным должен быть человек!
— К вам часто обращались с просьбой сфотографировать для «Нимфы»? Надеюсь, вы понимаете, о чем идет речь. Ведь в этом журнале не простые снимки.
— Конечно… Я фотографировал многих девушек. Практически всех, кто изображен в журнале. Мне и самому было удивительно, что хозяева журнала так доверяют мне… Ведь в Москве много профессионалов. Но у меня хорошая техника. Я ведь ушел из спорта и занялся фотографией. Продал квартиру своей покойной матери и купил себе все это. — Он обвел вокруг рукой, показывая аппаратуру, установленную в комнате.
— И они все местные? Я имею в виду девушек.
— Да. Их присылал ко мне Ядов. Они совсем еще девочки, очень скованные, поэтому приходилось с ними работать на психологическом, так сказать, уровне.
— Вы спали с ними? — Наталия посмотрела фотографу прямо в глаза.
— Иногда. — Он равнодушно пожал плечами. — Они сами этого хотели. Но послушайте, разве это относится к делу? Вы вообще кто, следователь?
«Главное, вовремя спросить», — подумала с усмешкой Наталия, которая практически все, что ей надо было, для себя выяснила.
— Следователь. Вы придете на похороны Лоры? И вообще: кто ее будет хоронить? У нее кто-нибудь был?
— Родители. Вполне нормальные люди.
— Они что-нибудь знали о том, какой образ жизни она ведет и чем занимается?
— Догадывались. Но она давала им денег, поэтому они молчали. Так поступают многие родители.
— Скажите, а как же так случилось, что вы и она… в школе, в помещении для лыж… Неужели вы не могли остановиться, взять Себя в руки?
Она спрашивала его об этом, словно хотела услышать приблизительно о тех чувствах, которые охватили сегодня ее там, на берегу, когда она увидела беловолосого мужчину.
— Это была ее инициатива, — услышала она словно из тумана. — Я оставил двух девочек привести в порядок раздевалку. Одна ушла, а Лора осталась. Она была высокая и хрупкая. Не сказать, чтобы обладала женскими формами. Но грудь уже была развита, и создавалось такое впечатление, словно она не знала, что ей с ней делать. Несоответствие этой физической развитости и совершенно детского лица. Но это так возбуждает. Я вошел в раздевалку как раз в тот момент, когда Лора стояла в одних трусиках и пыталась стянуть с головы тесный свитерок. Она не видела меня. Я подошел к ней и обнял. Она, вздрогнув всем телом, замерла. Я знал, что в школе, кроме нас двоих, никого не было. Даже уборщица предупредила меня о том, что уйдет пораньше. Двери школы были заперты, и я еще подумал тогда о том, что если Лора вздумает кричать, то ее все равно никто не услышит. Вот такие были мысли. Представляете, что я чувствовал?
— Вы хотите сказать, что изнасиловали ее?
— Нет, ничего подобного. Я помог ей снять свитер. Она стояла передо мной раскрасневшаяся, растрепанная и такая соблазнительная, что я совершенно потерял голову. Она попросила меня раздеться. Причем сказала это просто, словно речь шла о лыжах или дневнике. Сказала, что хочет увидеть голого мужчину. И когда я разделся, она принялась рассматривать меня. Я чуть с ума не сошел.
Я спросил ее, знает ли она об отношениях, существующих между мужчиной и женщиной, и она ответила, что мужчина должен содержать женщину, что так, во всяком случае, говорит ее мама. И я понял, что она ничего не знает. Совершенно ничего. Тогда я спросил ее, хочет ли она чего-нибудь и какие чувства испытывает. Она сказала, что сильные, что ей снятся какие-то очень странные сны. Но объяснить, что именно она хочет, так и не смогла. И тогда я отнес ее в спортзал на маты и сделал с ней все, что захотел.
Наталия отвернулась к окну. Она не ожидала, что рассказ Северина будет столь откровенным.
— Вы, наверное, хотите спросить, как она к этому отнеслась? Реакция ее была потрясающая. Она молча оделась и ушла. Я всю ночь не спал, думал, что она все расскажет матери и что меня посадят. Но на следующее утро она пришла ко мне в спортзал, вернее, в маленький кабинет, примыкающий к залу, минут за пятнадцать до начала урока, заперла дверь и, раздевшись наполовину, легла прямо на стол, заваленный журналами и бумагами. Я же говорил, что она была неразговорчивая. Нов такой ситуации слова излишни. Я задернул шторы и тоже разделся. Прозвенел звонок, а я не мог от нее оторваться. А ведь у меня была жена, я только утром был с ней… Начался урок, я вышел из кабинета в зал, а она оставалась там отдыхать на матах. На первый урок она не пошла. Когда я вернулся, она крепко спала. Как ребенок.
— Вы так рассказываете о ней, словно она была каким-то бессловесным животным.
— Поначалу так оно и было. Но потом она выросла. Лора много читала, хорошо знала историю и любила географию. Мечтала о путешествиях. Разумеется, о чем-то мы говорили, но только не о чувствах, как это принято у женщин.
— И как долго вы с ней встречались?
— Последний раз она ночевала у меня в прошлую пятницу. Мы, можно сказать, не расставались с ней.
— Так вы любили ее?
— Наверное. Ведь я не мог жить без нее. Я и сейчас не представляю себе, как буду жить дальше…
— Послушайте, Северин, неужели в жизни мужчины секс занимает столь значительное место? Неужели ради удовлетворения своих половых потребностей мужчины бросают семьи и уходят к проституткам?
— Не только из-за этого. Но и это тоже играет большую роль. Особенно для мужчины. Что касается Лоры, то она была моей… Вы не поймете меня, потому что вы женщина. Понимаете, ее тело было словно продолжением моего. Я привык к ее присутствию, мог угадать любое ее желание, знал, как сделать, чтобы ей было хорошо. Я знал, что она любит, умел приготовить ее любимые бутерброды, салаты, супы. Заниматься ею, доставлять ей наслаждение было почти смыслом моей жизни. Вот и посудите сами, любил я ее или нет.
