Наталия подумала, что у него, должно быть, много любовниц. Он был просто неотразим. И ей даже стало стыдно за свои мысли.
— Такая красивая девушка и одна. Почему? — Он присел рядом с ней на ковер и положил свою голову ей на колени. Это было так неожиданно, что Наталия резко отдернула руки, словно боясь обжечься о шелковистые, цвета выгоревшей соломы волосы мужчины. — О чем вы постоянно разговариваете с лодочником? — спросил он. — Что ему нужно от вас? Учтите, это непростой человек, он способен на многое… Вы понимаете, о чем я говорю?
В комнате стало душно от той мужской силы, которая обволакивала Наталию, начиная с плеч и кончая ступнями. Ей казалось, что Сергей сжимает ее в своих объятиях. Это было выше ее сил. Она почувствовала, что краснеет, но пошевелиться не было сил. Его голова раскаленным грузом жгла ее колени.
— Ты ведь хочешь меня, да? — Он поднял голову и встретился с ней взглядом. У него были спокойные серые глаза и красиво очерченные губы. И хотя сейчас его губы были плотно сжаты, она знала, что они готовы для поцелуя уже давно.
Она дышала часто, взволнованно. Наталия стыдилась своих чувств, своего физического влечения к этому совершенно незнакомому ей человеку. Он словно околдовал ее. Она забыла про Майю. Про все. Она почти не чувствовала, как он раздевал ее и укладывал на кровать. И только тяжесть его тела привела ее в чувство, и она смогла ответить на его страсть. Она никогда не понимала своего тела, и сейчас, отдавшись во власть опытного и неутомимого Сергея, ничего, кроме наслаждения, не чувствовала. Быть может, тому виной был мятный ликер или запах блестящих светлых волос мужчины, аромат мужского тела или те слова, которые шептал ее новый любовник?
За окном шел дождь, вода струилась по стеклам. По телевизору показывали «Подводную одиссею команды Кусто». Наталия лежала вытянувшись на постели и подыскивала слова, чтобы поскорее уйти. После взрыва страсти она чувствовала себя пресыщенной, мысли путались, ей хотелось одного — забыть обо всем, что произошло. «Плоть слаба, — вспомнила она фразу из какого-то известного любовного романа, название которого ускользало из сознания, как рыбки, выпущенные из аквариума в море. — Да, безусловно, плоть слаба, и это очень грустно… Это все равно что расписаться в собственной слабости и беспринципности…»
— Сейчас время обеда, если хочешь, я принесу тебе что-нибудь поесть, — предложил мужчина, и Наталия вдруг почувствовала себя страшно одинокой. Он был ей совсем чужим. И что она делает здесь, в этой постели с чужим мужчиной? Ей стало стыдно. Иногда, после близости пусть даже и с малознакомым человеком, все равно остается ощущение того, что ты приобрела еще одного неразговорчивого и влюбленного в тебя мужчину…
С Сергеем же было ощущение потери, а не приобретения. Она потеряла на какое-то время себя, свое тело и конечно же Логинова.
— Хорошо, я как раз проголодалась. И еще, если не трудно, купи у деревенских торговок каких-нибудь фруктов… — Она говорила, не поворачивая головы, боясь встретиться с ним взглядом. И вдруг она почувствовала, как он сам разворачивает ее, склоняется над ней (она зажмурила глаза) и довольно нежно целует ее в щеку. Она кивнула, но глаза так и не открыла.
Она слышала, как он ушел. Быстро вскочив, Наталия подбежала к окну: Сергей легкой походкой шел вдоль берега. Дождя не было, редкие солнечные лучи, успевшие пробиться сквозь несущиеся по небу разорванные фиолетовые облака, играли в его белесой шевелюре.
Дождавшись, пока он уйдет достаточно далеко, она оделась и выбежала из домика. Через заросли ив, увязая в песке, она добралась до своего неказистого жилья и заперлась в нем. Здесь не было душа, не в пример апартаментам «белых людей». Поэтому невозможно было придумать ничего лучше, чем надеть купальник и смыть с себя следы своей постыдной страсти в речной прохладной воде.
Она вышла на пляж в бикини и задрожала от холода. У ее ног волновалась серая мутная ледяная вода. Наталия сделала несколько шагов, затем еще и, наконец решившись, рыбкой нырнула в эту холодную зыбь, мгновенно отрезвев и уже в воде осознав весь ужас своего поступка. Плавая и извиваясь всем телом, она словно наказывала себя за те удовольствия, которым предавалась весь день. Да, он обманул ее, когда сказал, что сейчас время обеда. Время ужина, так было бы точнее. Но ничего, она еще успеет завершить свои личные дела на этом берегу. Ей осталось навестить домик для гостей, где жил «изящный» мужчина, который писал записки для Майи.
Наталия вернулась к себе, растерлась полотенцем, переоделась и, прихватив сумку — единственный свой багаж, — чтобы уже больше сюда не возвращаться, вышла из домика и пошла короткой дорогой в сторону небольшой дубовой рощицы, где и располагались двухэтажные домики для гостей.
Отыскав нужный (ей показал на него еще лодочник), она осторожно поднялась на крыльцо и постучала. Она еще не знала, что скажет человеку, открывшему ей дверь, но понимала, что проникнуть внутрь просто обязана: а вдруг тот мужчина оставил там какие-то улики в виде блокнота и ручки, с помощью которых и были написаны записки, адресованные Майе?
На стук вышла высокая светловолосая девушка. Вид у нее был уставший, почти изможденный. Она была в халате, босая. Между пальцами правой руки зажата тлеющая сигарета.
— Мне нужно освободить дом? — спросила она», нахмурив брови. — Извините, у меня еще не собрано. Я что-то потеряла ориентир… Какое сегодня число?
«Уж не наркоманка ли она», — мелькнуло в голове у Наталии.
Она ответила ей и продолжала стоять на пороге, ожидая, как дальше будут развиваться события.
— Да вы проходите, на улице собачий холод, — пригласила ее девушка. — Садитесь вот сюда, в кресло. С погодой вам явно не повезло. Если хотите, я оставлю вам спиртное, у меня здесь отличный коньяк, лимонная водка и мятный ликер…
Услышав про мятный ликер, Наталия покраснела. Теперь она вряд ли когда позволит себя напоить мятным ликером.
— Можно вас спросить, вы не застали здесь вашего предшественника, молодого мужчину? Он жил в этом домике всего несколько дней тому назад.
— О нет, вы ошибаетесь, здесь жила только я. Взгляните на слой пыли на столике и горы пепла в пепельницах… Чтобы превратить это милое жилье в такой свинарник, мне потребовался целый месяц. Так что это не я, вернее, никакого мужчины здесь не было.
Наталия пожала плечами. Вероятно, лодочник что-то напутал.
— И как вам здесь отдыхалось? — Она решила для поддержания, разговора задавать самые нейтральные вопросы, понимая, что уйти теперь, когда она почти что взяла на себя роль будущей хозяйки этого домика, почти невозможно. Она заметила на столе среди пустых бутылок, переполненных пепельниц и грязных тарелок окровавленные бинты, бутылочку с йодом, ножницы, пластырь. Запястья девушки были забинтованы и в нескольких местах закреплены пластырем. «Да она, наверное, потенциальная самоубийца и резала себе вены…»
— Какой здесь отдых?! Одна работа и еще раз работа… — Девушка говорила рассеянно, бегая по комнате в поисках вещей, то и дело бросаясь то в один угол, то в другой. Была в ее движениях какая-то суетливость, небрежность. Казалось, до этого дня за нее всю черную работу выполняли другие, таким беспомощным и неприспособленным существом она выглядела.
