Но прежде чем Оля успела обрушить на дядю Славу град вопросов, тот огорошил ее продолжением своего рассказа.
– А Сергей, которого ты тоже, конечно, помнишь, был твоим отцом. Самым известным в России киллером по кличке Фараон.
Глава 4
– Кто обнаружил тела? – осведомился полковник Рогов.
Приземистый грек-полицейский, со скошенным слегка набок носом и тяжелой челюстью, покосился на него неприязненно. Должно быть, его очень уж раздражал этот не пойми откуда нарисовавшийся на вверенном ему острове Миконос российский полицейский чин. Что ему здесь нужно? Какое российским ищейкам дело до убитого господина Вайса? И по какому праву он тут шныряет и задает вопросы?
– Горничная. Эра Хаджиу. Она служила у господина Вайса уже много лет. Как обычно, пришла утром в понедельник убираться. А тут такое.
– Сколько всего было убитых? – продолжил задавать вопросы Рогов.
– Трое. Сам господин Вайс. Его племянник. Он только утром прилетел. Мать мальчика была обеспокоена его поведением во время летних каникул. Сами понимаете, молодость. Девушки, клубы, алкоголь, – он ухмыльнулся, призывая подполковника вместе посмеяться над наивной женщиной.
Это надо же, направила мальчика исправляться в самое гнездо вольной жизни. Наверное, живет где-нибудь в европейской провинции, где про соблазны Миконоса и не слыхали.
Но полковник ситуацию забавной не счел. Лицо у него было такое постное, скучное, что инспектор Кондос подумал про себя: «Черта с два ты понимаешь, что такое молодость». Казалось, что Рогов и на свет появился сразу таким сухарем. Невыразительные светло-голубые глаза, тонкие, вечно поджатые губы, мягкий подбородок, негустые светло-русые волосы, гладко зачесанные на косой пробор. «Наверное, еще и не пьет, – с презрением подумал Кондос. – И какой-нибудь язвой желудка страдает. Ах ты, русский малака, навязался на мою голову».
– Мать обратилась к брату, попросила взять племянника под свое крыло. Теперь убивается, конечно. Мальчишка ведь не хотел ехать – кто же в 19 захочет проводить каникулы под присмотром дяди? А она настояла, чуть ли не силой его сюда отправила. И вот… – Кондос развел руками.
Полковник скривил тонкие губы, как будто съел что-то кислое. Похоже, история с чрезмерной родительской опекой, стоившей несчастному юноше жизни, мало его интересовала.
– Кто третий? – спросил он, коротко глянув на Кондоса.
Взгляд его был такой пустой, ничего не выражающий, что глаза казались сонными.
– Охранник Разиф Сидек. Горничная его не нашла, мы позже обнаружили труп в кустах у ворот.
– В доме был только один охранник? – поднял бесцветную бровь Рогов.
– Послушайте, – начиная сердиться, отозвался Кондос. – У нас на Миконосе жизнь очень спокойная, мирная. Здесь даже и краж почти не бывает. Полиции делать нечего, разве что туристы вина за ужином переберут и повздорят. Да и то до серьезных драк никогда не доходит. Так что здесь обычно за свою жизнь никто не опасается и охранниками себя не окружает. Сами подумайте, это же остров. С него деваться некуда. Ну как тут преступления совершать, если все на виду?
– Однако, как мы видим, на этот раз преступник с острова скрылся.
– Да, очевидно скрылся, – вынужден был признать Кондос.
И от того разозлился еще больше. Ко всему прочему, с этим пижоном из Москвы приходилось объясняться по-английски. А он этим языком не слишком хорошо владел, ошибался, запинался и наверняка делал в речи чудовищное количество ошибок.
– Мы пока не знаем, как им это удалось…
– Им? – уточнил Рогов.
– А разве вы сами не понимаете, что тут целая банда орудовала? Разве мог один человек убить троих молодых здоровых мужчин?
И тут Рогов улыбнулся. Даже не улыбнулся, по его тонким бесцветным губам скользнула как будто бы тень улыбки – но в ней было столько иронии и сознания собственного превосходства, что инспектор Кондос едва не взорвался, как перекипевший чайник. За что ему это? Почему он должен валандаться с этим выскочкой? На то есть отдел международного полицейского сотрудничества. Правда, на их беспечном маленьком Миконосе его представителей не имеется. Вот ему и приходится иметь дело со всякими уродами…
– А записи камер видеонаблюдения можно посмотреть? – не отставал русский полковник.
«Чтоб тебя в море медузы покусали!» – выругался про себя Кондос.
– К сожалению, камера видеонаблюдения над входом именно в этот день вышла из строя. Мы располагаем записями только с камеры на воротах. И там, да, есть один любопытный момент. В записи видно, как в день убийства, в 15.15 в ворота входит мужчина.
– Мужчина? – быстро спросил Рогов.
Глаза его, секунду назад казавшиеся сонными, вдруг вспыхнули голубыми молниями. Кондос невольно поежился.
– Ну да, мужчина, – развел руками он. – Но знаете, что самое интересное? Если верить заключению медэксперта, охранника убили раньше, чем этот человек появился на записи. Получается, он проник на территорию виллы уже после убийства.
– Да, это интересно, – согласился Рогов. – И обратно он, как я понимаю, не выходил?
Кондос покачал головой.
– Может, злоумышленники расправились и с ним…
– Тогда у вас был бы четвертый труп, – отозвался Рогов.
Он прошелся по гостиной особняка. Остановился возле низкого деревянного столика причудливой формы. Труп убитого хозяина, разумеется, давно уже увезли. Место, где его обнаружили, было обведено на полу черным контуром. Рядом на беленой стене темнели засохшие брызги крови. Русский полицейский вытащил из кармана мобильный и сделал несколько снимков. Затем двинулся дальше по дому, прошел вперед по коридору, быстро осмотрел комнаты и наконец остановился в ванной – просторной комнате, из-за стеклянной стены которой открывался роскошный вид на море. Кондос семенил следом за ним.
Полковник окинул ванную пристальным взглядом и вдруг, заметив что-то, пошел вдоль стены. Остановился, присел на корточки, разглядывая какой-то предмет на полу. Кондос, привстав на цыпочки, заглянул ему за плечо и увидел валявшуюся у стены массивную статуэтку. Странную, угловатую. Что это вообще за искусство такое? Не поймешь, не то фигура женщины, не то инопланетянин.
– Думаете, этой штукой и оглушили племянника господина Вайса? – понятливо закивал он.
– Не думаю, – холодно возразил полковник. – Крови на статуэтке нет.
– А зачем же тогда ее сюда притащили? – почесал в затылке Кондос.
Ему страшно хотелось уйти отсюда. В доме старались ничего лишнего не трогать, и потому кондиционер не работал, и в помещении стояла невыносимая удушающая жара. Кондос уже несколько раз доставал носовой платок и промакивал мокрый лоб. К тому же, несмотря на то что тела вынесли, в помещении по-прежнему чувствовался отвратительный трупный запах. А этому выскочке, казалось, хоть бы что. Даже и не вспотел, и не поморщился ни разу.
