И как человек, любящий, вероятно, слушать собственный брутальный голос, сам же на него ответил:
— Правильно, в Guardian. Принадлежащей… — на этот раз Иванов, наоборот, сделал паузу, чтобы дать время ответить.
— Ротшильдам, — ответил Минин.
— Правильно, ну и? — глядя вперед, снова спросил Глеб Глебыч.
— Мы всех победим, — сурово сказал я, понимая в миллиардную долю секунды, что в меня полетит колкость.
— Ой, люля ты недожаренная, с кем ты собрался побеждать? И кого? Олигархов? — тихо, нараспев выдал Иванов, глядя на Минина, и махнул рукой. — Я дам тебе пару статеек, — снисходительно заговорил Глебыч, — почитаешь, чтобы хоть чуть-чуть понимать, откуда дети берутся. То, что сейчас происходит, это война! Третья мировая война. По особому сценарию, биологическому. И почему она такая, а не ядерная, очевидно, как дважды два. Те, кто ее затеял, понимают, что планета от ядерной войны если и выживет, то экологии будет нанесен смертельный удар, поэтому нужно так все обстряпать, чтобы не было никаких разрушений, избавиться от людей и сжечь их к херам в крематориях. Выбросы диоксида углерода — CO2 — и других парниковых газов от миллиардов людей лет через 20 засрут всю планету. Сейчас по миру голодает один миллиард человек. А еще один миллиард хронически недоедает. И спрашивается, на хера козе баян? — Иванов кинул взгляд на Минина и захихикал.
— Я не давал, — отшутился Минин и тоже усмехнулся.
Минин не особо серьезно слушал этот разговор, вероятно, думая о чем-то другом.
— А кто в данном случае коза и что баян? — поинтересовался я на полном серьезе, сдвинув брови.
— Те, кто управляет миром, — коза, а два миллиарда, постоянно потребляющих блага земли и также постоянно срущих людей, которые не пойми зачем живут, — это баян, — ответил Иванов и скривил рот, как бы осуждая сам себя за такие кощунственные слова.
— Цинично, — заметил я.
Иванов отрицательно закачал головой.
— Ты читал «Тень будущего мира» Джорджа Книббса? — спросил он.
— Это что-то свежее, из новинок? — задал я вопрос.
— Да, свежее, — засмеялся в голос Глебыч. — 1928 год издания, как вчера, беги в книжный, спеши купить! — Иванов стал смеяться, как ребенок, плюнувший в очень важном дворовом споре дальше всех. — В докладе Римского клуба по поводу человечества в 2020 году одной из глобальных угроз записано — перенаселение. Отсюда вывод: уменьшение численности населения — это важнейшая нынче задача для мировой закулисы, вон в Китае отменили политику «одна семья — один ребенок», и что? Сейчас население Земли будет увеличиваться на 90 миллионов ртов в год! ООН ожидает, что к концу года количество людей на планете превысит планку в 7,8 млрд. Темпы, понимаешь? Поэтому вон Блин Гейтс, — намеренно исковеркал имя Глебыч, — и херачит свои вакцины день и ночь: эта — чтобы не рожали, эта — чтобы недолго жили. Я думаю, он в совете директоров. Они всех пугают коронавирусом лишь с одной целью: чтобы дурачки сами в очередь выстроились за якобы вакцинацией, которая будет не лекарством от какого-то там коронавируса, а ядом, от которого в течение года-двух передохнет пара миллиардов человек, а может, и больше. И главное, никто ничего не определит, от чего будет дохнуть народ! Нас никто не поведет ни на какой убой, — заявил Глебыч, громко чмокнув губами. — Мы сами пойдем, как бараны, и детей еще потащим. Народ запугали, критическое мышление отключили, все, делай с нами, что хочешь! — разошелся в азарте Глеб Глебыч.
— Он ушел из «Майкрософт», — уточнил я.
— При чем тут «Майкрософт»? — удивился Иванов. — В совете директоров мирового правительства, вот я про что, — спокойно уточнил Глеб Глебыч, перехватывая, словно играя, рулевое колесо. — Вот ответь мне на вопрос, зачем они прививают Африку вакцинами, которые ведут к 100 % бесплодию?
— Чтобы бедных меньше было, чтобы не рожали, как кролики, — предположил я.
— Да, чтобы уничтожить народ, чтобы просто стало меньше людей, — процедил сквозь зубы Иванов. — Меньше народу больше кислороду! Вот оно как, — обреченно выпалил Глебыч. — В туалет никто не хочет? — спросил он, завидя впереди заправку.
Минин без слов отрицательно покачал головой.
— А я заскочу, — радостно рапортовал наш рулевой — геополитик сотого левела.
Я уверен, что с его самомнением и кругозором он ощущал себя именно так. «Начитанный дурак», — подумал я и усмехнулся. Идти в туалет тоже отказался, уж очень цинично Глебыч описал, как два миллиарда людей, засирающих планету, будут уничтожены. Вот как на духу — не хотелось входить в число тех двух миллиардов. Хотя однажды все там окажемся. В смысле не в сортире, а на том свете.
Мы с Мининым разминались, потягиваясь, шутили. Минин рассказывал про Глебыча, что его суровость закалялась еще в Афганистане, где он служил военным советником. Воздух был настолько чистым и свежим, что казалось, в эти дни Земля и природа наслаждались самоизоляцией рода человеческого. Минут через пять Иванов вернулся с тремя стаканчиками на удивление ароматного горячего кофе в руках.
— Это, конечно, не Kimbo, но и мы не гурманы. Или вы гурманы? — весело и добродушно улыбнулся Глебыч.
Мы со старичком Мининым переглянулись и молча покачали головами в разные стороны. «Вполне себе приличный кофе, не то что помои из «Сокол-кофе», которые пить невозможно», — подумал я и потянулся, поставив стакан на крышу автомобиля. Мы быстро выпили кофе, обменялись парой колких фраз и, избавившись от пустых, но все еще ароматных стаканчиков, запрыгнули в машину.
— Алексей, дай-ка мне портфельчик, пожалуйста, — повернулся ко мне водитель. Поход в туалет, судя по всему, удачный, и бодрящий кофе сделали из Глебыча другого человека — добродушного, вежливого, улыбчивого, даже веселого. И в такие моменты понимаешь: как мало надо человеку для счастья. — Ехать нам недолго осталось, но ты почитай вот статейку, — он достал из портфеля несколько листов, перебрал некоторые, бубня себе под нос «это не то», «это про Римский клуб», «это тебе еще рано». — Вот. Коротенькая, но интересная, на, глянь, потом обсудим, — подмигнув, он передал мне несколько страниц.
Закрыл портфель и молча протянул мне его обратно.
Положив портфель на сиденье, я погрузился в чтение.
Нетленный способ расширения влияния Ротшильдов заключался в том, чтобы заставлять нечестных, скомпрометированных политиков брать деньги взаймы в нужных Ротшильдам банках, да так, чтобы те никогда не сумели бы расплатиться. Финансово-кредитная кабала была для Ротшильдов лучшим стратегическим оружием, редко давая сбои. Те, кто сопротивлялся подобным схемам, сталкивались с проблемами, организованными все теми же Ротшильдами. Есть всего три страны, главные банки которых не принадлежат этой семье, — Северная Корея, Куба и Иран. Россия в этот список не входит. В этой связи возникает резонный вопрос — кто будет наказывать практически собственный Центробанк, кто собственноручно лишит себя российских ресурсов и позволит президенту России национализировать Центральный банк? Очевидно, никто.
