— Мне нужен не только сын, — признаётся Богдан. — Точнее, в самом начале я решил, что этого будет вполне достаточно. Но мне нужна семья. Семья, в которой есть ты.
— Прекрати! — забираю у него руку. — Ты запутался и путаешь меня. Играешь, как кот с мышью.
— Нет… Я не играю.
— Да, конечно. И договор ты подписывал…
— Только для того, чтобы иметь возможность подобраться к тебе, — усмехается Богдан. — Грязные методы? Возможно… Но ты была так решительно настроена против, что я был готов на всё. Не смотри на меня, как на чудовище. Мне дурманом все разумные мысли перекрывает от тебя. Совсем недавно я жил спокойно, а сейчас в моей жизни бушует ураган. И я уверен, что он не прекратится, пока мы порознь.
Смеюсь. Чёрт… Не ожидала услышать что-то подобное.
— Богдан, речь идёт не только о нас с тобой, но и о нашем сыне. Определись со своими желаниями. И поговори с Анькой. Она твоя жена и должна знать о твоих намерениях.
— Поговорю. Обязательно поговорю и насчёт прошлого тоже спрошу, — Богдан суживает глаза. — И ещё одно. Верни подписанный договор.
— Зачем? — насторожилась я.
— Считай, что его не было. Дай его мне, пожалуйста. Ты не закладная и не разменная монета. Не хочу, чтобы ты считала себя таковой…
Воздух в лёгких спирает. Мне приятно слышать от Богдана такие слова. Но я боюсь, что на меня начнёт давить Виталий. Я же не знаю, где находится сын.
— Договор, Марьяна, — просит Богдан.
— Не могу тебе его отдать. Правда, не могу. Я сомневаюсь в тебе. В прошлом ты наигрался в любовь очень быстро. Я боюсь, что и сейчас тебе надоест, и всё вернётся на круги своя. А мне… мне просто нужны гарантии.
— Гарантии для чего? — недоумевает Богдан. Огонёк догадки мелькает в его глазах. — Для мужа? Чем для тебя дорог Виталий?
— Мне дорог мой сын и его спокойствие. Я не могу остаться вообще без малейшего шанса увидеться с сыном. Макс для меня всё. Извини.
— Марьяна, я хочу разобраться со всем. Просто дай мне время. Пару дней, чтобы я могу утрясти с похоронами, а потом я разберусь со своим браком. Просто подожди. Можешь?
В голосе Богдана появляются просящие интонации. Он напряжён. Сила на его стороне. Он мог бы просто выхватить мою сумочку и забрать договор. Но он действует осторожно и оставляет мне места для манёвра.
— Я не буду настаивать силой. Я прошу. Просто прошу. Дай мне несколько дней. Придержи эти бумаги у себя, передай их, положи в банковскую ячейку… Да что угодно. Я позвоню Виталию и скажу, что обдумываю условия. Тебе ничего не грозит. Просто дай мне время…
Решающий момент. Рискнуть и довериться Богдану? Или уйти в глухую оборону и играть по правилам, навязанным Виталием? На первый взгляд ответ кажется очевидным, но я раздумываю. Вижу по глазам Богдана, что его ранит мои долгие размышления.
— Я хочу всё исправить. Пожалуйста.
— Хорошо, — едва слышно выдыхаю я. — Но поторопись. Я не буду ждать тебя вечность. Я и без того ждала тебя слишком долго, а потом получила пощёчину.
— Я зацелую тебя, крошка, — обещает Богдан. — Попрошу прощения за каждую минуту ожидания…
— Узнаю в тебе самонадеянного и наглого Бо, — улыбаюсь. — Когда поедешь?
— Поеду на машине прямо сейчас, только вещи возьму. К утру доберусь, — пожимает плечами Богдан. — Тебя отвезти?
— Да, но не домой. Я хочу заехать в одно место.
— Конечно. Как скажешь.
Я прошу у Богдана несколько минут для того, чтобы позвонить подруге Любе. Домой возвращаться не хочется. Не думаю, что Виталий расстроится моему отсутствию. Люба соглашается принять меня у себя в гостях с ночёвкой.
Потом Богдан расплачивается по счёту и отвозит меня к дому подруги. На прощание крепко сжимает в объятиях и внезапно подносит мои пальцы ко рту, стаскивая зубами обручальное кольцо.
— Мы ещё ни о чём не договорились! — хмурюсь я.
— Это аванс. Обещание… Возможно, я его не заслужил. Но мне оно необходимо. Можно?
— Реши проблемы, Богдан. Я подожду тебя три дня. Не больше. Если к тому времени ты не определишься, значит, можно ставить крест на всём и жить согласно подписанному договору.
— Я справлюсь. Обещаю.
31. Богдан
— Богдаш? Это ты? — слышится громкий, хорошо поставленный голос Ани.
Она появляется на пороге спальни, одетая в длинный шёлковый халат лилового цвета. Он едва запахнут. Под ним видно короткую, полупрозрачную сорочку, не скрывающую почти ничего. На моей жене нет белья.
— Привет, милый. Ты задержался и…
Взгляд Ани спотыкается на сумке, в которую я спешно бросаю некоторые вещи. Аня сглатывает ком в горле и прикрывает дверь спальни.
— В чём дело? Ты… ты уходишь? Богдаш, что-то случилось?
— Случилось. Ты прекрасно знаешь, что случилось! — раздражённо отвечаю я. — Ты сама сообщила мне эту новость!
— Ах! — Аня восклицает и делает несколько шагов по направлению к кровати. Опускается на неё, прижав ладонь к груди. — Знаешь, ты меня так напугал! Я подумала, что… Боже, нет, не хочу говорить об этом вслух, — щебечет Аня. — К чему такая спешка? Я думала, что даже если ты поедешь, то это произойдёт только завтра.
— Не хочу зря терять время. Дорога займёт довольно много времени. А я не планирую задерживаться в том городе надолго!
Аня подскакивает и мечется в сторону двери.
— Тогда и мне нужно собраться.
— Стой! — бросаю ей в спину резкое слово.
Аня замирает на месте. Я подхожу к ней.
— Кто тебе сказал, что ты поедешь со мной?
Жена медленно оборачивается, пытаясь растянуть губы в улыбке. Но она выходит напряжённой и искусственной.
— Ты всё ещё дуешься на меня из-за аварии? Мой домашний арест продлён? — Аня мгновенно прижимается ко мне, обвивая руками за торс. — Арестуешь меня?
Я перехватываю её запястья пальцами. Сжимаю так, что она вскрикивает. Отстраняю от себя.
— Не лезь ко мне. Ясно?
— Ты очень суров ко мне в последнее время. Что-то не так?
Я разжимаю пальцы и возвращаюсь к сбору вещей.
— Мне придётся уехать на пару дней. Потом я вернусь. Нас ждёт очень… очень серьёзный разговор.
— Кажется, я знаю, о чём ты хочешь поговорить со мной, — кивает Аня с самым решительным видом. — Что ж… Я готова. Более того, я уже просмотрела информацию. Есть несколько подходящих девушек, готовых стать суррогатной мамой нашему ребёночку.
Издаю смешок.
— Я уже решил этот вопрос. Без твоего вмешательства.
