Ах, Карла, Карла… рыжий, старающийся быть незаметным, человек. Недаром твой двойник на земле женат на женщине, удивительно похожей на Ирину. Отражение сделалось серьёзным и сделало странный жест: Ирина сложила вместе ладони и медленно развела их в стороны. И повторила это ещё раз.
— Раздвоение? Часть тебя — жена Рудольфа Карловича?
Ирина отрицающее помотала головой. «Нет!»
— Что же тогда? Расхождение… развод… параллельно… — и вдруг понимание свалилось на неё, как глыба гранита. — Копия?! Иринка, ты говоришь о том, что его жена — копия? Двойник!
Ирина закивала головой и показала пальцами какую-то малую величину. Точно так, как в детстве они показывали маме: «Мы погуляем вот сто-о-олечко, а потом сразу сядем делать уроки!»
— Копия… но на совсем-совсем малую долю.
«Да!»
Каким-то образом Карла и его земная ипостась Рудольф женился на двойнике… слабой тени настоящей Ирины. Быть может, зеркала — лишь первая стадия в попытках вызвать к жизни Иринкиного двойника. Создать, вылепить, как Пигмалион сотворил свою Галатею — холодную статую — и вдохнуть в неё жизнь. Теперь она твёрдо знала это. Это было правдой. Хотя бы потому, что у Ирины, как и у неё, не было двойника ни в одном из миров.
Боже мой, бедный Карла, какую же цену пришлось заплатить тебе за эту магию?
Ирина приложила палец к губам. Да, сестрёнка, да! Я не буду пока думать об этом. Это сейчас не важно. А важно то, что я вспомнила тебя всю — вспомнила и прощу у тебя прощения за то, что две трети жизни прожила, забыв о том, что ты — королева. Королева и моя сестра.
Ей не хотелось уходить. Совсем-совсем! Но всему на свете приходит время. Марина стояла у серебристой завесы и видела, как во всех зеркалах круглого зала машет ей рукой маленькая фигурка. Она расплывалась в глазах, ведь слёзы капали и капали… и уходить было просто невозможно. Невозможно, слышите! Вот же она, вот! Живая, весёлая, красивая и юная!
Ей казалось, что где-то рядом плачет Карла. И невольно она жалела его, вынужденного жить с такой мукой.
А затем Ирина повернулась и ушла за серебристый туман. И во всех зеркалах стало пусто.
Она ничего не сказала Коту и Охотнику. Да они и не спрашивали. У принцесс, королев и придворных магов есть свои маленькие тайны.
Долго идти не пришлось. Они ещё шли в лучах золотистого света, как вдруг, совсем, как в детстве, Марине открылся «секретик». И это был совершенно точно «девчачий секретик», потому что ни Кот, ни Охотник его не видели.
— Подождите-ка, — попросила она друзей. В стене неровного гранита ей отчетливо виделась ровная чёрточка, словно процарапанная чем-то острым. Например, кончиком меча. Того самого меча, который висел теперь на боку у Марины. Кот почтительно смотрел, как Марина гладит стену пальцами. Охотник спокойно ждал. Наверное, они подумали, что принцесса Марина просто хочет немного прийти в себя и деликатно отвернулись. Хм… мужчины! Вы думаете, что сейчас я немного пореву, уткнувшись лбом в светящуюся стену… ну, так мы вас удивим!
— Что это вы отвернулись, господа? — величественно спросила она Благородным Голосом Взрослой Дамы, — а когда они повернулись к ней и остолбенели от изумления, она сделала реверанс и продолжила. — Милости прошу на королевский ужин!
«Секретик» был замечательным — по-настоящему королевским. В туманном овале, переливающемся, как девчоночья бижутерия, обрамлявшим волнистое стекло, смутно трепетали разноцветные тени. Овал медленно пульсировал; по стеклу проходили неторопливые волны. Вот одна из теней подошла совсем близко и по нему растеклась мелкая рябь. Неясные звуки… и даже, ой-ё-ёй! — такие вкусные запахи, что сразу же захотелось есть.
— Знакомые запахи! — воскликнул Кот, оживившись. — Вот это магия!
— Это проход, — сказал Охотник. — Но куда?
— Сейчас узнаете, — заявила Марина и храбро сунулась прямо в овал. Волнистая поверхность беспрепятственно пропустила её, словно тёплая и шелковистая ткань. Следом за ней проскользнул и Кот. Охотник вошёл последним. Овал рассыпался бриллиантовыми брызгами и погас.
— Это мы очень удачно зашли! — торжествующе воскликнул Кот. — Прямиком в дворцовую кухню!
«Секретик» привёл их прямо в кухню замка, где удивлённые повара весело приняли от них заказ. Оказалось, что не только Марину, но и всех терзал жуткий голод. Устроившись за краем огромного стола, они устроили вечернюю трапезу под весёлые взгляды поваров.
— Ну и оголодали вы, принцесса! — сказал главный повар, утирая лицо фартуком. — Однако и спутники ваши тоже, как из голодного края прибыли. И прямиком сквозь стену. Каково, а? — обратился он к своим товарищам. — Вот она, магия королевская! Сразу видна — безо всякого хвастовства и прочих самовосхвалений!
Кот хотел что-то сказать, но не смог — в зубах он держал огромный кусок ветчины, а лапами сооружал нечто вроде бутерброда, положив сыр между двумя кусками нежного рыбного филе.
Охотник, аккуратно разрезавший ножом хлеб, усмехнулся:
— Ещё бы, господин мастер! Марина и есть истинная королева.
Марине очень хотелось поправить его — истинная королева это Ирина, но промолчала. Ей не хотелось говорить о своей надежде. Это было бы пока неправильно, правда?
— Слава королеве, — тихо сказал повар и смахнул с глаз выкатившуюся слезинку. Наверное, он подумал, что все увидят в этом лишь то, как распаренный у плиты господин мастер просто утирает пот, попавший в глаза, но Марина знала, что это не так. — Хорошо, что вы вернулись, ваше величество.
Слава богу, Марина уже доела свой кусок, не замаслив губы! Она встала и поцеловала повара в мокрый лоб:
— Спасибо, милые повара! Всё так вкусно, что мы ещё посидим здесь, хорошо?
Восторженный гул был ей ответом. Прожевавший наконец-то ветчину Кот немедленно встал и чинно поклонился. К удивлению Марины встал и Охотник. Он приложил руку к сердцу и склонил голову в знак благодарности.
— Не часто я бываю в замке, — сказал он, — но всегда вспоминаю о том, как здесь готовят самые вкусные блюда в мире. Спасибо!
Где-то неподалёку раздался дружный Великий Ор и вся банда пушистиков вместе с Алиной влетела на кухню. Увидев главного повара, банда тут же присмирела. Алина бросилась к Марине и обняла её. К господину Коту она относилась, как к взрослому родственнику — если и ворчит, то только понарошку! — а Охотника всегда стеснялась. Зато пушистики сразу же полезли к нему на колени — соскучились, давно не заходил. Несколько самых маленьких пушистиков тотчас устроились у Кота на плече.
— Можно нам пирогов? — пропищала Алина, когда шумные приветствия и взаимные традиционные «обнимашки» закончились. — С этими… которые с этими… еж-ж-жевиками!
— Никто в коптильню для рыбы вилки и ложки кидать не будет? — спросил повар.
Вся банда дружно потупилась. Видимо, дело было не так уж давно и оставило след в истории кухни. Алина покаянно помотала головой. У одной косички опять расплелась розовая капроновая лента.
