Ланка со свитой появилась примерно через полчаса. Обоих малышей несут служанки (кормилица и нянька), княгиню сопровождает десяток гридей – серьезная сила. И все же, несмотря на сложность стоящей перед нами задачи, я с удивлением и некоторым волнением воззрился на принцессу.
Дело в том, что княгиня оказалась неуловимо похожа на… Катю. Ну пожалуй, с некоторой поправкой на средневековые стандарты красоты. Столь же высокая, с ладной фигурой – несмотря на трое родов, с объемистой грудью и широкими бедрами, молодая женщина притянула мой взгляд как магнит. Впрочем, в первую очередь я обратил внимание на красивое, породистое лицо: чуть тонковатые губы, большие голубые глаза, в которых отражался неженский ум и воля, изящный изгиб бровей и высокий, чистый лоб, обрамленный выбивающимися из-под накидки светлыми, практически белыми прядями… Ее взгляд, ее овал лица, походка – все это показалось мне очень знакомым и притягательным. Очень!
– Госпожа…
Низко поклонившись Ланке, я взял из рук Радея сверток с харалужным мечом. Дождавшись кивка княгини, я продолжил:
– Это клинок из харалуга. – Я развернул сверток и потянул за дорогую, украшенную причудливым орнаментом рукоять. – Лучшей оружейной стали не знает мир. Я хотел бы подарить этот меч вашему старшему сыну Рюрику, как только его вернут…
Княгиня прервала меня, в нетерпении заговорив звонким, властным голосом:
– Мне сказали, что вы знаете, где мой сын!
– И это правда…
Я сделал рукой знак своим ратникам – мол, готовьтесь. Воины напряглись. Между тем кроме нас с княгиней перед сходнями стоял лишь Борей с усталым, скорбным выражением на лице. Моего знака он не заметил, как не обратили на него внимания и вышедшие вперед княжеские гриди.
– Я хотел бы рассказать вам все, что знаю…
Не закончив фразу, я сделал короткий подшаг вперед, одновременно крепче взявшись за рукоять меча, все еще удерживаемого на вытянутых руках. И в этот миг с кормы раздался звонкий мальчишеский визг:
– Мама! Мамочка!!!
Как же ярко вспыхнули глаза Ланки! Впрочем, на детский крик обернулись и гриди – и стоящий справа от меня тут же упал с рассеченной молниеносным ударом шеей. Его соратник вскинул щит, одновременно потянув клинок из ножен, но я опередил его, нанеся подлый укол снизу справа, обойдя защиту.
Ланка замерла в оцепенении, кровь из разрубленной шеи ратника обильно брызнула ей на лицо. Стремительно прыгнув к ней, я крепко схватил молодую женщину за талию, властно прижав ее к себе.
– Мы от князя! От Ростислава!!!
Прокричав это практически в ухо княгине, я швырнул ее назад, на сходни, с шагом вперед ныряя под удар бросившегося вперед гридя. Мой клинок пробороздил острием голень, прикрытую лишь сапогом, заставив воина взвыть от боли. Еще один ратник налетел на меня, с силой рубанув мечом так, что я едва успел прикрыться харалугом. Раздался громкий лязг – и пораженный воин уставился на обломок клинка в своей руке. Ошеломленный, он не успел остановить удар рукояти в висок, сбивший его на доски пристани…
Отстав от меня всего на пару мгновений, атаковали и мои соратники. Оба успели сильно и точно метнуть топоры, поразившие цели в рядах гридей, отвлеченных криком княжича. После чего вперед рванулся Радей, а Радмир начал быстро и точно стрелять из лука, прикрывая нас с тыла.
Трое уцелевших гридей сбили щиты и стали неумолимо приближаться к нам, женщины, подняв дикий визг, бросились наутек. Правда, убежать им помешали юбки: викинг настиг свою жертву всего за пару ударов сердца, преодолев разделяющие их метры огромными прыжками. А вот мне путь преградил строй дружинников, уже оправившихся от внезапного нападения.
– Стойте!!! Акулина, отдай ему Василько!
Звенящий властный голос княгини, рожденной в королевской семье, заставил замереть даже меня, а кормилица и вовсе встала как вкопанная, испуганно обернувшись. На короткое мгновение посмотрел назад и я: что же, открывшаяся моему взору картина впечатляет. Княгиня с прижавшимся к подолу Рюриком стоит на сходнях, замерев в истинно королевской позе. За ее спиной, развернувшись к ладье, встал Михаил, обхвативший Борея и прижавший меч к его горлу, – напротив них напряженно замерли два десятка охраны купца. Радей отступает к Ланке, обхватив маленького Володаря, а Радмир по-прежнему держит в руках лук с оттянутой к щеке тетивой…
– Акулина, отдай малыша, ты слышала приказ княгини! А вы, вои, не лезьте на рожон, довольно на сегодня крови…
Кормилица, словно загипнотизированная, медленно направилась ко мне. Понимая, что магия голоса Ланки вскоре отпустит гридей, я стремительно дернулся вперед, услышав позади свист спущенной стрелы и тут же короткий вскрик боли. Выхватив годовалого малыша из рук кормилицы, я со всех ног побежал к сходням. Дружинники, потеряв еще одного человека, предпочли нас пропустить.
– Эй, вои! Покидайте ладью, приказ княгини!
Набычившиеся, меряющие меня и моих людей гневными взглядами, бойцы Борея пропустили мой крик мимо ушей. Отдав матери малыша, я поравнялся с купцом и с силой заехал рукоятью по его щеке, зло рявкнув:
– Чего молчишь?! Прикажи им, иначе здесь же сдохнешь!
– А ну, сложите клинки! Сложите, я сказал! – Правильно замотивированный хозяин ладьи сорвался на оглушительный визг, но он подействовал. Вои стали опускать мечи и топоры.
– Уходите на берег! Вы ни в чем не виноваты, уходите на берег! Вас никто не тронет! Быстрее!!!
Прожигая нас полными ярости взглядами, ратники стали покидать ладью. За ними потянулись и гребцы, среди которых затерялся и Божан – специально нанятый мной проводник, проживающий у Бужеска.
– А вы куда?! Стоять! Шесть гривен серебра на круг, поплывете с нами!
Заслышав о щедром вознаграждении, мужи поспешили занять свои места у весел.
Ко мне приблизилась Ланка:
– Вы действительно от Ростислава?
– Да! А теперь идите с детьми в шатер, нам предстоит долгий путь! – ответил я резче, чем требовалось, ибо соврал.
Но, кажется, мои слова успокоили женщину, и она отправилась в шатер на носу корабля. Обычно в нем путешествовал сам купец, но теперь… Кстати о купце.
– Тебя, Борей, я тоже прошу остаться! – Я схватил упитанного торговца за ворот кафтана и с силой толкнул его на корабль.
Кажется, нам удалось!
Часть вторая
Ярость касогов
Глава 1
Июнь 1065 г. от Рождества Христова
Русское море, окрестности Таманского полуострова
Молочная, белая пелена тумана заволокла все пространство вокруг. Он настолько густой, что не видно даже корабельного носа, находящегося всего в пяти метрах. Кормчий, всю ночь ведший ладью вдоль берега Крыма, устало выдохнул:
