Фэйрвинд поперхнулся ромом.
– Шутишь?!
Отвлекшись на Флинна, Матиас не расслышал приближающихся шагов, а после в двери каюты отчаянно забарабанили с криком:
– Капитан! Капитан!
Не успели оба вскочить на ноги, как «Храбрая Арва» угрожающе накренилась. Книга, бокал, бутылка – все, что не прикреплено к полу, в том числе и собеседники, заскользило в сторону шкафчика с выпивкой. Не слишком-то трезвый, Флинн, потеряв равновесие, взмахнул руками и рухнул на Матиаса. Пришлось главе штормградской разведки ухватить его за плечи.
– Спасибо, – пробормотал пират, не спеша высвободиться. – Похоже, туго нам сейчас придется.
Видеть его так близко Матиасу прежде не доводилось. Раньше он и не замечал, что исходящий от Флинна запах соли и мыла ничуть не уступает в силе хмельному духу… и сколь волнующе действует их сочетание. А кожаный плащ пирата был тепл, словно насквозь пропитался солнечным светом и теплом его тела…
Часто заморгав, Шоу наконец-то шагнул назад.
– Да, – согласился он. – Похоже на то.
Дверь распахнулась, и Флинн бросился навстречу незваному гостю.
– Сэр! Капитан! Подымись-ка на палубу, да поскорее! Ты должен это увидеть!
– Планы меняются! – Флинну Фэйрвинду оставалось только надеяться, что команда расслышит его сквозь раскатистый рокот боевых барабанов грозы, сотрясший небо от горизонта до горизонта. – К берегу, к берегу, да поживее! Если не сможем пристать и высадиться… Ох, только бы где-нибудь рядом отыскалась земля…
Он уже и не помнил, каково это – когда твоя одежда суха. Удача сопутствовала им всего-то неполный день. После прошлого шторма морская зыбь казалась подлинным счастьем, но теперь кораблю вновь преградила путь стена исполинских волн, и каждая несла с собой смерть. В другое время Фэйрвинд отнес бы собственный недосмотр на счет выпивки, но тут и пьяному, и трезвому было ясно: эти штормы порождены вовсе не природой. Дождь хлестал даже не шквалами – казалось, воду с неба льют ведро за ведром, да прямо ему на макушку. Ветры, яростно рвавшие паруса, дули будто бы со всех сторон разом, сбивая с толку самых умелых, самых опытных рулевых.
– Мелли! Мелли, если ты еще на борту и жива, выводи нас к берегу!
Грохоча сапогами, хватаясь то за такелаж, то за бочонок, то за леер – что под руку ни подвернется, – Флинн добрался до кормы, где надеялся отыскать жрицу моря, их единственную надежду уцелеть в этом шторме. Режущий ветер подхватывал любой крик, уносил его прочь. Над головой со свистом, будто визжащее пушечное ядро, пронеслась, канула в море за спиной подхваченная ураганом чайка. Прикрыв глаза приставленной ко лбу ладонью, Флинн огляделся, но все впустую: вокруг – только тьма да сплошная стена дождя.
Дверь. Наконец-то. Собравшись с духом, Флинн бросился к юту, что было сил ухватился за ограждение ведущего наверх трапа. Распахнутая порывом ветра, дверь за его спиной грохнула о стену так, что на палубу брызнули щепки.
– Шоу!
Глава разведслужбы, высунувшись наружу, что-то крикнул в ответ. Голову его укрывал черный, промокший насквозь капюшон плаща. Новый крик его тоже бесследно исчез в реве бури. Оба стояли почти нос к носу, но Флинн – вот дьявол! – ни слова не мог разобрать…
– Что?! – проорал он, схватив Шоу за плечи. – Я… я не умею читать по губам! Что ты там говоришь?!
Вдруг ветер переменился, паруса, громко хлопнув, выгнулись в противоположную сторону, и вокруг на миг сделалось тихо, точно в «глазу» тайфуна.
– ЗЕМЛЯ!
Что это? Предостережение? Торжество?
Тут «Храбрую Арву» жестко встряхнуло, и снизу донесся режущий уши треск – тот самый, которого ни один капитан в жизни не желал бы услышать. Корабль на полном ходу налетел на песчаную отмель, однако обшивка вроде бы не пострадала. Сбитые с ног, Флинн с Шоу стремительно заскользили по палубе – счастье еще, что обоих отбросило к стене кормовой надстройки. К несчастью, мгновением позже к ним, тоже не устояв на ногах, присоединились все остальные. Миг, и у подножия трапа, ведущего на ют, кряхтя да охая, копошится целая куча народу – Флинн, Шоу и еще добрых полдюжины промокших до нитки, бессильно обмякших моряков.
– Земля, – просипел Нейлор, придавленный к палубе увесистой тушей кул-тирасского канонира.
– Это мы уж заметили…
Распихав в стороны неведомо чьи руки и ноги, Флинн кое-как выпутался из этого живого клубка пеньки, с трудом поднялся на ноги, покачнулся, сощурился, вглядываясь в плотную завесу тумана. Стоило «Храброй Арве» оказаться на отмели, туман начал редеть, шторм, как по команде, отодвинулся прочь, ливень, порывистый ветер и грозные тучи отступили в море, оставив потерпевших крушение мореходов посреди неподвижной тропической сырости, сущей трясины, которую зандалари зовут воздухом.
Мало-помалу за спиной Флинна собралась вся команда. С юта, ошеломленно моргая, пошатываясь на ходу, спустилась по трапу Мелли.
– Мелли, ты разжалована и списана с судна! Хотя нет, погоди, нам еще с острова этого клятого выбираться. Считай себя снова в команде. До времени, – многозначительно сощурившись, добавил Флинн, со вздохом стряхнув с плеча плети водорослей.
Глава разведслужбы Альянса подошел к нему, встал рядом, у борта.
– Этот шторм преследовал именно нас, – прорычал он.
– Ну, Шоу, я в этом мало что понимаю, – с усталой улыбкой откликнулся Флинн, – однако осмелюсь предположить: перед нами не обычные природные феномены. Не найдем способа развеять порождающее их колдовство – застрянем здесь навсегда.
– Этому не бывать, – заверил его Шоу. – Идем-ка на берег, оглядимся и разобьем лагерь, если поблизости найдется укромное место.
– А что с опорными пунктами, устроенными вашей братией в здешних краях? С фортом Победы и прочими?
– Брошены. Как только было подписано перемирие, мы передали их местным. И то, что мы сейчас здесь, непременно сочтут актом агрессии.
Не видя надобности в шлюпке, Шоу попросту перемахнул через леер и ловко полез вниз по спущенному с борта канату.
– О как! Блестяще! Какая радость, что нас сюда, можно сказать, на кошачьих лапках вышвырнуло! – Саркастически закатив глаза, Флинн махнул рукой матросам. – Особо там не разнеживайтесь! Возьмите только еду и оружие, а после поищем, где бросить якорь и спрятать «Арву»!
Пожалуй, разумнее было бы остаться на борту всем вместе, но, видя лица служивших под его началом, Флинн прекрасно понимал, что у них на уме. Все вымотались, все пали духом, а недолгий сход на берег моряку всегда на пользу.
Шоу меж тем принялся что-то высматривать на берегу, то и дело сверяясь с промокшей под ливнем картой и компасом.
– К северу – топи, а к западу – река, – сообщил глава разведслужбы, ткнув в карту пальцем.
Флинн, кивнув, огляделся по сторонам. Как хорошо, когда вида больше не заслоняет сплошная громада шторма…
