Поцелуй в висок был неожиданным и легким.
Глаза Дальберга смеялись, когда он вернул мою сумку, а затем отправился к себе. Я смотрела ему вслед и улыбалась. Не только дракон странный, но и я сама. Стою, смотрю, как ромашка луговая. Осталось только погадать «любит — не любит».
— Ничего себе! Илларис, а у тебя с этим старшекурсником серьезно? — Вервольф Рей Норман, наш староста, застрял в дверях, не желая меня пропускать, пока не признаюсь.
— А ты на меня претендуешь? — поинтересовалась, пытаясь разглядеть малейшую реакцию оборотня. Вервольф поджал губы, затем бросил упрямый взгляд за мою спину, словно там кто-то стоял. Обернулась, проверила, никого из посторонних. Только наши. Стоят, ушки навострили.
— У меня есть шанс? — тихо поинтересовался Рей.
Он не прятал своего взгляда, не ухмылялся. Вот как ответить, чтобы не обидеть? И потом, дракон действительно может меня через неделю бросить, а Морган совершенно из другой оперы. Со старостой ссориться ни к чему, да и парень он неплохой. Только зачем-то сейчас стоит и принюхивается, словно я не понимаю, отчего у оборотня нос дергается. Явно не мое меню его интересует.
Все, пора занимать место в аудитории.
— Шанс есть у всех. Теоретически, — ответила я. И, отодвинув обалдевшего от такой наглости боевика, прошла на свое место.
— Илларис, ты же леди! — удивился он вслед.
Я не стала говорить, что с вами иначе нельзя, а Правила порядочной леди ничего не говорили на этот случай.
Глава 16
Сельма едва успела на урок. Она вбежала, увидела меня и поспешила за парту. Как не старались предприимчивые адепты разъединить нас, им этого не удалось.
— Ты без обеда, — с легкой укоризной произнесла я, доставая подружке булочку.
— Амелия, ты чудо! — просияла волчица и откусила подрумяненный бок выпечки. — Я бы сейчас и барана съела.
— Тебе бы не барана, а кое-кого, — я многозначительно поиграла бровями. — На вертел.
— Точно говорю, темные у тебя затесались! — в очередной раз заметила подруга.
С удивлением подумала, что это судьба свела нас с подружкой. Захотелось порадовать Сельму и что-нибудь ей подарить на память. Например, часы. Все-таки мы сдружились, и эта ее привычка приходить впритык немного раздражала. Мне пришло в голов навестить часовщика Гилмора. Заодно узнать, нет ли вестей от родителей. Не всякое слово можно доверить магической почте.
Сен-Кервилл город разношерстный и немало этому поспособствовала Академия. Можно было пройтись в платье или на мужской манер, и никто тебя за это не осудит. Сегодня я решила надеть полюбившиеся штаны и новую тунику. Не светлую, а темно-синюю, приталенную и очень легкую. Серебристая вышивка, пущенная по воротнику, рукавам и нижнему шву рубашки выглядела изящной.
Сель сбежала на встречу с какими-то дальними родственниками, прибывшими в город, а я поспешила к Гилмору. Погода была хмурой, но разве это способно удержать девушку, мечтающую о прогулке и покупке? С маменькой мы часто выезжали, а теперь ей придется делать это одной. Я невольно хихикнула, представив, как отец торопится по делам, а братья прячутся в огромном доме, лишь бы не следовать за графиней. Оно и понятно, для слабой мужской психики слишком утомительно три часа разглядывать шляпки и банты. Хорошо, что нас в этом никогда никто не ограничивал. Отец считал, что женщины семейства выглядят так, насколько их мужчины могут себе позволить. И мама всегда была модницей, позволяющей себе практически все, в пределах разумного, конечно.
Я взяла извозчика и поехала прямо на улицу Ровени, попутно любуясь мелькающими мимо домиками, скверами, пышными цветниками и прекрасными садами. Сен-Кервилл удивительный город, построенный на высоком берегу реки и нет ничего странного, что тут обосновались маги.
— Благодарю, — произнесла я, вручая извозчику оплату.
— Вас подождать, сударыня?
— Не стоит, — отмахнулась я, решив обратно вернуться пешком.
Город не слишком большой, а замковые стены я видела даже отсюда. Академия раскинулась на возвышенности, и это служило хорошим ориентиром. Боялась ли я тех, кто напал на нас в той подворотне? Немного. Все-таки я считала себя разумной девушкой. А потому следовало позаботиться о безопасности. Мне срочно нужны были артефакты, но обращаться к братьям было немного неудобно. Да и внимание привлекать к себе не хотелось.
— Здравствуйте, господин Гилмор, — произнесла я, едва оказалась в помещении знакомого магазинчика. Все та же волшебная аура накрыла меня, окутав перезвоном механизмов и тиканьем множества часов. Где-то прокуковала кукушка и я тут же посмотрела в сторону небольшого птичьего домика.
— А, леди Амелия, — улыбнулся мне мужчина из-за прилавка и поспешил навстречу. — Проходите, я ждал вас.
— Ждали? — Я встрепенулась, не зная, как реагировать. Этот человек мне совершенно чужой, тогда что от меня ему нужно? — Что-то произошло?
— Нет, что вы, — успокоил он меня, жестом руки показывая в кресло. — Присаживайтесь. Буду рад пообщаться и просто попить чай с красивой леди.
И прежде чем я успела вдохнуть, мужчина жестом руки запер дверь. Магический замок щелкнул, отсекая нас от улицы.
С подобным отношением я сталкивалась впервые, а потому сразу присмотрела орудие защиты. Часы с купидоном или настольная лампа подходили как нельзя кстати в качестве самообороны.
— Вижу легкую задумчивость у вас. Это похвально, — улыбнулся лысоватый часовщик. — Не далее как вчера я получил письмо от вашего отца с просьбой помочь в случае неприятностей. И надо сказать, я и сам был бы готов это сделать. Хочу, чтобы вы знали, я должник графа и присмотреть за его единственной дочерью для меня большая честь.
Признаться, я не ожидала подобного поворота и позволила себе удивиться. Гилмор уловил мой интерес:
— В Тасване меня бы приговорили к десяти годам за махинации. Но нет, не думайте ничего такого. Я перешел дорогу королевскому часовщику и всех делов. Мои работы имели успех, что не понравилось знатному вельможе, поблизости от которого я имел дурость расположить свой магазин. Ваш отец вывез меня в трюме корабля, наполненного зерном. Это и спасло меня от участи быть узником. Знали бы вы, как порой ощущалась качка… А здесь я вполне себе уважаемый человек и живу так, как мне хочется.
Подозреваю, вместе с зерном папенька мог перевозить запрещенный королевским указом ром. И как-то само собой представился часовщик, лежащий на желтой груде и попивающий из бутылки. Отчего-то в моих фантазиях Гилмор пел песни.
— Простите за бестактность, господин Гилмор. А у вас есть семья? — полюбопытствовала я.
— Есть. Когда все произошло, я был не женат. А теперь вполне солидный человек с супругой и дочерью. Так что если будет грустно, заходите в гости.
— Спасибо. Я тут не одна, у меня еще двое братьев. А что за новости вы хотели мне передать?
