Кажется, бес раздумывал, что ему делать дальше. Но и бросить он меня не мог. Единственное, что ему удалось сделать — снятьс себя проклятие, и перестать долбиться головой об деревья. Он, по-прежнему, находился в полном моем подчинении. Что я немедленно и выяснила, потребовав горячий ужин и теплое пристанище.
— Где я тебе возьму все это? — шипел бес, подпрыгивая, как на углях, на месте.
Отданный приказ он не мог не исполнить. И сопротивлялся изо всех сил.
— Ты лучше знаешь этот мир, — не сдавалась я, — наверняка в этом лесу есть какие-то убежища.
Анафиэль взвыл.
— Есть! — признался он, с ненавистью глядя на меня, — но их запрещено показывать людям! Это древняя тайна бесов! Если о ней узнают маги… конфискуют в пользу Империи. Это наша единственная возможность зацепиться за этот мир, если развоплотят! Отменяй приказ, ведьма, меня разорвет. Я не могу нарушить клятву, и выполнять твою волю одновременно.
Ох уж эти бесячьи клятвы! Очень уж они к ним привязаны. Но мне это слабое место Анафиэля только на руку.
— В чем именно поклялся? — уточнила я.
— В том, что не покажу убежище бесов магам и людям! — торжественно сказал бес, сев на землю и дуя на босые ноги. Пятки натурально раскалились.
Такими темпами и до самосожжения недалеко.
— Насчет психологов в клятве что-то есть? — спросила я, и бес, прекратив дуть на ноги, замер.
— Вроде нет…
— Значит, показывай мне убежище, как психологу, — настояла я, поглядывая на чернеющее небо.
Непростые облака по нему плыли. Птаха тоже занервничала.
Анафиэль, встав, с удивлением посмотрел на свои ноги.
— Странно, клятва не запрещает рассказывать психологам об убежище, — сказал бес, нахмурившись.
— Давай быстрей! — взмолилась я, не отрывая глаз от огненного дождя, который начал медленно накрапывать из застенчиво подошедшей тучки. Мне, после речки, конечно, хотелось высохнуть. Но не таким же экстремальным образом!
Бес будто не замечал, что огонь подбирается все ближе и ближе, подпалив верхушки деревьев.
— Это очень опасная дорога, — строго сказал он, нахмурившись, — в убежище могут пройти только подселенцы, бесы, безумцы…
И замолчал. Ему-то хорошо, он по всем трем параметрам отлично подходит, а мне-то что делать?
— Могу по знакомству рекомендовать тебя своей знакомой, — как бы нехотя сказал Анафиэль, рассматривая ногти.
Мне глазеть на маникюр было некогда. Я старательно смотрела на небо, чтобы не пропустить огненные вспышки.
— В смысле?
Бес растопырил пятерню перед моими глазами. Я отшатнулась, брезгливо рассматривая обгрызенные грязные ногти.
— Если честно, ты — худшая реклама для своей маникюрши, — призналась я, — более кошмарных царапалок я еще не видела. И зачем мне такой же ужас на ногтях?!
Бес раздраженно встряхнул ладонью, и я, наконец, увидела в каждом ногте по кривляющейся рожице, проявляющейся в серой дымке в обломанной пластине.
— Здрасьте, — растерянно поздоровалась я с дамочкой, синхронно хмурящей брови в каждом ногте беса.
— Ну вот и познакомились, — бодро сказал Анафиэль, — давай быстренько говори формулу согласия на подселенца, и идем в убежище. Жарковато становится. Скоро здесь все будет сожжено. Но, что радует, русалки в речке тоже сварятся. Если не успеют уплыть…
— Мы сейчас тоже сваримся! — отчаянно закричала я, отбивая птахой огненный ком, летящий в мою сторону. Как ни странно, отлично сработала. Талисман невозмутимо открыл клюв, проглатывая огонь.
Я секунду смотрела на нее, ощупывая прохладное оперение. Полезная мелочь, оказывается. А я еще злилась, что она вечно за мной таскается.
— Анафиэль, в убежище, живо! — рыком приказала я, даже не подозревая, что способна издать такой глубокий горловой звук.
Бес тоже не ждал от меня таких вокальных способностей. И, вздрогнув, прекратил навязывать мне подселенца. Зато крайне негостеприимно толкнул в яму, появившуюся прямо под моими ногами. Кратко вскрикнув, я успела вцепиться в осыпающуюся землю всеми пальцами. Ноги отчаянно болтались, пытаясь задержать тело на стенке колодца.
Вздохнув, Анафиэль присел на корточки, и начал откидывать один мой палец за другим.
— Это пальчик был непослушным, — приговаривал он, отжимая мне мизинец от края. В принципе, этого хватило, чтобы соскользнула вся рука. Теперь я держалась только на одной онемевшей от усилия конечности.
— Послушай…
— Этот пальчик пойдет догонять второй, — с улыбкой продолжил бес, откидывая меня от края.
Закрыв лицо руками и паря в невесомости, я ждала, когда грохнусь о дно. Ну, когда оно, наконец, появится. Ждать пришлось долго. Осторожно глянула сквозь пальцы. Прямо на ухмыляющееся лицо беса, которое скалилось передо мной.
— Мы уже в убежище? — уточнила я, убирая руки и оглядываясь. Подземелье радовало отсутствием огненного дождя. И выхода наверх. Зато земляные стены были высокими и глухими напрочь. С единственным выходом на противоположной стороне.
Я потерла место на руке, где обычно сидела птаха. И замерла, когда не обнаружила мягкие перья на привычном месте. Отсутствие моего пухового браслета заметил и бес.
— А где талисман? — сказал он напряженным голосом, хватая меня за запястье.
— Не знаю, — прошипела я, выдергивая руку. Хватают тут всякие. А потом птахи пропадают без вести.
— Значит, улетела, — каким-то обреченным голосом сказал Анафиэль, — талисман точно ведь не клялся на крови и силе духа, что не будет открывать место убежища бесов? На всякий случай спрашиваю, когда здесь армию можно ждать.
За птаху я была уверена, что такими глупостями, как кровные клятвы, она точно не занимается. Поэтому выводы беса порадовали. Увижу Кассандру — порекомендую ее русалкам в подружки.
— А что за убежище? — спросила я бодрым тоном, чтобы отвлечь Анафиэля от того от печальных выводов о своей дальнейшей судьбе, — здесь есть холодильник?
Бес, встряхнув головой, удивленно на меня посмотрел.
— Какой холодильник?
— Ну, еда какая-нибудь имеется? — с надеждой уточнила я.
Анафиэль, повертелся, зорко осматривая стены убежища. Я, с готовностью, следовала за ним. Наконец, бес хлопнулся на колени, и прямо из пола вытащил сопротивляющуюся крысу. Быстрым жестом хлопнув ее о стену, гостеприимно предложил мне болтающееся тельце.
— Угощайся, — сказал он, и вскрикнул, когда я брезгливым жестом зашвырнула крысу подальше, — эй, зачем в земле валять? Еда как еда. Мы же в подземелье. Какие тут еще деликатесы я тебе найду?
— Без хвоста, и, желательно, в жареном виде.
Анафиэль только головой покачал. И, прислушавшись к коридору, толкнул меня к дальней стенке, прижал к скользкой грязи.
