Бровь Рована насмешливо взлетела вверх.
– Эрнестайн, тебе? С чего? Ты работаешь на людей, которые на моих соратников вешают все возможное вселенское зло. Как ты представляешь себе доверие к тебе?
Я молча отвернулась и двинулась по аллее вперед.
Рован нагнал меня через некоторое время и поймал за локоть. Попытался заставить остановиться, но я продолжала двигаться.
– Я не хотел тебя обидеть, – сказал он.
– Я сама прекрасно понимаю, что ты прав. Помнишь тогда, на стадионе… Ты сказал, что у нас мало времени?
Краем глаза я заметила, что Рован кивнул.
– Ты тогда уже имел в виду, что мы расстанемся, едва твоя миссия подойдет к концу?
Рован молчал.
Я инстинктивно провела кончиками пальцев по глазам, и тут же отдернула руки, не желая выдать себя.
Так, в молчании, мы миновали следующий фонтан, и еще один.
– Наверное, – сказала я, когда время уже клонилось к закату и семь фонтанов остались позади, – мы с тобой никогда не сможем найти общий язык. Ты всегда будешь бояться меня.
– Скажешь, я делаю это зря? – Рован в упор посмотрел на меня.
Я пожала плечами.
– Я никогда бы не использовала твои тайны против тебя, Рован. Все, чего я хочу – это знать правила игры, в которую оказалась замешана и сама.
– Твое руководство всегда держит тебя в курсе «правил игры»?
– Может, и нет, – признала я, хотя пока что мне везло, – но я предпочитаю оставлять подозрительность и сомнения за пределами своего дома. А тебя… – горло сдавил спазм, и я прокашлялась, – а тебя я хотела бы видеть внутри него.
Рован долго молчал.
– Ты знаешь, что это невозможно, – наконец сказал он.
Я снова пожала плечами, отвернулась и направилась вдоль аллеи к последнему фонтану интересовавшему нас. Да, я знала, что он прав. Но тогда и не видела смысла в словах. Потому что слова могли лишь выразить наши желания – и в первую очередь наше желание быть вдвоем. А оно не интересовало никого. Мы сами не могли позволить себе его.
– Все, – сказала я наконец стоя напротив скульптуры, изобравжавшей Мелюзину, последнюю из великих фей.
Рован не ответил. Он переместился ближе к стенду с картой и стал рассматривать его.
Я подошла к нему и тоже принялась ее изучать.
– Восемь статуй стоят на восьми островах, – сказал он. – Если провести линии, соединяющие их, мы получим Белую Звезду.
Я нахмурилась, вглядываясь в схему и жалея, что не захватила с собой карандаша.
– Да. Девятая должна вписываться в узор.
Рован прочертил пальцем несколько линий, намечая схему расположения фонтанов, а затем указал на единственный остров, лежавший на пути его ногтя, но свободный от всяческих павильонов и скульптур.
Мы переглянулись, и, молча кивнув, я направилась по аллее, ведущей в том направлении, куда он указал.
Нам пришлось пересечь несколько мостов и миновать несколько корпусов, фонтанов и беседок, прежде чем мы оказались там, где по нашим расчетам должно было располагаться последнее место силы.
Аллею, ведущую на круглую вымощенную плоскими камнями площадь, перегораживали железные ворота.
Мы замедлили ход, чтобы случайно не напороться на магический барьер, но все равно пропустили тот момент, когда защитное поле ударило нам в лоб и отбросило назад.
– Отлично… – выдохнула я, мотая головой и пытаясь подняться. Рован, уже успевший встать, протянул мне руку, чтобы помочь.
– Стой, где стоишь, – сказал он, а сам подошел к барьеру, выставил ладони перед собой и стал медленно продвигать их вперед. Спустя несколько десятков секунд барьер заискрился, отталкивая его, но теперь уже Рован был готов.
Я увидела, как сверкнуло разноцветное поле над аллеей, и мгновенно погасло.
– Идем, – Рован первым шагнул вперед.
Ворота легко удалось открыть даже мне: видимо, они служили скорее предупреждением, чем настоящей защитой.
Ступив на площадь, мы огляделись по сторонам. Ни статуи, ни фонтана не было здесь. Зато вдали, по другую сторону площади, находился каменный грот. Я собиралась уже было подойти к арке, ведущей в него, когда Рован обратил мое внимание на себя.
– Здесь что-то было, – сказал он, подковыривая обломок каменной плиты ногой.
Я подошла к нему и вынуждена была согласиться. Мостовая оказалась взломана, как будто объект, стоявший здесь, выкорчевали с корнем.
Я прикрыла глаза, вслушиваясь в магический эфир. Рован, наверное, сделал то же самое, потому что спустя минуту я услышала его голос:
– Она была тут. Остался след.
Кивнув, я открыла глаза и присела на корточки. Закрепила последний блокатор в ложбинке между разломанных плит.
– Остается надеяться, что мы предусмотрели все, – сказал Рован.
Я качнула головой.
– Осталось кое-что еще, – сказала я и направилась ко входу в грот. Рован последовал за мной.
Стоило мне пересечь невидимую черту, как полыхнул магический свет, и на мгновение я увидела серую пустошь, где уже бывала во сне. Силуэт Истинного города темнел вдалеке. Однако в следующее мгновение все потухло, и я обнаружила, что стою в пещере, под сводами которой царит полумрак – только стены слабо мерцают в царящей темноте.
Статуя из белого мрамора, изображавшая женщину с жезлом в руках стояла передо мной.
– Рован! – позвала я, и в следующее мгновение Рован возник около меня – шагнул на пол прямо из стены.
Я оглянулась и коснулась рукой того места, откуда он появился – пальцы легко утонули в камне.
– Иллюзия, – сказала я, – даже не портал.
Рован тоже оглядывался по сторонам.
– Что это за место? – спросил он.
Я пожала плечами. Одна догадка у меня была, но я не хотела озвучивать ее. Сказала только:
– Я здесь уже была.
Я пересекла пещеру и на одной из стен наугад начертила знак. Под пальцами тут же высветился портал, ведущий на берег моря.
– Из такой пещеры я попала в храм, где нашла брошь, – пояснила я.
Рован кивнул.
Я обошла все стены одну за другой, отыскивая то место, где уже была. Наконец, нужный портал открылся передо мной, и я оглянулась на Рована.
– В прошлый раз, когда я была там… я взяла брошь, и это повлекло за собой обвал.
Рован кивнул еще раз.
– Идем, – сказал он, – я прослежу, чтобы сейчас такого не произошло.
Он первым шагнул внутрь, а я – следом за ним. Рован остался стоять, прикрыв глаза, у самого выхода из портала, наверное, следил за магическими контурами, опутавшими это место.
