— И что делать, если я отвечу «да»?
— Брать все, что сможешь унести, дурачок! Ваша жизнь и так дает вам не очень много, и глупо отказываться даже от крохотных крупиц ее подарков.
Прикрыв глаза, я пошарил рукой в кармане брюк и достал оттуда браслет Флоренс. Ведь собирался отдать ей при первой возможности, но…
— Слушай, у тебя же есть машина объемной печати на технической палубе? Я знаю, такие устанавливают в корабли для мелкого ремонта, вместе с набором порошков.
«Цикута» заговорщицки засмеялась.
— Есть, конечно. Спустишься на лифте вниз — и весь отсек в твоем распоряжении.
— Какой порошок можно взять?
Корабль активировал платформу и радостно мигнул огоньками приборной панели.
— Любой. У меня там целая коллекция.
Герант
Я отпустил Ши, только когда она уже взмолилась о пощаде. Точнее, дал ей отползти в сторону и перевернуться на бок, благо кровать это позволяла. Подставив мне влажную от пота спину, где горели мои метки, Ши тяжело дышала и все никак не могла прийти в себя; а я, борясь с соблазном и искушением, коснулся острых лопаток и провел ладонью вниз по спине, с восхищением собирая рукой крупную дрожь изящного тела.
Мне льстили ее реакции, нравился ее изможденный вид.
Припав губами к солоноватой коже, я прошелся языком по ее затылку, разжигая тлеющие угольки. Ши тихонько всхлипнула и выгнулась, прижимаясь к моей груди, не в силах устоять перед зовом меток, горевших на ее коже.
— Я больше не могу, — сдавленно прохрипела девушка и попыталась встать, но я оказался быстрее. Сграбастав ее в охапку, я подмял Ши под себя и залюбовался делом рук своих.
И не только рук.
Рыжие локоны разметались по светло-кремовым подушкам, аккуратная грудь тяжело приподнималась при каждом судорожном вдохе, а нос щекотал запах шалфея и лаванды, и от этой дикой смеси я только больше ее хотел.
Казалось, что я вообще не мог устать. Купальни должны были разморить и успокоить, но только аппетит разожгли. Я любил Ши жадно, там, где успевал поймать; и видит Саджа, горячая вода стала лишь отправной точкой, потому что мы едва добрались до комнаты, как я взял Ши прямо у двери, и еще раз, когда мы добрались до кровати, не уставая нашептывать ей на ушко все, что чувствую и как хорошо мне рядом с ней, как хорошо в ней и какая она сладкая на вкус.
Перекатившись на спину, я устроил Ши на бедрах. Сильные ноги сжали меня в крепком капкане, а в серых глазах мягко мерцали звезды и проносились кометы, тонкие пальцы поглаживали грудь, а мне чудилось, что на коже под ними вспыхивают самые настоящие ожоги.
— Ненасытное животное, — прошептала она одними губами и улыбнулась, отчего ее лицо неуловимо изменилось, осветилось изнутри, смягчилось. Разгладились морщинки у глаз и складка между бровей, на коже проступил легкий румянец. Проворная ручка нырнула вниз, чтобы сжать мою плоть в крепком кулаке. Я охнул от неожиданности и сдавил бедра Ши с такой силой, что к старым синякам добавятся новые.
Она приподнялась, устроилась удобнее, все еще удерживая меня, и тихо всхлипнула, когда я резко опустил ее вниз, насаживая на себя, рыча от плотности ее тела, от обволакивающего меня жара; а Ши закинула руки за голову и застонала в потолок, самозабвенно раскачиваясь на моих бедрах. Она наращивала темп, встречала мои толчки на полпути, принимала до самого основания, а вся усталость слетела с нее шелухой и растворилось в ослепительной белоснежной вспышке нашего общего освобождения. Девушка вскрикнула и рухнула мне на грудь, тяжело дыша и осыпая меня жадными поцелуями.
— Честное слово, больше я не могу, — пробормотала она и тихо рассмеялась. — Кажется, я говорила это уже трижды, а ты все доказываешь обратное.
— Моя бы воля — я бы заперся здесь и целыми днями не выпускал тебя из постели, маленькая хищница. — Тонкие пальчики прошлись по моему лицу, огладили бороду и зарылись во влажные волосы. — Но Фэд наверняка что-то придумал, так что отдыхать долго не выйдет.
— По правде говоря, он — машина, а не человек, — буркнула Ши и встала с кровати, завернувшись в тончайшее шелковое покрывало.
— Ты заблуждаешься, — я сам от себя не ожидал, что скажу что-то подобное о Фэде. — Магистр тебя удивит, если доведется ближе пообщаться.
— Вот скоро и проверим, — хмыкнула Ши. — Госпожа сказала, что у них здесь есть оружейник. Если честно, мне не терпится на это посмотреть.
Я расхохотался, видя, как сверкают ее глаза.
— О, будь уверена, тебе понравится!
Девушка застыла у двери в ванную комнату и неуверенно посмотрела на меня, будто хотела что-то спросить, но никак не решалась.
— Откуда ты знаешь всех этих женщин? — серые глаза опасно блеснули, а у меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло от одной только мысли, что Ши ревнует.
По-настоящему.
Связь может вызвать страсть, она снимает ограничители, прикосновения способны свести с ума от желания, вызвать неконтролируемую жажду ласк, но это всего лишь физиология, а на одной физиологии далеко не уедешь. Тем более нашу связь невозможно назвать стопроцентно добровольной, ведь Ши пришла ко мне разбитой, одинокой, нуждающейся в утешении, а я воспользовался ситуацией.
Поднявшись с кровати, я подошел к девушке вплотную и посмотрел на нее сверху-вниз. Трогательные острые плечики мелко подрагивали, а пальцы теребили рыжую прядку. Любимая категорически отказывалась поднимать голову, чтобы посмотреть на меня.
— Ши, — обхватив ее лицо ладонями, я заставил девушку взглянуть мне в глаза. — Ты ревнуешь?
— А что в этом такого? — пробормотала она смущенно.
— Большинство этих девушек я действительно знаю, — сказал я. — Я вытаскивал их из разных передряг, и клыки у них — не модификация и не изысканное украшение. Девчонки — полукровки, и у нас с Госпожой давнее соглашение, что таких девушек я буду отправлять к ней.
— В бордель?! — ахнула Ши.
— Они были вольны поступать, как им хочется, но Госпожа дает им кров, еду и уход, защиту. Если девушка желала уйти, то Госпожа помогала им первое время, а потом отпускала в вольное плаванье, но хочу сказать, что многие вернулись спустя какое-то время.
— Так ты с ними не… Ну, ты понимаешь…
— Я хоть и не святой, но очень не люблю, когда во время секса от меня кормятся, — чмокнув Ши в лоб, я подтолкнул ее в сторону ванной. — Так что предпочитаю спать с женщинами без таких внушительных клыков.
— Извини, — Колючка смущенно улыбнулась. — Для меня это все в новинку, понимаешь? Мне кажется, я…
Она прикрыла глаза, спрятав горящий взгляд за веером ресниц.
— Послушай меня, — сжав ее руку, я коснулся панели у стены, и душевая кабина наполнилась ароматным паром и шумом льющейся воды. — Метка — это навсегда. Я не буду хотеть никого, кроме тебя, понимаешь? Я и так хотел только тебя, Ши, с самой первой встречи, с первого взгляда, как почувствовал твой запах, увидел тебя на корабле. Можешь сказать, что все это — влияние ворона, но это не так. Я не врал тебе, Ши. И люблю тебя искренне, так сильно, как только могу любить женщину. Ты мне веришь?
