— Нет, такой тёлки точно не было, — ухмыльнувшись, заверил меня Мишаня.
— Появятся, — пропусти их, пожалуйста, — попросил я.
— Без проблем, — пообещал он.
Я посмотрел на ресторанных секьюрити, кучкой сбившихся в углу холла, и поверил, что проблем и в самом деле не будет. Оспаривать право Мишани на допуск посетителей в этот вечер вряд ли кто осмелится.
Веселье в зале шло полным ходом. Танцующие фигуры подвыпивших гостей мелькали между столиков.
Хорошенькая певичка на эстраде тянула что-то о неразделённой любви и своих болезненных переживаниях по этому поводу. Вездесущие официанты юрко сновали с подносами, меняя блюда на столах.
Я крепко ухватил одного из них за плечо. Он дёрнулся было, пытаясь вырваться, но, взглянув мне в лицо, сдался и изобразил улыбку.
— Что желаете?
— Виновницу торжества хочу. Увидеть, — уточнил я, заметив всплеск недоверия в его глазах. Что ж, из Кати и в самом деле плохой объект для вожделения. Может, поэтому у неё такой стервозный характер?
— Пожалуйте за мной, — ответил, успокоившись, официант, и пошёл вперёд.
Катя сидела во главе большого стола, увешанная бриллиантами, как ёлка шишками. На меня она уставилась так, как если бы я заявился на её день рождения голым, да ещё распевая при этом похабные песни.
— Саша? — протянула она, увидев меня. — Ты что здесь делаешь?
Ничего себе, подумал я. Вот так номер. Неужели я что-то неправильно понял по телефону?
— Как что? — туповато переспросил я. — С днём рождения тебя пришёл поздравить. А Наташа где? — поинтересовался я, наливаясь злостью.
В такой дурацкой ситуации я давно не был. Вот Кузя будет хохотать, увидев, как меня взашей выталкивают со званого вечера!
— К тебе поехала, — ответила Резникова, всё ещё с недоверием разглядывая меня. — А тебя разве не раздавило в лепёшку в дорожной аварии?
— Нет, как видишь, — огорчил я её. — Какая ещё, к чёрту, авария?
— Как какая? Минут пятнадцать назад ей позвонили из больницы и сказали, что ты попал в аварию, твоя машина превратилась в консервную банку и тебя еле вырезали автогеном. Слушай, а что такое автоген?
У меня не было ни малейшего желания её просвещать.
— Где Наташка?! — гаркнул я. На нас стали оглядываться, и пара широкоплечих фигур появилась у меня за спиной.
— Не кричи на меня, пожалуйста, я тебе не Наташа. Это она способна терпеть всякие дикие выходки от какого-то… — она задумалась, подыскивая нужное слово, но так и не нашла. — В общем, она поехала к тебе в больницу. И зря, по-моему. Лично я…
— Как поехала? — перебил я. — А почему охрана осталась в холле?
— Она вышла через чёрный вход. Сказала, что ей охрана только мешает. И зря, по-моему. Лично я…
— В какую больницу конкретно она поехала?! — заорал я, чувствуя, как меня берут под руки.
— Откуда мне знать, — зашипела обиженная именинница. — Больница, и больница.
Так, этого только не хватало.
— А кто ей звонил? — спросил я, уже оттаскиваемый от стола.
— Понятия не имею, — отвернувшись, процедила эта стерва.
Я не сопротивлялся крепким рукам, несущим меня к выходу. Кто мог позвонить Наташке? Зачем? Я лихорадочно перебрал все возможные варианты и пришёл к безрадостному выводу. Вечер отдыха, обещанный мною самому себе, откладывается неизвестно на сколько. И ближайшую ночь я, видимо, опять проведу не в компании весёлой девчонки, а шлёпая по грязным скользким лужам, голодный и холодный, в поисках Наташки.
Полностью поглощённый этими грустными мыслями, я позволил донести себя до холла. Только что вошедший Костя удивлённо поднял брови, и сказал:
— Уже? Быстро ты. А как же обещанный ужин?
Аня, стоящая рядом с ним, недоумённо взирала на эту сцену.
— Мишаня, убери от меня этих идиотов, — попросил я, безуспешно пытаясь вырваться.
Мишаня набычился и сказал только одно слово:
— Ну?!
Руки на моих плечах сразу разжались. Я оправил смятый пиджак.
— Миша, у нас проблемы. Точнее, у тебя, но это не имеет значения. Наташа пропала.
Мишаня хоть и производил впечатление тугодума, но соображал на самом деле быстро. Без лишних слов он рывком заскочил в зал. За ним метнулось ещё двое парней.
— Как всё это прикажешь понимать? — насмешливо поинтересовался Костя.
— Извини, но ужин откладывается, — ответил я.
— Жаль. Мы с Аней уже настроились провести вечер в приличном ресторане. Что ж, раз ты уже успел здесь нашалить, может поедем в другое место?
— Говорю же, некогда, — разозлился я.
— Видишь, Анечка, а ты не верила, когда я говорил тебе, что Махницкий — очень ненадёжный тип, — поучительным тоном произнёс он.
— Ты говорил ей такое про меня? — возмутился я. — Что ты ещё наплёл, щелкопёр?
Понятно теперь, почему я вдруг оказался не в Анином вкусе. Ну, Костя, ну змей… Громко дыша, в
холле появился Мишаня, прижимая руку к тому месту, где у него была рана. Лицо у него было даже бледнее, чем в день нашей первой встречи.
— Точно, нет нигде… Что делать, док? Богдан нас в землю зароет, — в его голосе сквозил нешуточный ужас.
— Погоди умирать раньше времени. Телефон есть?
Он сунул мне в руки мобильник, и я забегал пальцами по кнопкам, набирая номер.
— Олег? Это Махницкий. Богданова рядом нет?
— Саша? — удивился Горенец. — Могу позвать, он недалеко. Одумался, наконец? Понял, что нашей дружбой бросаться не стоит?
— К чёрту такую дружбу и Богданова вместе с ней, — зло ответил я. — Наташка пропала.
— Ты серьёзно? — ахнул он.
— Куда серьёзнее.
— А Мишаня?! Ну, всё, ему крышка. Шкуру спущу с урода.
Мишаня, стоящий рядом, бледнел всё больше, слыша доносившийся из трубки голос грозного бригадира. Не хватало только, чтобы он в обморок грохнулся, подумал я, и ответил:
— Он здесь ни причём. Она вышла через чёрный вход, а охрану оставила сидеть в холле.
— Вот зараза, — выругался Олег. — И куда она поехала?
— Ко мне, в больницу. То есть не ко мне, конечно, я-то жив-здоров. Ей позвонили и попросили приехать, сказав, будто я попал в аварию. Она и сорвалась. В какую больницу поехала и кто звонил — не знаю, — сразу предупредил я все возможные вопросы Олега, на которые и сам не отказался бы получить ответ.
— Дела… — растерянно протянул он.
— Посылай своих людей по больницам. Пусть прочёсывают все подряд, — предложил я.
