— Виновны, но заслуживаете снисхождения, — поддержала его Леночка.
Павел Валентинович пощёлкал ногтем по горлышку коньячной бутылки, вздохнул и потянулся к минералке. Пока накрывался стол, я вернулся к телефону и набрал номер.
— Алло, здравствуйте. Ольгу можно пригласить к телефончику?
— А кто её спрашивает? Это вы, Вадим? — пропел женский голос. Признаюсь, я опешил. Что это ещё за Вадим?!
— Нет, — ответил я. — Куда я попал? Это «Флора»?
— Да, — голос утратил певучесть и приобрёл металлические нотки. — Оля подойти не может. Что ей передать?
— Ничего, — буркнул я и положил трубку.
Оля на протяжении последнего года была моей близкой подругой. Проще говоря, любовницей. Красивая и неглупая женщина, она прекрасна в постели, но имеет один существенный недостаток, позволивший мне в корне пресечь её матримониальные поползновения. Оля слишком любит деньги. Точнее, те блага, которые на них можно купить.
Я, конечно, и сам далеко не бессребренник, но лишнего мне не надо. Как-то не прельщают меня яхты, дворцы, бриллианты и сопряжённая с ними перспектива получить пулю в лоб от любителей чужого добра, коих в нашей стране великое множество. А вот Оля прямо заводилась от разговора о больших деньгах, «новых русских» и их покупках. Занимаясь профессиональным оформлением букетов в престижном цветочном салоне, она частенько сталкивалась с этими «хозяевами жизни» и в тайне лелеяла мечту когда-нибудь стать одной из них.
Итак, на горизонте появился Вадик. Посмотрим, что за птица. Не то чтобы я ревновал, но точки над «i» расставить никогда не вредно.
За столом, между тем, царило шумное веселье. Хохлов вовсю травил анекдоты, Леночка хохотала, и даже непьющий Павел Валентинович улыбался. Я ещё посидел с ними и засобирался, благо рабочий день подошёл к концу.
Дождь на улице зарядил, похоже, надолго. Крупные капли шлёпались в лужи, оставляя на воде пузыри с разбегающимися от них кругами. Ветер безуспешно пытался сорвать немногие уцелевшие на деревьях жёлтые листья, в бессильной ярости выгибая ветви. Сухой уют салона автомобиля выглядит в такую погоду особенно притягательным. Я поёрзал на сиденье, устраиваясь поудобней. Если Ольга работала с утра, то её рабочий день вот-вот должен подойти к концу. Самое время нанести визит вежливости.
Во дворе «Флоры», в самом удобном месте, где паркуюсь обычно я, уже стоял чей-то белый «мерседес». За рулём сидел, покуривая, водитель.
Я пристроился за владельцем шикарного авто, заглушил двигатель и приготовился к длительному ожиданию. Ждать, однако, пришлось недолго. Из окна выглянуло хорошенькое личико Ольги; её владелица помахала ручкой — заметьте, не мне! — и крикнула:
— Вадим, через пять минут буду готова!
Ну, что такое Олины пять минут, я знаю. Это как минимум полчаса. Поэтому вполне успеем познакомиться с Вадимом. Я повернул ключ в замке зажигания, сдал немного назад и, чуть разогнавшись, легонько ударил в бампер «мерса». Несмотря на отсутствие повреждений, его хозяин просто взбеленился. Рывком распахнулась дверь, из машины вывалилась туша с золотой цепью на шее и большим животом и, пыхтя на ходу, заторопилась в моём направлении. Но я был начеку и с лучезарной улыбкой уже поджидал неприятеля:
— В чём дело, друг?
— В чем дело?! Ах, ты, — задохнулся он от возмущения и попытался меня ударить. Правда, не очень умело. Перехватить руку толстяка и слегка вывернуть её не составило особого труда. Так я и сделал.
— Ай-ай, какой невежливый, — пожурил я Вадима, подталкивая его в сторону «мерса». — Что ж, давай знакомиться. Как меня зовут, значения не имеет. А вот ты обзовись, дружок. Ну, — и я нажал чуть сильнее.
— Сопля, — проскулил «конкурент».
— Что? — не понял я.
— Зовут меня так, — испугавшись, что я начну действовать активнее, затараторил он. — Фамилия Соплин, а…
— А погоняло, значит, Сопля, — догадался я. — И чем же ты, мой слизистый друг, занимаешься?
— Магазины цветочные у меня на Комсомольской, — начал отходить от испуга Вадик. — Ты сам-то, кто будешь?
— Плод твоей воспалённой совести, — представился я.
— Я ж плачу исправно, — заныл толстяк.
Продолжать не имело смысла. Да и грустно как-то
стало. Вот, значит, каков Олин идеал. Не очень приятно, когда твоё место под солнцем занимает плюгавый тип с большим животом, вываливающимся из под ремня, вечно потный от страха пропустить мимо своих липких рук очередную пачку «зелени». Судьба, подумал я, отпуская его и идя к машине. А ты, Махницкий, скоро вообще вымрешь за ненадобностью, потому что до сих пор так и не научился всё на свете оценивать с позиции денег. Хотя, может, этот Вадим просто человек хороший?
— Саша? А ты как здесь?
Оля, появившаяся на крыльце, казалась смущённой.
— Мимоходом, — ответил я. — Заодно и с твоим новым бойфрендом познакомился. Впечатляет. Ты как теперь представляться планируешь на тусовках в высшем свете? Госпожа Сопля? — и, не оглядываясь, пошёл дальше.
Отъезжая, в зеркалах заднего вида я увидел оживлённо жестикулирующих Олю и толстяка. Что ж, может, они и в самом деле подходят друг другу? Время покажет, усмехнулся я. Драматизировать произо-. шедшие перемены в личной жизни я не собирался. Каких-то глубоких чувств к Ольге я не испытывал, а хорошеньких девчонок в городе хватает.
До встречи с Костей оставалось ещё около часа, но ехать домой не хотелось. Я свернул с проспекта, углубился в лабиринт переулков и вскоре остановился у кафе «Каскад».
Когда-то, во времена моей безмятежной молодости, «Каскад» представлял собой целомудренное заведение, где из спиртного подавали лишь сухое вино, зато мороженого в меню было несколько разновидностей. Соответственно, и посетителями его днём была в основном детвора, а ближе к вечеру стягивалась окрестная молодёжь, в том числе и мы с Костей, лихо тратя сэкономленные на обедах деньги. Спиртного нам, конечно, не продавали; но никто особо и не следил, что мы приносим с собой.
Да и много ли нам было надо? Бутылка дешёвого креплёного вина, незаметно разлитая в стаканы из-под сока, на целый вечер дарила всей компании ощущение причастности к «взрослой» жизни, будоражила кровь и заставляла чувствовать себя значительнее в собственных глазах.
Наверное, мы не столько пили, сколько играли в опьянение; и хмелели не столько от вина, сколько от прущей наружу энергии, блеска девичьих глаз и сладкого запаха только начавших расцветать женских тел.
Много воды с тех пор утекло. «Каскад», повинуясь прихотям перестроечных ветров, несколько раз менял и своё название, и предназначение, превращаясь то в бар, то в магазин, торгующий турецким тряпьём, привезённым челноками, и вообще всем, чем придется; то в захудалую пивную, то в зал игровых автоматов.
Время, однако, всё расставило по своим местам. Теперешний статус «Каскада» — небольшой ресторанчик, где можно в обед неплохо перекусить, а вечером посидеть за столиком с чашкой кофе, задумчиво вглядываясь в прошлое сквозь пелену табачною дыма. Владелец, надо отдать ему должное, не поскупился на отделку. Снаружи ярко горят, переливаясь, падающие подобно настоящему каскаду огни неоновой вывески. Внутри расположилась стойка бара и зал на несколько столиков, украшенных лампами с абажуром. По вечерам они зажигаются неярким мягким светом и окрашивают полумрак в зеленоватый тон, успокаивающий нервы.
