Вначале она отвезла парня несколько раз домой, так как он сидел у двери ее квартиры с несчастным видом, потом она разрешила ему переночевать после ссоры с родителями. Ее муж как раз уехал в командировку. А затем это начало происходить с завидным постоянством, пока в одно прекрасное утро она не проснулась со своим пациентом в одной постели. У нее дома. Под невидимым оком маленькой дешевой видеокамеры, чтобы уже на следующий день остаться без работы, развестись с еще одним мужем и укатить в неизвестном направлении, потому что компромат был выставлен во все соцсети.
Оооо, это был красивый скандал. Великолепный. Грандиозный скандал. Демьян чувствовал себя героем, королем, он пожирал эту боль, которая обрушилась на него со всех сторон, смаковал ярость отца, наслаждался недоумением матери, которая не верила своим глазам, когда поняла, что он не ночевал дома и сбегал на свидания у них под самым носом. Но больше всего Демьян насладился болью Олеси. Она почему-то олицетворяла для него ту грязь, то дно, которое рушит семьи и жизни. На самом деле удовольствие было недолгим. Оно испарилось, и его сменила жалость иного рода… не такая, как у Олеси была к пациенту, а именно та, которую никто не хотел бы в ком-то вызвать. Он понял, что испортил ей жизнь, принес ее в жертву своим обидам и злости на родителей. Он отомстил ни в чем не повинной женщине, чтобы заставить ужаснуться отца и мать и в открытую начать плеваться ядом друг на друга, уже не скрывая от младшего сына своей лютой ненависти.
Глава 2
Закрой глаза, и будем лететь туда,
Где звезды сгорают дотла; и где якорям не достать никогда.
Мы будем лететь с тобой, где летний шумит прибой;
Нас не найдут, не найдут никогда!
Где звезды сгорают дотла; и где якорям не достать никогда.
Мы будем лететь с тобой, где летний шумит прибой;
Нас не найдут, не найдут никогда!
Расскажи мне, ветер, куда делся вечер —
Там, где были вдвоем, летать на седьмом небе.
Где кометы неприметным следом рисовали любовь,
Но где теперь сейчас тебя искать;
Куда бежать, куда звонить, кричать?
Но знаешь, есть у меня мечта —
Убежав, отпустить все полюса.
(с) Леницкий. Никогда
— Поймите, Михайлина Владимировна, вам надо научиться ладить даже с проблемными учениками… Тем более Демьян… он специфический парень, со сложным характером.
Я знала, какой он — Демьян Галай и какой у него характер. Не знала только, что увижу его снова. Мне сказали, что они переехали после трагедии. И я была не готова… совсем не готова. К войне. Я надеялась, что все осталось в прошлом, что, вернувшись в родной город, я больше никогда не вспомню о Галаях и том, какую боль они мне причинили.
— Можно ли дать мне другую группу? Сейчас только начало семестра, я могла бы…
Ректор пожал плечами и сел в кожаное кресло, откидываясь на спинку.
— Какую другую группу? Знаете, что… Михайлина Владимировна, мне вас порекомендовал хороший человек. Я сделал ему одолжение по старой дружбе, но, если вы не справляетесь, вы можете написать заявление об уходе.
И поднял на меня колючие глаза, полные неприязни. Я ему не нравилась еще с самого первого момента. И он отказал мне в работе на первом же собеседовании. Но ему позвонили. Ради меня. Старый друг моего отца.
— Я справляюсь.
— Надеюсь. Я вам сразу говорил, что у нас преподаватели серьезные, взрослые, умудренные опытом. Это престижный университет, и здесь учатся дети высокопоставленных лиц. Галай один из них. И либо вы найдете способ наладить общения со студентами, либо вам эта работа не подходит. Идите в школу. Там будет легче.
Я вышла из кабинета ректора с горящими щеками. Будто мне надавали пощечин. Да, я не ожидала, что встречу здесь его… для меня это жестокий удар. И отказаться от работы не могу. Мне нужны деньги… очень нужны. В школе я так зарабатывать не буду.
Зашла в туалет, плеснула воду в лицо, закрывая глаза, чувствуя, как жар отступает.
— Это мой брат, Демон. Знакомься.
Страшный взгляд исподлобья, длинная челка, зеленые глаза волчонка. Смотрит так, что мороз по коже пробегает. Взгляд совершенно не детский, как и изгиб губ. Презрительный. Руки в карманах, длинная шея вытянута чуть вперед. Одновременно и жуткий, и красивый. Еще угловатой красотой, но скорее отталкивающей. Я бы не решилась встретиться с таким в темном переулке.
— Не думал, что ты теперь трахаешь таких убогих. У тебя испортился вкус? На какой помойке ты ее нашел?
Улыбка с моего лица тут же пропала, и я стиснула пальцы так, что они захрустели.
— Думай, что говоришь, Демьян. Михайлина — моя невеста.
— Очередная шлюха— блондинка? У тебя к ним слабость, как у папаши?
От воспоминаний отвлекла Наталья Ивановна. Она зашла в туалет и громко говорила по сотовому, запираясь в кабинке, которая дергалась и тарахтела, пока та примащивала в ней свое грузное тело.
На секунду подумала о том, что я здесь делаю. Зачем я здесь. Почему уехала из тихого места именно сюда… Потому что ты должна была уехать, потому что только здесь есть шанс для Поли.
Я медленно поднялась по лестнице. Зайти снова в аудиторию означало проиграть, означало, что у меня ничего не вышло. Выдохнув, я толкнула двойную дверь и замерла на пороге. Студенты столпились в кучу. Они хохотали и что-то рассматривали.
— Это что — Китай или Корея? На каком вонючем рынке она это купила?
— Посмотри, там нет ее трусиков?
— Ты хотел сказать, бабушкиных парашютов?
— Глянь, а гондоны есть?
— Опачки, тампоны. Четыре капли.
— У телочки сегодня месячные.
Кровь прилила к лицу, меня пошатнуло, и сердце дернулось, поднимаясь к горлу. Они…они рассматривали мою сумочку. Демон уселся на стол и вытаскивал по одному предмету, а все остальные дружно ржали. Бросилась к ним.
— Отдай! Как ты смеешь! Тыыы!
Наглый ублюдок вскочил на стол ногами, поднимая сумку вверх. Он изменился. Повзрослел. Его страшный, волчий взгляд теперь повзрослел. Вместе с ним наверняка повзрослела его жестокость, цинизм и…хищность. Мне стало не по себе. Где-то вдалеке возникла злорадная мысль, что я рада тому, что он страдал. Что жизнь его побила и потрепала. Жаль только не сломала. Эта жестокость, равнодушие, надменность — все осталось в ледяных глазах. Светлые, неживые. Больше похожие на цвет трясины в болоте, наполненные высокомерием. Он меня пугал… как и раньше, если не сильнее. Он — враг. Я это ощутила всей кожей. Смертельный враг. Настоящий.
