– Я хочу есть мороженое и смотреть на Миланский собор. А еще хочу сходить в сад замка Сфорца.
– С мороженым?
– С тобой и Витторией. Но наверное, ты устал?
Конечно, он устал, Диана не сомневалась в этом. Теперь он занимался не только всей фамильной недвижимостью, но активно помогал мэрии. Стефано Висконти увлекся политикой, что Диану периодами пугало, ведь там, где политика… Она старалась не думать об этом, надеясь, что все будет хорошо.
Изменился ли Стефано? Глядя в его глаза, она по-прежнему получала порцию гипноза. Он все такой же статный мужчина, знающий себе цену, любящий свою семью, оберегающий их. Он никогда не перестанет быть завоевателем. Он вернулся в Италию не для того, чтобы прожить тихую жизнь в родовом поместье, нет. Он вернулся, чтобы напомнить, что тем, кто имеет миланские корни, не чужда жизнь города. Станет он мэром или партийным деятелем – неважно, ведь ему скучно жить тихо и размеренно.
– Я тебя люблю, – он поцеловал ей руку, – и я не устал. Никогда не устану быть рядом с тобой.
Самое счастливое время – это вечер, когда вся семья собирается вместе, все равно где – в гостиной за столом или в центре Милана. Они – семья, и им хорошо везде.
Маленькая Виттория любит бегать по площади, гоняя голубей. Диана улыбается, наблюдая за ней. А еще она любит смотреть на собор, вспоминая день своей свадьбы.
– Может, выйдешь за меня замуж еще раз? – спросил Стефано, но звонок мобильного его отвлек. Он вытащил телефон, поцеловав Диану в губы, и отошел на несколько шагов, чтобы ответить. Ничего не изменилось – он весь в делах, но жизнь стала не такой опасной.
Здесь красиво, сейчас мало туристов, что бывает крайне редко. Можно стоять долго, любоваться, как резвится дочь, уже познакомившись с другими детьми. Любоваться золотистым закатом, уже не такими яркими лучами солнца, которые скрывались за острыми пиками Миланского собора. Диана улыбнулась и взглянула на мужа, он подмигнул ей, давая понять, что скоро закончит разговор и вернется к ней. Она кивнула и перевела взгляд на дочь, а потом положила руку на живот, чувствуя, как ребенок толкнулся. Сейчас он стал малоподвижным, ему уже тесно, роды буквально на днях. Она волновалась.
– Не люблю, когда меня от тебя отвлекают, – сказал подошедший Стефано, и Диана повернулась к нему, – но это был Антонио.
– Как дела в «Morte Nera»?
Уехав из Окснарда, Стефано оставил дела на Антонио. Нельзя было просто бросить все. Там остались его люди. «Morte Nera» – его детище, в которое он вложил много сил и отдал много времени. Кто-то должен руководить и контролировать. Антонио, как правая рука, занялся этим, но готовил себе преемника – Дилана. Майкл отказался сразу, выбирая спокойствие Камиллы, на которой женился.
– Все хорошо, – Стефано улыбнулся и посмотрел на дочь. – Виттория поймала голубя.
– Не хорошо, – тут же возразила Диана, не сводя с него взгляда. Ее сердце сжалось. – Ты лжешь.
Да, он лгал. Но какая разница, что творится в «Morte Nera»? Никакой! Теперь неважно, что стало с портом, половину которого забрал Найт, и неважно, что с территорией, которая принадлежала Антонио. Стефано впервые не волновало, что творится в Окснарде, хотя поначалу он часто созванивался с новым главой клана. Человек с годами становится мудрее, оценивает прожитую жизнь и понимает: осталось меньше того, что он прожил. А значит… а значит, надо прожить остаток так, чтобы не стыдно было смотреть в глаза детям.
– Все хорошо здесь, все хорошо в нашей семье, на остальное наплевать. – Он обнял Диану, наблюдая за дочерью. – Ты знаешь, что на месте Миланского собора находилось кельтское святилище, а кельты были самым воинственным народом?
Она покачала головой, нет, она этого не знала. Теперь стало понятно, почему Стефано Висконти когда-то выбрал символом кельтский крест – это сила и мощь древнего народа. Диана прижалась к мужу, наблюдая, как бежит в их сторону дочка. Стефано подхватил Тори на руки, а она радостно обняла обоих родителей. Как хорошо, когда тебя может обнять ребенок, как прекрасно слышать детский смех! Надо ценить минуты настоящего – вот что действительно важно.
