Диана остановила машину возле длинного белого здания в центре города. Почему здания мэрии любого города хоть в какой стране красят светлым? Как будто те, кто там работает, убеждают граждан, что делают работу со светлыми помыслами во благо народа. Но на деле… надо бы перекрасить в черный и красный. Они подошли бы лучше.
Диана поднималась по многочисленным ступенькам, словно направлялась к самому Господу Богу, коим стал Найт. Она очень надеялась, что политика не изменила его и он не стал угрюмым служителем закона.
Ее остановил охранник:
– Вы записаны на прием?
Значит, она не ошиблась: Ричард Найт поправляет на голове корону, восседая на троне.
– Конечно, нет! – Лгать смысла не было, но и уходить ни с чем она не собиралась. – Позвоните Найту и скажите, что не впускаете Диану Оливер.
Охранник неохотно взял трубку и что-то в нее пробурчал. Невнятно. Возможно, что вообще не о ее визите, а о том, что пришел очередной репортер.
Она выхватила у него трубку, желая донести до Найта нужную информацию:
– Ричард Найт, ваша королевская персона не примет ли грешную смертницу в лице Дианы Оливер, или ей дозволено лишь разговаривать с вашей охраной?
Она услышала, как засмеялся Найт, она узнала его смех и сама улыбнулась.
– Диана, черт тебя подери, почему ты еще не в моих царских покоях? Бегом на третий этаж, первая дверь слева по коридору.
Она сунула трубку охраннику и побежала к лифту, который быстро поднял ее на третий этаж.
Кабинет Найта оказался светлым и просторным, с высоким потолком и, к ее удивлению, не заваленным кучей бумаг и томами с законами. Дверь за Дианой, скрипнув, захлопнулась, и она, вертя головой, прошла по начищенному до блеска паркету.
– Впечатляет? – Ричард шел ей навстречу, протягивая руки. – Сколько лет, Диана, прошло с тех пор, когда мои руки касались твоих?
– А они их касались? – Она усмехнулась и обняла Найта. Ей было приятно его видеть, ведь Ричард Найт единственный, кто не ушел в сторону, не пропал и не встал на сторону «Morte Nera». Или его молчание и было тем самым шагом в сторону? Это она и пришла выяснить. И очень хотелось увидеть Ноэль. Милую очаровательную Ноэль, которая была чуткой и проницательной. Хотелось поговорить с человеком, который видит в людях не оболочку, а их душу.
– Садись, – предложил Ричард и пододвинул стул. Диана еще раз изучила убранство кабинета, наверняка этот стол изготовлен из редкой породы дерева. Найт сел напротив: – Налить что-нибудь? Чай, кофе, виски?
Он уже потянулся к телефону, но Диана перехватила его руку:
– Ничего не надо, просто поговори со мной. А лучше пригласи Ноэль, я безумно по ней скучала…
Она увидела рассеянность во взгляде Найта. Он посмотрел на нее большими серьезными глазами и тихо сказал:
– Она умерла, дорогая моя. Моя Ноэль умерла.
– Господи, – прошептала девушка и закрыла ладонями лицо – как ангел на могиле ее сына, – боже!
В голове не укладывалось. Она могла представить все что угодно, только не это! Она представила Ноэль, ее глаза, по цвету так напоминающие фиалки, искреннюю улыбку… Вспомнились ее слова в супермаркете, что глаза не врут…
– Как же так, Ричард? – Диана взглянула на него. – Как это случилось?
– Инсульт. Это случилось два года назад. Внезапно. Я даже не подозревал, что у нее гипертония. – Ричард грустно улыбнулся. – Ноэль никогда не тревожила меня своими проблемами. Она берегла меня.
Найт посмотрел в окно, пытаясь совладать с собой и не дать слезам вырваться наружу. Но он должен заплакать! Диана вскочила и кинулась к нему, обняла, ощущая, как подрагивают его плечи. Слезы – это единственное живое, что остается в человеке после смерти близкого человека. В ней их не осталось, она не плакала с тех самых пор, как на ее глазах убили Лео.
Они долго стояли у окна, вспоминали Ноэль, иногда улыбались, вспоминая веселые дни, иногда замолкали, погружаясь в свои мысли.
Найту было тяжело, Диана уловила это. Ноэль – единственная отдушина в его жизни. Как жаль, что она не ценила свою жизнь.
– Я не видел тебя много лет, Диана. – Ричард кинул салфетку в мусорное ведро и обратился к девушке: – Но слышал про сына.
– Я как никто другой понимаю тебя, Ричард, терять родных больно. Настолько больно, что не хочется жить самому.
Он кивнул, видимо, соглашаясь. Но не все такие слабые, как она. Большинство берут себя в руки и живут дальше.
– Ричард. – Диана села, продолжая наблюдать за мужчиной. Он сел напротив нее. – Расскажи мне все, начиная с того момента, как в Нью-Йорке затонуло судно «Morte Nera». Что ты слышал обо мне?
Ричард сцепил пальцы в замок возле лица и задумался. Он явно погрузился в воспоминания, Диана видела это. Да и врать не было смысла – Ричард в курсе того, что она обучена видеть ложь. Но видит ли она ее до сих пор?
– Я помню тот день, – посмотрел Найт на девушку. – Висконти пришел ко мне взвинченный. Он как раз вернулся из Нью-Йорка. Казалось, что его нервозность – результат потери оружия и почти свободы. Но нет, его мучило кое-что другое.
– Что?
– Твое предательство с Мэтом.
Диана уставилась на Найта, боясь даже моргнуть. Значит, Стефано был уверен, что она его предала. Предала их любовь или предала «Morte Nera»? Или он повесил на нее все грехи? Но он был не прав лишь в одном: она не предавала их любовь! Но неосознанно предала его в другом, потому что была слишком доверчива, слишком наивна, Мэт просто воспользовался… Вернее, даже не он, а тот, кто подсадил его на героин. Кто это был, она еще выяснит, но почти не сомневалась – это был Гриф. За это он тоже заплатит!
Отчитываться перед Найтом она не собиралась, как и посвящать в свои планы.
– И что было дальше?
– Он настоятельно рекомендовал мне и Ноэль не приближаться к тебе.
– Почему ты его послушал, я понимаю, вы союзники, – кивнула Диана, – но Ноэль? Неужели ее могло остановить то, что я предатель?
Наверное, могло. Она жила, оберегая комфорт мужа, стараясь не создавать ему проблем.
– Ее явно остановило что-то другое, – произнес Ричард. – Я слишком хорошо ее знал, поверь, ты ей очень нравилась. Но мы никогда не говорили о тебе. Как сказал Висконти, ты умерла для всех.
Эти слова не резанули слух, напротив, чем больше она слышала подобное, тем сильнее ненавидела Стефано Висконти.
– Это уже неважно, – прошептала девушка. – Что было потом?
– Потом тебя не стало в жизни «Morte Nera», складывалось впечатление, что никогда и не было. А потом, – Найт снова задумался, – я узнал, что Гриф убил сына Стефано Висконти, а мать его ребенка – ты. Я испытал шок.
– Это сам Стефано сказал тебе?
