Когда закончили устанавливать первую линию обороны, как раз подошли новые плоты, на каждом из которых лежало по одной пушке и разобранные лафеты для каждой. Вместе с ними приплыл и Федька – как же он мог оставить своих красавиц одних? Это я про небольшие бронзовые пушки, которые достались наследством с корабля, разбившегося на скалах.
– Ну, как тут у вас? – поинтересовался он, соскочив с покачивающихся плотов на твердую землю.
– Тихо?
– Тихо, – подтвердил я.
– Супер. Ладно, я к орудиям рванул, а то утопят эти черти безрукие нашу артиллерию – с чем встречать зомбаков будем? – сказал он и бросился командовать выгрузкой.
Обезопасив себя от неожиданной вылазки немертвых, люди взялись за пилы и топоры. Часть валила деревья, другие резали на части, обрезали и срубали ветви, а иные-силачи все это оттаскивали в сторону. Подходящие стволы превращали в своеобразных «ежей» резали ствол по пять-шесть метров там, где было много сучьев, потом эти сучья срубали на метр-полтора от ствола и затачивали концы.
Понемногу старый причал и площадка между ним и крепостными воротами очищалась от зарослей, обзаводилась насыпью, чем-то похожим на редуты и флеши (в очень грубом приближении). Количество рогаток увеличилось в несколько раз, плашки с вставленными в них заточенными колышками густо усеяли землю, а между витками колючей проволоки не протиснулся бы и заяц. Успели вырыть несколько ям на флангах и затянуть их сетками, поверх которых набросали всяческий лесной мусор и листву от лесовалочных работ. Напротив ворот встали четыре пушки, заряженные картечью. За укреплениями расположились стрелки и копейщики, преющие в броне.
– Бляха-муха, я и забыл, что тут так жарко. Совсем не как в поселке, – выдохнул Федька, поднимая прозрачное забрало полицейской «сферы» и утирая пот с лица. – Ладно, пора! Вперед, разведка.
После этих слов две фигуры буквально растворились в воздухе. Маша, та самая девушка, которую мы сняли с островка неподалеку от крепости, где она пропадала с Борисычем и небольшой группой наших земляков. И один из освобожденных землян, чуть не ставший калекой после зверств шаманов пигмеев, молчаливый парнишка, имени которого я не помню.
Оба «тихушника», «ассасина» или разведчика. Получили способность становиться практически невидимыми и неслышимыми для простых людей, проникать незаметно в любые места, забираться на неподъемные кручи и чуть ли не вертикальные стены, передвигаться так быстро, что превращались в смазанные фигуры (правда, до способностей моей шши им далеко).
Сейчас эта парочка должна заскочить во двор крепости и там немного покрутиться, оглядеться и примчаться обратно с докладом к Федьке.
– Там старые низкие здания стоят из камня, внутри темно и ничего не видно. Заходить не решились, а издалека не видно ничего. Во дворе полно травы и кустарника, лиан полно – все увито. А вот живности нет совсем, ни птиц, ни зверьков. Зомби тоже не видно и не слышно, если сидят в этих домах, то без движения и в самой глубине, и нам их было не заметить ну никак. Есть небольшая площадь с брусчаткой, почти чистая, так, немного травки худосочной растет между камней, – рассказала про увиденное Маша, вернувшись с напарником через двадцать минут. – После площади несколько таких же домов и прямо стена зарослей. Мы там чуть-чуть заглянули и увидели еще одну стену и ворота. Решили дальше не идти.
– В прошлый раз зомби к вам откуда выползли? – спросил Стрелец.
– Меня с той группой не было, не стала заходить. А напали они, когда народ на площади оказался. Они вторых ворот не видели, думали, что крепость маленькая совсем. Я у Борисыча сегодня специально спросила, как у них было.
– Значит, в домах сидят эти гады, – задумчиво произнес Стрелец. – М-да… большие они?
– Дома? – переспросила девушка и тут же ответила: – Длинные очень, метров по пятнадцать каждый, по три штуки с каждой стороны до площади и еще по два до следующих ворот. Но низкие совсем, двух метров не будет, окон нет, только маленькие двери. Такие прям для пигмеев только и подходят.
– Может, и пигмеи строили, – кивнул Стрелец. – Раньше, давно, очень-очень давно. Когда не одичали до палок и хижин из лопухов. Видно, что крепость стоит века и века. Построена на совесть, потому и не развалилась еще. Борисыч, зомби в прошлый раз за вами сквозь ворота побежали или внутри остались?
Мужчина, только-только подошедший к нашей группе, услышав свое имя, почесал затылок, нахмурился, вспоминая дела давние, и неуверенно сказал:
– Так прямо и не скажу, Федот. Если и побежали, то совсем недалеко, и, конечно, нас спасло, что они отвлеклись на наших товарищей, которым не повезло попасть им в зубы.
– Понятно. Хреново окажется, если у них запрет в башке стоит не покидать крепость. Надеюсь, запах свежей крови поможет их вытащить наружу. Маш, бери пакеты и начинай поливать, только осторожно – очень тебя прошу.
Девушка слегка улыбнулась нашему воеводе и подмигнула, после чего взяла из ящика с полурастаявшим льдом несколько пакетов с кровью, набранной еще в поселке от пойманных в силки и ловушки животных, и исчезла.
Тут я увидел неподалеку Ольгу, о чем-то болтавшую с группой стрелков, считавшихся у нас снайперами из-за своей меткой стрельбы.
– Оль. Привет, – кивнул я девушке, подойдя к ее компании.
– Привет.
– Вот, возьми, – я протянул ей пучок стрел, обернутых куском материи, чтобы не бросались те в глаза посторонним. – Это стрелы специально против эллисков, зомби то есть. Там особые наконечники, которые при попадании в голову, шею или грудь выводят их из строя почти мгновенно. В руки или ноги – сильно слабеют и едва двигаются, а в живот почти как и в грудь, только на десяток секунд больше протянет.
– Спасибо, Максим.
– Ого, прикольно! – произнес один из снайперов, потом протянул мне правую руку. – Серый.
– Макс.
– Да я знаю, – широко улыбнулся тот. – Слушай, а пули у тебя есть с такими же свойствами?
– Чего нет, того нет, – развел я руками. – Мне стрелы стоило достать больших усилий, а про пули я просто забыл.
– Жа-аль, – протянул он. – В следующий раз поможешь с этим делом? Если наконечники такие действенные, то в качестве пуль они должны быть не хуже. А если их в картечь превратить для большего накрытия или даже в пушку засыпать, то!..
А вот я об этом совсем не подумал. В самом деле, четыре пушки с картечью из электрона, да если ударят в толпу эллисков, то там один шарик по две-три твари будет пробивать. И пусть эффективность зависит от наличия в теле этого драгоценного сплава, но и просто кратковременное касание измененной плоти картечиной заметно ослабит эллиска.
– Не подумал, Серый, – покаялся я. – может, лучше было бы не стрелы создавать, а крупную картечь к пушкам. В следующий раз сделаю именно так.
– Хорошо бы следующего раза не было, – тихо произнес один из товарищей Серого. – С этими зомбаками разобраться и понемногу начать обживать крепость.
