— Я не знаю, Андрей.
— Не поверишь. В Румынию!
Это совпадение меня действительно поразило.
— И занесло же нас в румынскую забегаловку… А дальше что?
Телефон Кузнецова завибрировал. Он недовольно взглянул на экран.
— Каждый раз думаю, что придет что-то ценное, но получаю только рекламу… Так, что у нас дальше? А дальше Клара Николаевна рассказала про Вадима. Про взрослого уже. Опять же, все со слов Ларисы. Парень, как ты помнишь, на момент переезда в другую страну был совсем взрослым. Самое время пробовать новое, учиться, определяться и все такое. Но сама прикинь, как ему было трудно в этот период своей жизни оказаться в стране, языка которой он не знает. Никаких друзей рядом, только подруга матери. Вот он и покатился не в ту сторону.
— Занялся чем-то незаконным, что ли? — не поняла я.
— Возможно, — кивнул Андрей. — Я бы не исключал. Он стал пробовать себя везде. Везде, понимаешь? Работал грузчиком, пахал на стройке, пытался что-то там мутить в интернете. Но нигде надолго не задерживался. С людьми сходился трудно. В общем, нигде себя не нашел. Тогда он принял решение уехать из Румынии в другую страну. Это все, что могу рассказать. Клара Николаевна больше ничего не знает. Финита. Твое здоровье.
Он отсалютовал мне стаканом пива, я же в ответ подняла кубок с остатками вина.
— Ты закончил на самом интересном месте, — заметила я, возвращая вино на стол. — Вадим уехал из Румынии. Ладно. А куда? И что с ним сейчас? Об этом ничего не известно?
— Ни-че-го. Дорогуша Клара Николаевна больше ничего не знает. Я те же вопросы ей задавал. Тщетно. Она не в курсе. Они с Ларисой давно связь не поддерживали.
— Как давно?
— В последний раз общались по печальному поводу. Клара Николаевна сообщила Ларисе о смерти Игнатьева. После этого Лариса больше ей не звонила.
Послышалась негромкая музыка. Я прислушалась. Это был фолк. Красивая мелодия разбавлялась хрипловатым голосом певца, который явно когда-то работал акыном и наверняка пел о том, что сидит на берегу какого-то ручья, ловит рыбу, имеет безответную любовь, а вскоре и вовсе помрет от холода и голода. Почему я решила, что он поет именно об этом? Да потому что народные песни, как правило, имеют одну и ту же тематику.
Андрей решил доесть остатки ужина, а я попыталась вычленить из только что услышанного четкие факты.
Значит, так. Лариса рассталась с Игнатьевым и уехала вместе с сыном в другую страну. Обратно не возвращалась. Сын, судя по всему, тоже. Но ей известно, что Игнатьев умер.
— Андрей, — обратилась я к Кузнецову, — а Клара Николаевна случайно не говорила о том, что Лариса собиралась приехать на похороны?
— Не говорила.
— Значит, и не приезжала.
— Не знаю.
Не приезжала, выходит, бывшая гражданская жена Игнатьева к нему на похороны. Но знает о его смерти.
— Андрей, ну хоть что-то про Вадима сейчас известно? Клара Николаевна…
— Твоя Клара Николаевна четко дала понять, что в ее памяти случаются провалы, либо она не считает нужным чем-то с нами делиться, либо реально не знает, что там с бывшей соседкой сейчас. И про сына Ларисы она не упоминала. Я же все рассказал, Тань. Предельно ясно. Если бы я почувствовал, что из нашей «ключницы» можно вытянуть что-то еще, я бы, поверь, выбил из нее всю информацию. Но я ничего не почувствовал. Она поведала обо всем.
В сумеречных чертогах столичных вурдалаков мы могли бы сидеть долго, но позволить себе этого не могли. Нашему официанту Олегу были отвалены щедрые чаевые, и платил за нас обоих Андрей. Олег, мельком взглянув на сумму, которая ему обломилась, вежливо улыбнулся и пошел провожать нас к выходу, но в ресторане не остался, шагнул следом в жаркую ночь.
Я осмотрелась в поисках знака, разрешающего курение. Олег это заметил и подсказал, что за углом как раз находится закуток, где стоит специальная урна для курильщиков.
— Ходим сюда с ребятами, — сказал он. — Прячемся от общественности.
— Да, загнали нас в угол, — согласилась я. — Не смущает, что на вас обращают внимание?
Олега действительно разглядывали. Его костюм никак не вязался с сигаретой, которую он держал в руке. «Кровь» на губах при уличном освещении выглядела очень зловеще, совсем не так, как было в зале ресторана.
— Привык, — пожал он плечами. — Это же работа. Домой я в таком виде не пойду.
— И как там, в Румынии? — поинтересовалась я. — Расскажите про вашу стажировку.
— Да я всего-то неделю там был, — ответил Олег. — Стажировкой это назвать трудно. Со мной поехала одна девчонка, она потом уволилась. Мы с ней больше гуляли по городу, чем стажировались. А обучение заключалось в том, что мы должны были наблюдать за разными стадиями изготовления и созревания вина и все зачем-то фиксировать. Наш босс решил, что это будет не лишним. Признаюсь, в жизни мне это никак не пригодилось. В работе тоже не понадобилось. Да и вино я не сильно люблю. Но винодельческий бизнес, конечно, прибыльный.
— Для кого? — спросил Андрей.
— Для виноделов. Туристов на производство приходит посмотреть очень много.
Резко зазвонивший в моей сумке телефон заставил меня вздрогнуть. Олег, взглянув на часы, откланялся, еще раз поблагодарив за сумму, которую он получил сверх счета.
На экране высветился знакомый номер.
— Привет, Миш, — сказала я, отвечая на вызов. — А мы уже скоро будем.
— Вы где? — услышала я недовольный Мишин голос.
— Около ресторана, где кровь бесплатно наливают, — улыбнулась я.
— Ты с Андреем этим своим?
— С ним.
— Давайте быстрее, — приказал Миша. — У нас тут истерика и травма конечности.
— Не поняла…
— На клиентку нашу только что напали на улице, — тихо произнес Миша. — А тебя где-то носит. Спрашивается, а нафига ты вообще сюда приехала? По ресторанам со своим другом ходить? Не зли меня. Возвращайтесь.
* * *
После такого выговора об очередной увеселительной поездке на метро не было и речи. Я тут же вызвала такси.
Дверь нам открыл Миша. Впустил в прихожую и тут же ушел.
Инесса была на кухне. Стояла около окна, скрестив на груди руки. Владимир сидел за столом и разминал кулаки.
Я подошла к Инессе, заглянула в лицо.
— Мы приехали, — сообщила я ей. — Как ты?
Она посмотрела мне прямо в глаза. Взгляд был спокойным, даже равнодушным. О какой такой истерике говорил Миша?
— Все в порядке, — молвила Инесса. — Сейчас уже все в порядке.
— Ты серьезно так думаешь? — спросил Владимир.
— Серьезно, — ответила она.
— Да что произошло-то? — поинтересовался Кузнецов.
