Услышав название местной братвы, Алекс встал у двери, положив ладонь на рукоять меча. Раненая вскрикнула, но рабыня, безмолвно стоявшая у изголовья лежанки, сердито зашипела, зажала ей рот ладонью.
— Господин Гилл! — с натужной радостью вскричала Далная. — Рада вас видеть. Что же вы не предупредили о своём визите…
— А я должен здесь кого-то предупреждать? — с лёгким недоумением ответил мужской голос.
— Только затем, чтобы мы смогли лучше приготовиться к встрече — быстро отыскала подходящий ответ хозяйка.
— К чему такие церемонии? Я же не адмирал.
— Но клиенты…
— Гони всех прочь! — чуть повысил голос Гилл. — Да пусть поторопятся. Или мои ребята им помогут. Они стосковались по вину и женской ласке.
Незваные гости прошли мимо. В комнате все облегчённо вздохнули.
— Алекс, мне нужна помощь, — прошептал Гернос.
Юноша кивнул и спросил у рабыни.
— Тебя как зовут?
— Синица, господин.
— Будешь помогать лекарю.
— Слушаюсь, господин.
Неодобрительно покачав головой, евнух протёр кожу вокруг раны драгоценным спиртом. Достал из шкатулки круглую деревянную коробочку и выложил на тряпку несколько чёрных, блестящих камней. С тревогой наблюдавшая за его манипуляциями раненая испуганно пискнула. Александр шикнул на неё и поинтересовался:
— Что это?
— Стекло подземного огня, — пояснил лекарь. — Мой учитель говорил, что это самая острая вещь в этом мире.
«Обсидиан, наверное», — подумал юноша.
Выбрав подходящий, с его точки зрения, обломок, Гернос убрал остальные, примерился и ловко сделал разрез на воспалённой коже. Девушка вскрикнула зажатым ртом и дёрнула руками. Потекли кровь и гной. Рабыня стала промакивать его заранее припасённой чистой тряпкой.
— Мне нужен ещё свет, — озабоченно проговорил лекарь, разглядывая рану.
Алекс наклонился к уху девушки.
— Мне надо отойти. Если они нас услышат, у всех будут большие проблемы. Поэтому лучше молчи.
Та судорожно всхлипнула.
Юноша отыскал в шкатулке спиртовку, зажёг, приладил к ней серебряное зеркало и подал рабыне.
Синица понимающе кивнула.
— Чуть в сторону, — шёпотом приказал Гернос. — Повыше. Вот так. Не дёргайся, свети ровно.
А в публичном доме кто-то кричал, что-то падало, визжали женщины. Мимо их дверей торопливо бежали к выходу клиенты, так не вовремя заглянувшие в «Сладкий родничок». «Гиены всех баранов распугали», — невольно усмехнулся Александр.
Не обращая внимания на переполох, лекарь неторопливо копался в ране. Внезапно девушка замычала, задёргалась так, что евнуху пришлось навалиться на неё сверху, и затихла, закатив глаза. Гернос озабоченно пощупал пульс, удовлетворённо кивнул и вернулся к работе. На полу возле его ног уже высилась кучка окровавленных тряпок.
— Зашивать не будешь? — удивился юноша, глядя как лекарь накладывает на рану тряпку, густо намазанную зеленовато-синей мазью.
Ответить евнух не успел. Из прихожей донёсся женский вопль, потом рычание.
— Стой, дрянь.
Затем падение, звуки ударов, перемежающихся натужным хаканьем.
— Вставай, сучка! Не притворяйся!
— Она без памяти, господин Гилл, — сказала Далная дрожащим голосом.
Александр вновь скользнул к двери, вытаскивая меч.
— Что же у тебя девки такие хлипкие? — глумливо спросил вожак «гиен». — Придётся тебе её заменить. Остальные заняты.
— Желаете прямо здесь? — спросила хозяйка борделя, даже не пытаясь скрыть страх.
Мужчина хмыкнул.
— Лучше на ложе. Там удобнее.
Занавесь дрогнула. Юноша поднял клинок, держа его параллельно полу. Конечно, убивать здесь и сейчас главаря местной мафии крайне нежелательно. Но умирать самому совсем не хотелось. В дверь протиснулся Акулий Зуб с обнажённой девушкой на руках. Голова с длинными чёрными волосами и окровавленным лицом бессильно свесилась. Алекс быстро убрал оружие за спину.
— Посмотри, что с ней, — пробурчал охранник, пряча глаза.
Держа в руках бинт, Гернос мельком взглянул на него.
— Сейчас закончу и займусь ей.
— Брось эту падаль сейчас же! — повысил голос укр.
— Мне осталось только наложить повязку, — попытался урезонить его евнух.
— Потом наложишь! — Акулий Зуб шагнул к лежанке, но остановился, почувствовав у своего бока острие меча.
— Ты бы на «гиен» так кричал, — вкрадчиво проговорил Александр. — Когда они ваших девушек уродовали.
Гнев исказил чёрную физиономию, превращая её в маску злобного божества.
— Даже не пытайся, — чуть покачал головой юноша. — Я успею пробить твою печень. Тогда даже мой названный брат не сможет тебя спасти.
— Пусть он поторопится, — скрипнул зубами охранник. — И убери свою железяку!
Одним движением юноша отправил меч в ножны.
— Тебе придётся потесниться, — проговорил лекарь, завязывая кончики бинта. — Я должен помочь другой девушке.
— Если нужно, я могу встать, — предложила раненая. — Мне лучше.
— Нет, — с мягкой улыбкой возразил Гернос. — Испортишь всю мою работу. Просто прижмись к стенке.
Вдвоём с Синицей они помогли ей отодвинуться. Затем, отойдя в сторону, лекарь предложил охраннику положить на лежанку бесчувственное тело.
На секунду замерев, тот сверкнул на Алекса бешеным взглядом и вышел, грозно сопя.
Юноша перевёл взгляд на новую пациентку и едва не присвистнул. Но удивила его не красота и соблазнительность обнажённой натуры, а щедро разбросанные по телу синяки. Вся правая сторона лица оказалась в крови, сочащейся из раны возле самого уха. «Чуть в сторону — и сонная артерия», — подумал он, качая головой.
Евнух вымыл руки, тщательно их вытер и склонился над девушкой. Та вздрогнула, открыв глаза.
— Тихо, Жаворонок, — быстро зашептала рабыня. — Это лекарь. Он тебе поможет.
Избитая проститутка попыталась что-то сказать разбитым ртом.
— Сейчас будет легче, успокоил Гернос. Он заставил её прополоскать рот, выплёвывая кровь и кусочки зуба. Напоил вином с порошками. После чего стал смывать кровь тёплой кипячёной водой.
— Этот Гилл, что всех женщин так… любит? — морщась, поинтересовался Александр.
Рабыня промолчала, сурово поджав губы.
От тяжёлого застоялого воздуха, наполненного гарью, запахом крови, спирта и уксуса, першило в горле. По всему телу выступил пот, сбегая ручьём между лопаток.
