Рабы стали закрывать ворота.
— Эй, Мыслиш! — крикнул Эдай, взмахнув рукой.
Плотный мужчина в серой тунике с зелёной полосой обернулся, и юноша увидел блеснувшую на шее серебряную табличку.
— Здравствуйте, господа, — поклонился раб.
— Мы пришли смотреть лавку, — сказал мужчина.
— Прошу подождать, господин Алекс, — обратился Мыслиш к Герносу. — Я принесу ключ.
— Это он Алекс, — пробормотал евнух, кивнув на Александра.
— Вы будете иметь дело со мной, уважаемый, — привычно улыбнулся юноша.
Раб чуть приподнял бровь от удивления, поклонился и скрылся за воротами.
— Уж больно молодо ты выглядишь для хозяина, — проговорил Эдай.
— Это быстро проходит, — философски заметил Алекс. Гернос опять тяжело вздохнул.
Мыслиш вернулся с деревянным ключом — палочкой, похожим на тот, которым они пользовались в гостинице «Кипящий котёл».
Юноша вошёл в просторное помещение с каменным полом и деревянным потолком, осмотрел кирпичные стены, убедившись, что нигде нет ни потёков, ни следов сырости. Поднялся на второй этаж, тихо проворчав: «Низковато тут у вас. Да и половицы надо бы сменить».
Однако в целом он остался доволен и спустился вниз в приподнятом настроении.
— Скажи, уважаемый, — обратился он к Мыслишу. — Я могу проделать в дверях окно?
Раб почесал жирный, заросший щетиной подбородок.
— Внутри вы можете делать что угодно, а насчёт ворот я должен спросить господина.
— Передай, что это важно. Для нашей работы нужен свет.
— Чем же вы собираетесь торговать? — поинтересовался Мыслиш.
Александр уже решил не заикаться о планах создания нидосского «Дома моды» и ответил:
— Лекарствами.
Лицо Эдая вытянулось от удивления. Очевидно ни Айри, ни супруга не сообщили ему об изменении бизнес-плана Алекса.
— Мой названный брат постигал искусство врачевания у лучших мастеров Келлуана и прекрасно разбирается в болезнях.
Мужчины посмотрели на смущённого Герноса.
— Вы лекарь? — почтительно поинтересовался Мыслиш.
— Немного, — пробормотал евнух, пряча глаза.
— Он очень хороший врач, — заверил Александр. — Просто скромный. Учение оказалось очень тяжёлым.
— Так какова же будет окончательная сумма оплаты? — вновь привлёк внимание доверенного раба Сарвия Корнелла юноша.
— Двадцать серебряных рахм, как я и говорил вашей женщине, — ответил Мыслиш. — И плата за два месяца вперёд.
— Когда мы сможем переехать? — деловито поинтересовался Алекс.
— Куда ты так торопишься? — неодобрительно проворчал Эдай.
— А чего ждать? — удивился молодой человек. — Дело надо делать!
В глазах раба мелькнуло одобрение, и он ответил:
— Как только заключите договор.
— Что для этого нужно?
— Сходить в городской совет и заплатить пошлину, — отозвался супруг Гарби.
— Какую?
— Пять радланских риалов или пятнадцать либрийских рахм.
Александр мысленно посчитал общую сумму затрат. «Похоже, одним дебеном золота тут не обойдёшься», — с некоторой грустью подумал он.
— Когда прибудет твой господин?
— Зачем он тебе? — не понял Мыслиш.
— Я хочу скорее заключить договор.
— Не обязательно ждать господина Корнелла, — покачал головой раб. — После того, как вас запишут в Совете, там же можно составить и договор. Я возьму с собой оба экземпляра. Когда хозяин вернётся, он их подпишет, и вы сможете их забрать. Разумеется, когда внесёте деньги.
— Кому я их должен отдать?
— Господину, — с лёгким сочувствием, словно маленькому ребёнку, объяснил Мыслиш.
— Я понял, — кивнул Алекс. — Пойдём в Совет.
— Мне нужно сделать ещё кое-какие дела, — озабоченно проговорил раб.
— Не торопись, — успокоил его юноша. — Нам всё равно нужно дождаться ещё одного человека.
Он знал, что Айри умеет писать и читать по либрийски. Наряду с радланским и келлуанским этот язык считался в Нидосе официальным.
— Ты сможешь найти дорогу в харчевню? — поинтересовался Александр у взволнованного Герноса.
— Я же не ребёнок! — обиделся евнух.
— Тогда позови, пожалуйста, Айри, — попросил его молодой человек. — Скажи, что я её очень жду по важному делу. Пусть всё бросает и идёт!
— Значит, я вам больше не нужен? — обрадовался Эдай, собираясь уходить.
— Подожди, — остановил его Алекс, и когда Гернос отошёл подальше, быстро спросил. — В чём подвох?
— Какой подвох? — удивился мужчина. — Не понимаю.
— Понимаешь! — уверенно возразил юноша. — Место бойкое, цена обычная. Почему же нет других желающих на такую лавку? Никто не хочет быть счастливым?
Одноногий ресторатор неопределённо пожал плечами.
— Давай, давай, рассказывай, — подбодрил его Александр. — Пока Мыслиш не явился.
Мужчина продолжал молчать.
— Что жмёшься как невеста в первую брачную ночь? — стал терять терпение молодой человек. — Я всё равно узнаю, но сильно на тебя обижусь.
— День сегодня такой, — промямлил Эдай.
— Праздник что ли? Или «неблагоприятный»? Я не понимаю.
— Сегодня двадцать восьмой день далия.
— И что? — продолжал недоумевать Алекс.
— Месяц почти прошёл, а тебе придётся заплатить за него полностью, — вздохнув, пояснил мужчина.
— Как это?! — вскричал молодой человек. — Договор же будет от сегодняшнего числа, значит, и платить я должен с двадцать восьмого далия по двадцать восьмое фория!
— Не знаю, как в Келулане или там, откуда ты явился, — раздражённо буркнул Эдай. — А в Нидосе берут плату за месяц!
— И прежний владелец заплатил за далий?
— Разумеется, — вскинул брови мужчина.
Александр огорчённо крякнул.
— Ну, не передумал? — усмехнулся одноногий.
— Нет, — покачал головой молодой человек. — Но почему Айри мне ничего не сказала?
— Откуда ей знать! — рассмеялся собеседник.
— И ты не предупредил, — сказал Алекс.
— Ты не спрашивал!
Терзаемый «смутными сомнениями» юноша замолчал. Не слишком ли он спешит? Возможно, стоит пожить здесь дней десять, оглядеться, выяснить что да как, а уж после этого пускаться в плаванье по мутным водам нидосского бизнеса? «Ну и много ты узнаешь за десять дней?» — успокоил он себя риторическим вопросом. «Делай что должно, и будь что будет, — решил Александр. — Ну а этому одноногому Джону Сильверу при случае надо припомнить наш разговор».
