— А кто же будет готовить завтрак?
— Как станет светлее, слуг можно отпустить заниматься своими делами.
Писец хмыкнул.
В углу коридора горел большой масляный светильник, а рядом на полочке ещё два поменьше. Барефгорн взял один из них.
Как и во многих келлуанских домах, большой зал по ночам служил спальней для слуг. Тихо войдя внутрь, писец разбудил трёх мужчин и знаками велел им выйти в коридор. Там он одного отправил к наместнику, второго к старшему писцу, а третьему негромко приказал:
— Тихонько поднимай всех наших, пусть ждут меня в прихожей.
В казарму он отправился вместе с Александром. Лёгкий ветерок без труда гасил робкое пламя светильника, и им пришлось воспользоваться факелом.
На перекрёстке аллей дремал, опираясь на копьё, часовой. Заметив свет, он вздрогнул и взял оружие наперевес.
— Кто там?
— Я! — Барефгорн поднял факел над головой. — Спишь, бездельник?!
— Нет, господин. Клянусь Амошем!
Низкое, вытянутое здание казармы притулилось сбоку, прячась за пышными фруктовыми деревьями. Из распахнутой двустворчатой двери на широкое крыльцо падал неяркий свет, привлекая множество насекомых.
В просторном помещении за длинным столом расположились воины. Двое играли в игру, напоминавшую шахматы, трое стояли рядом, один возился со щитом, а трое, не раздеваясь, спали прямо на полу.
— Господин? — удивился один из игроков, судя по бронзовому нагруднику, командир.
— Десятник Сноргеб! — строго сказал Барефгорн. — Сейчас же пошлите одного из своих людей за сотником и поднимайте людей.
Как и положено настоящему военному, тот не стал задавать вопросов начальству, а принялся отдавать распоряжения подчинённым.
То, что происходило дальше, мало походило на те «тревоги», что видела по телевизору Саша Дрейк в передачах об армии. Никакой спешки. Солдаты выходили из дверей не торопясь, позёвывая, поправляя на ходу амуницию. Но видя перед собой доверенного слугу наместника, строились в неровные прямоугольники.
Прибежал командир в бронзовом панцире, с мечом на перевязи.
— Что произошло, господин Барефгорн? — спросил он. В свете факела его лицо с рваным шрамом поперёк щеки смотрелось довольно зловеще.
— Возможно, во дворце лазутчик.
— Кто?
— Я пока не знаю, — покачал головой писец. — Господин приказал оцепить усадьбу и обыскать сад.
— А дворец, Дом писцов? — встрепенулся сотник.
— Это я сделаю сам, — отмахнулся Барефгорн. — Я пришлю слуг, поставите их в цепь вместе со своими людьми, как можно чаще.
— Не нужно, — резко возразил воин. — Они будут мешать.
— Не будут, — твёрдо проговорил писец. — Пусть только поднимут тревогу, если кто-то попытается улизнуть из усадьбы. Хватайте всех: писцов, слуг, воинов. Ясно? И не забудьте, надо ещё обыскать сад. Там может быть спрятан труп.
— Что? — удивился сотник.
— Если найдёте, зовите господина Алекса, — не обращая внимания на удивление сотника, Барефгорн указал на юношу, скромно стоявшего у яблони.
Командир нахмурился.
— Нужны факелы.
— Сейчас принесут, — уходя, бросил Барефгорн.
Командир собрал десятников и стал совещаться. Поскольку его не пригласили, Александр остался на месте, ожидая дальнейшего развития событий.
Прибежали двое слуг с корзиной полной факелов.
— Эй, ты, Алекс! — окликнул его сотник. — Пойдёшь со Сноргебом.
Растянувшись цепочкой, солдаты зашагали между деревьев, осматривая землю. По прикидкам парня площадь усадьбы составляла не менее двух гектаров, и большую часть её занимали фруктовые деревья, кустарники и цветники.
— Так можно до утра проискать, — вполголоса заметил он.
— Тебя забыли спросить, — фыркнул десятник.
— А жаль, — нисколько не смутился Александр. — Если бы спросили, я бы сказал, что искать нужно там, где меньше всего свидетелей. У задних ворот, если такие есть.
— Уже нет, — буркнул келлуанин.
— Тогда с дальнего конца сада, — как ни в чём не бывало, продолжал юноша.
— Так вот иди туда и ищи! — потерял терпение десятник. — Нечего под ногами мешаться.
— Дашь кого-нибудь в помощь, уйду, — согласился Алекс. — Я же здесь ничего не знаю.
— У меня лишних людей нет, — огрызнулся воин.
— Придётся попросить у господина Барефгорна, — вздохнул парень. — Пойду его поищу.
Вспомнив, с кем явился чужак в казарму, келлуанин решил, что не стоит так откровенно ему отказывать.
— Эй, Неббэс! — крикнул он. — Иди сюда.
К ним, прихрамывая, приблизился немолодой, коренастый воин с нездоровым лицом.
— Проводишь Алекса к Дальней беседке. Пусть там ищет.
— Да, господин.
Дорогой парень попробовал заговорить. Но солдат отвечал неохотно и в основном междометиями. Несмотря на хромоту, двигался он быстро и скоро привёл его к беседке, окружённой подковообразным прудиком, густо заросшим водяными лилиями.
«Вполне подходящее место, — подумал Александр. — Метров двенадцать длиной и шириной почти в два. Камень к ногам и яму копать не надо».
— Ты что это удумал? — насторожился келлуанин, глядя, как юноша снимает штаны.
— Хочу посмотреть, нет ли чего-нибудь на дне.
— Ну, давай, — ухмыльнулся воин.
Перед тем как залезть в воду, Алекс принюхался. Ничего, кроме запаха тины. Тогда он ногами в сандалиях стал ощупывать илистое дно, и присев так, что над поверхностью торчала только голова, стал шарить руками.
Посмеиваясь, Неббэс какое-то время наблюдал за ним, потом скрылся за кустами.
Отыскав старую корзину, юноша собрался вылезать, когда в темноте кто-то вскрикнул:
— О, Амош!
Схватив торчавший в земле факел, Александр бросился на голос.
Стоя позади кустов, келлуанин смотрел на блестящий в темноте наконечник копья. У его ног чернела широкая грядка с натыканными кое-где пучками каких-то растений, а в воздухе разливался аромат пряных цветов, усыпавших кустарник. Парень опустился на корточки и стал сгребать в сторону влажную землю. Пальцы нащупали грубую ткань. Выкопав завёрнутое тело, Алекс отогнул край материи, накрывавшей голову.
Именно этого хмыря он видел в «Сладком родничке».
— Ты нашёл то, что нужно, — он посмотрел на слегка обалдевшего Неббэса.
— Кто это? — спросил воин.
— Тот, за кого тебе дадут награду, — ответил юноша. — Чего стоишь? Беги к сотнику. Только не ори на весь город. Тихонько.
