— Ну, я солдат не целовала, — сказала я, притворяясь обиженной.
— Нет, глупая. Как тебе удалось выбраться?
— Нас из Биркенау выводили пешком, — коротко сказала я. — По дороге я потеряла из вида всех наших, кроме Марты.
— Ну, она-то выбраться сумела, кто бы сомневался!
— Не сумела. Но в самом конце пыталась спасти меня от пули, вот хочешь, верь — не хочешь, не верь.
— Слава богу, что она это сделала, — испуганно ахнула Роза.
Я решила, не время сейчас рассказывать ей про Карлу и тот ее последний, почти роковой для меня выстрел.
* * *
Мама Розы объявила, что фермерше, которая спасла мне жизнь, не дав замерзнуть в снегу, нужно поставить памятник.
— Я непременно вставлю твою Флору в мою следующую книгу! — воскликнула она, салютуя поднятым вверх стаканом лимонада. — Миру необходимы рассказы о настоящих героях. Особенно о тех, кто умеет отличить, где у коровы рога, а где хвост. Лично мне такое не под силу.
— Никогда не верила тому, что рассказывала Роза, — рассмеялась я, — но, как выясняется, вы на самом деле писательница, а Роза действительно графиня, и вы с ней живете во дворце, да?
— Ну конечно, моя дорогая, — даже обиделась слегка мама Розы. — А как же иначе?
— Элла еще не научилась понимать суть историй, мама, — заметила Роза. — Нам нужно будет над ней поработать.
— Ой, только не говори мне о работе, — сказала ее мама. — Ты видела, в каком состоянии этот дом? Нам придется сто лет скоблить, мыть и чистить, чтобы привести его в порядок. Как ты думаешь?
— Да! — воскликнула Роза, вскакивая на ноги. — А ты что думаешь, Элла? Вот смотри, эта передняя комната со временем станет торговым залом, где будут выставлены лучшие наши платья. А пока что, я думаю, можно будет поставить здесь наши с тобой рабочие столы, чтобы посетители могли своими глазами наблюдать за тем, как создаются наряды. Между прочим, мама присмотрела на рынке швейную машину — подержанную, но в хорошем состоянии. Завтра все вместе пойдем покупать ее.
— Еще одна Бетти? — улыбнулась я.
— Еще одна Бетти! — кивнула Роза и, сразу посерьезнев, спросила: — А ты о своих дедушке и бабушке узнала что-нибудь?
— Пока что нет. Дома их не оказалось, я спрашивала у всех, кого встречала, но никто ничего не знает. Буду продолжать искать их.
— А мы тебе поможем, — сказала мама Розы. — Прочешем весь мир, чтобы узнать о твоей семье. У меня остались кое-какие связи. Словом, если твоих родственников можно будет найти, мы их отыщем, обещаю.
Роза посмотрела на свою маму и ничего не сказала. Я подумала, что, возможно, они уже искали, но не смогли найти ее папу. Возможно, они его так никогда и не найдут. Расспрашивать о нем я, разумеется, не стала, впереди достаточно времени, чтобы выслушать эту печальную главу их семейной истории.
* * *
Это было ошеломляющее, ни с чем не сравнимое ощущение — сидеть в пустом магазине и сплетать будущее из слов, украшенных мечтами. Мы проговорили весь день, пока на улице не зажглись фонари. Каким мягким и приятным был их свет по сравнению с острыми, режущими глаз лучами прожекторов на сторожевых вышках Биркенау!
— Видишь… это Город Света, как я тебе и говорила, — сказала мне Роза. — Ты полюбишь его… я надеюсь.
— Уже полюбила, — сжала я ее руку. — Просто никак не могу до конца поверить в то, что ты здесь… и магазин здесь. Слишком много чудес сразу! Все должно быть хорошо, правда?
— Твоим первым заказом будет сшить мне такое же прекрасное розовое платье, как у тебя, — сказала мама Розы. — Где ты его купила?
— Я сама его сделала, — с гордостью ответила я, хотя мне и были заметны небольшие погрешности в этом платье. Но шить его пришлось, сидя на нарах, на колючем жестком соломенном тю- фяке.
— Я же говорила тебе, мама, что она мастерица, — улыбнулась Роза. — Элла, а помнишь, как ты сказала в тот самый первый день в мастерской, стоя перед Мартой: «Я профессиональная закройщица, и портниха, и модельер, и когда-нибудь у меня будет мой собственный салон модной одежды!»
— Если удастся достать ткань, я начну шить весеннюю коллекцию, и тогда каждый сможет купить себе Освободительное платье — так я называю вот это мое, розовое.
— А потом нужно будет заняться фасонами для осенней коллекции и для демисезонных показов… — кивнула Роза.
— …но начать нам придется просто с починки и переделки старых платьев, — закончила я, и тут мне в нос ударил пузырек лимонадного газа.
— Знаю, знаю, — откликнулась Роза. — Но могу же я помечтать немного, разве нет? Мы начнем с малого, но будем думать о большем. Ты только подожди немного. Люди устали от скучной серой одежды военного времени, и очень скоро начнется огромный спрос на яркие, модные наряды. Вот тогда только успевай поворачиваться!
Я улыбнулась, представив Розу сидящей в окружении книг и разноцветных ниток, с головой ушедшую в мир шелков и увлекательных историй.
— Хочу вас спросить, если позволите, — обратилась я к маме Розы. — Как вам удалось арендовать этот магазин? Он так удачно расположен, здесь такой район красивый…
— О, мы его не арендовали, — ответила она с таким возмущением, будто я обвинила ее в убийстве. — Он наш. Разумеется, этот магазин ничто по сравнению с тем, чем мы владели до войны. Но ту недвижимость после ареста моего мужа отобрали военные власти. Мы лишились и летнего дворца, и городских особняков, и коттеджа у моря. Этот магазин — единственное, что мне удалось отвоевать. Ну и бог с ним, правда, моя дорогая? Мы здесь, и мы живы — это главное. Вы, девочки, будете шить, а я день и ночь стану писать. У меня еще осталось и мое имя, и моя репутация, и они по-прежнему кое-что значат. А если мы все трое будем носить придуманные тобой, Элла, наряды, леди из высшего общества вскоре начнут в очередь записываться, чтобы заказать такие же платья для себя. Глазом не успеешь моргнуть, как мы уже будем купаться в шампанском!
И она первой из нас весело рассмеялась.
— А еще про кольцо не забудь, — напомнила ей Роза.
— Какое кольцо? — спросила я.
— То самое, которое ты передала мне в госпиталь…
— То кольцо? А я была уверена, что медсестра Утка сама продала его, а деньги забрала. Так она на самом деле отдала тебе его?
— Ну да. До того как госпиталь эвакуировали, обменять кольцо уже не было времени, поэтому Утка, как ты говоришь, передала кольцо мне на тот случай, если нас с ней разлучат.
Ну кто бы мог подумать, а? Впрочем, давно уже пора было привыкнуть к тому, что за одной и той же колючей проволокой сидят и злодеи, и ангелы. Шагающая вразвалочку медсестра Утка неожиданно оказалась одним из ангелов.
— Ну, много за то кольцо не получишь, — заметила я. — Это же подделка.
— Прошу прощения! — вмешалась мама Розы. — Ты называешь тот бриллиант фальшивым?
