Аня Кулько была довольна. Сегодня она в очередной раз проверила свой банковский счет. Cчет ее порадовал – еще немного, и она сможет купить маленький домик в пригороде своего родного города. Да, у них в провинции жилье не такое дорогое, но, будучи врачом, она бы не скоро смогла это сделать. А тут… Тут еще год-другой, глядишь, что и в Москве прикупить можно будет. Ну понятно, не в центре и не новое жилье. Но – в Москве. Аня разглядывала цифры и гордилась собой – не у каждой хватит на такое сил. И не каждая обладает такой степенью авантюризма. Ну, и конечно, для такой затеи нужно здоровье. Аня вдруг вспомнила, как неделю назад у нее свело ногу. Она еле дождалась сумерек, чтобы покинуть свое место и отогреться в ближайшем кафе. Их там всех уже знали – забегаловка за цветочным киоском была прибежищем профессиональных нищих этого угла. Туда же иногда приезжал Воеводин. Тот самый Игорь Леонидович, который когда-то проводил собеседование и который принял ее на работу. «Профессиональный союз лицедеев» – так он сам отзывался о той группе, которую возглавлял. Аня догадывалась, что город поделен на участки и что дела творятся здесь не самые благовидные, но ей было важно заработать свой миллион. Именно такая планка была поставлена ею. И, к ее удивлению, эта планка оказывалась не такой уже недосягаемой, несмотря на то что большую часть выручки забирали работодатели. Во-первых, Аня умела экономить. Переодевшись бабкой, она ездила бесплатно в метро и наземном транспорте ездила бесплатно. У нее всегда с собой была старческая трость. Трость была телескопической, собиралась до размеров зонтика, и эту трость Аня прятала за радиаторами на лестничной клетке. Понимая, что в элитном жилье Федотова везде стоят камеры, она делала это очень осторожно. О своем совершенно авантюрном, близком к безумию решении Аня пожалела только один раз – когда на них напали. Потасовка была спровоцирована конкурентами с ближайшего рынка. Аня успела быстро позвонить Воеводину, тот примчался и «разрулил» проблему. К этому времени уже прибыла и полиция. Еще немного, Аню задержали бы вместе с остальными.
Второй причиной хороших доходов было решение перебазироваться на сторону армянского кладбища. Туда съезжались люди состоятельные, денег они не жалели ни на содержание памятников, ни на цветы, ни нищим. Одна беда – Аня не была похожа на армянку. Поразмыслив, она нашла выход из положения. Она сильно гримировалась и приобрела черный парик. Одежды теперь у нее были тоже только черные, и со стороны она выглядела очень достоверно. Воеводин, который должен был обеспечить ей безопасность среди конкурентов, сказал:
– Ну, теперь ты будешь платить нам больше. Тут доходы намного выше.
Аня про себя чертыхнулась, но согласилась. Время показало, что она не ошиблась. Мужчины здесь подавали милостыню очень хорошо – кому она говорила «тхэт», что значит «сынок», с кем-то просто здоровалась по-армянски и кланялась. Ей подавали хорошо. Как-то ее подловили на неправильном произношении слов, но она залопотала, что русская, но жила в Армении, но вот пришлось уехать в Москву, тут родственники. Но они не приняли, не помогли деньгами. И вот она сейчас здесь зарабатывает на обратную дорогу, и вообще с пустыми руками домой ехать негоже. Потому что стыдно. Люди закачали головами, зацокали и отвалили ей почти трехдневную норму.
После этого дело пошло споро. И весь свой бюджет она поделила на две части. Заработок у кладбища и то, что ей давал Федотов. Олег был щедрым – он думал, что заработок Анны небольшой, и раз в месяц он переводил ей на карту деньги для личных нужд и два раза в месяц – на продукты. Если Анна заговаривала о какой-то вещи и Олег понимал, что ей хочется ее приобрести, он безоговорочно финансировал покупку. Быть может, он в этой жизни с Аней Кулько и был не самым внимательным, но жадным и придирчивым он точно не был. И если у него и были сомнения по поводу их связи, он никогда эти сомнения не обнаруживал. В быту он был неприхотлив, капризами не докучал, и вообще он был занят работой. Взаимоотношения с сыном были одним из главных приоритетов, что в конце концов он озвучил Ане. Та для вида подулась, а потом театрально пошла на уступку в этом вопросе:
– Я понимаю тебя. Хотя… Но почему ты не хочешь, чтобы я принимала участие в этой части твоей жизни?
– Дело в том, что Степан не готов к этому. А тут надо учитывать его интересы.
– Что ж, я постараюсь понять тебя.
Аня считала, что Федотов проникнется чувством благодарности, но Олег даже не обратил внимания на ее пассажи. Аня Кулько отметила это обстоятельство и до поры до времени замолчала. Она рассчитывала, что, укрепив позиции, возьмет под контроль связи с прошлой жизнью. Впрочем, это было дело будущего, а в настоящем Аня почти всем была довольна. И, что было важным, она сумела сохранить в тайне свое «место работы». Во всяком случае, так ей казалось.
Домой она приехала чуть позже обычного – еще заглянула в кондитерский и купила торт. Почему-то ей захотелось вечером накрыть стол, поставить круглый большой торт в центр и достать хорошие чашки. В шкафу на кухне у Федотова стояли такие – большие, тонкие, с одной золотой полосой. И сидеть спокойно, в тепле, понимать, что твоя работа – это просто такая игра, которую ты выбрала сама, добровольно. Аня часто ловила себя на мысли, что вот эта затея с попрошайничеством не «бизнес-проект», а сущая необходимость. И от этих мыслей ей становилось нехорошо и появлялось желание утвердиться в нормальной, обеспеченной жизни. Вот сегодня был такой день.
Она купила огромный бисквитный торт с кучей розочек и зелеными листиками. Торт был «классикой жанра» – такие рисуют на вывесках. Аня понимала, что два килограмма углеводов для такой семьи, как их с Федотовым, очень много, но удержаться не могла. Домой она приехала первой, приняла душ, сделала прическу и быстро накрыла стол. Олег приехал позже. Аня заваривала чай, когда он вошел в столовую и увидел накрытый стол.
– По какому случаю? – спросил Олег.
– По случаю зимы, уюта, и вообще… Иди переодевайся, я сейчас разогрею обед, и будем пить чай.
– А, – произнес Олег и не двинулся с места.
– Что с тобой, – рассмеялась Аня, – устал? Смотри не засни на диване опять. Может, надо в отпуск поехать? Ты что-то сегодня совсем плохо выглядишь, – сказала она.
Федотов уловил нотки озабоченности в ее голосе. Взгляд ее тоже был встревоженным. «Нет, надо прямо сейчас. Потом будет поздно. Да и не хочу тянуть», – подумал Олег и протянул ей свой телефон.
– Смотри, никого не напоминает тебе эта тетка с протянутой рукой?
Аню бросило в жар – она узнала себя. Фотографии были сделаны недавно, чуть ли не вчера. И ее можно было узнать безошибочно. Врать не имело смысла. Но имело смысл перейти в наступление.
– Ты следишь за мной? Как давно? – Она подбоченилась.
– Со вчерашнего дня. Но другие тебя видели раньше, о чем стало известно очень многим. Я не хочу знать, почему ты пошла на это, я хочу знать, почему ты не сказала мне ничего. Зачем скрывала и врала?
– Потому что работа – это личное дело каждого.
– Допустим. Почему ты не занялась проституцией, наркотиками и торговлей оружием тогда? Там заработки выше.
