Ивара не было. Ладно, значит, никто не сможет мне помешать.
Я пошла к реке. Ох, ходить в таком виде оказалось тяжело, я с трудом переставляла ноги, колени не сгибались. Но зато была надежда, что с утеплителем будет не так горячо, тепло он не проводит.
Попробовала воду ногой. Вроде нормально. Нет, что-то чувствуется такое, но в целом… Лучше не стоять долго на месте, попытаться быстро перейти. Шаг, другой…
Я чувствовала жар реки, даже так, но ничего, терпеть было можно. И оказалось не так уж глубоко, не выше колена. Вот только сильное течение, просто ужасно. Меня сбивало с ног. В какой-то момент я испугалась, что еще немного и поскользнусь, упаду в воду, а там кипяток…
А еще, вдобавок ко всему, я чувствовала сопротивление. Словно не по мелководью иду, а сквозь что-то густое и вязкое, и чем дальше, тем хуже. Кисель. Казалось, речка-то всего в несколько шагов, но я шла и шла…
И вдруг, далекий протяжный вой…
Я вздрогнула, поскользнулась и со всего маху плюхнулась…
Нет, плюхнуться я не успела, оказалась дома в кровати раньше, чем нырнула в воду.
Боже ты мой, что это было? Никогда не слышала такого воя. Волки? Или какие-то те чудища из тумана, которые придут за мной.
Сердце колотилось как бешенное.
И что теперь?
А ведь у меня почти получилось, я прошла так далеко и могла бы, наверно, дойти до того берега.
Ноги чесались и горели.
С трудом стянула сапоги, размотала утеплитель, потерла немного.
Надо успокоиться. Валерьянки бы… или что в таких случаях пьют? Я даже не знаю. У меня в домашней аптечке только парацетамол и активированный уголь, они помогают мне от всего. А больше я и не знаю. Какое-нибудь успокоительное, иначе не усну.
У меня там водка еще была. Пошла, налила себе немного в стакан.
Посидела на кухне, посмотрела в окно.
Я буду не я, если не попробую снова.
Уснула даже быстрее, чем рассчитывала.
Но тут же пожалела, поняла, что предупреждали меня не зря. Передо мной стоял зверь. Совсем близко, шагах в десяти.
Сердце ухнуло и замерло, от страха свело живот. Я стояла и не могла даже пошевелиться. «Это сон!» — билась в голове отчаянная мысль. Я сейчас проснусь! Но сосредоточиться и зажмуриться не хватало сил. Даже просто дернуться, испугавшись, не получалось. На меня напало страшное оцепенение. «Ты не успеешь», — сказал тогда Ивар. Не успею. Он сейчас меня сожрет. Попытаться упасть в обморок?
Зверь смотрел на меня. Он был похож на огромного волка, только морда сильно вытянута, и тонкие, непропорционально длинные лапы…
Он принюхался, чуть припал к земле, словно готовясь к прыжку.
Я всхлипнула. Ну, все… И домой никак не выпадалось.
— Эй! — крик издалека, от реки. — Э-э-эй! Сюда!
Зверь дернул ушами, повернул голову.
— Э-э-эй!
Ивар?!
Зверь фыркнул, втянул носом воздух. Он скосил на меня глаза, потом снова обернулся к реке, чуя опасность. Я видела, как зверь напрягся, как бьет длинным тонким хвостом, как скалится… Сколько ж у него зубов!
Я боялась пошевелиться. Сейчас зверь отвлекся от меня, не хотелось бы снова…
Но я-то, может, и правда провалюсь домой в последний момент, если зверь на меня прыгнет, а вот Ивар… Это ведь он?
— Э-хэ-хэй!
Он совершенно явно пытался привлечь внимание. Надеюсь, он понимает, что делает. Уже совсем близко.
Зверь снова пригнулся, зарычал…
Я увидела Ивара. Он бежал сюда… никогда в жизни я не видела, чтобы так бегали, разве что в соревнованиях по спринту в телевизоре. Так быстро! Летел. Еще немного, и он, не сбавляя шага, прыгнул на зверя, прямо на спину, в руке сверкнул клинок.
Я толком не разобрала что случилось. Все слилось и смешалось… рев и тут же отчаянный визг, они оба повались в траву, какая-то бурная, дикая возня, чьи-то ноги… и все. Тихо.
Я поняла, что у меня кружится голова и начинает подташнивать… ох…
Ивар поднялся.
Вот тут мои ноги окончательно подкосились, коленки задрожали. Я бы, наверно, плюхнулась в траву, но в моих здоровенных сапогах, да еще так плотно замотанные, ноги почти не гнулись. Поэтому я просто покачалась слегка и осталась стоять.
Ивар сорвал пучок травы, вытер клинок и сунул его за пояс. Потом тщательно вытер руки. Так спокойно, словно ничего особенного не произошло. Провел ладонью по лицу. Потом посмотрел на меня.
Ну вот, теперь мне достанется.
Я едва удержалась, чтобы не зажмуриться. Провалиться домой сейчас — было бы как-то неправильно. Невежливо.
— Испугалась? — громко спросил Ивар.
— Да, — вышло ужасно жалобно. — Очень.
Он направился ко мне. Первые шага три нормально, потом охнул, я видела, что на левую ногу ему наступать тяжело, она не гнется и не держит…
— Уф… давно уже так не бегал.
Он тяжело дышал, поднимались и опускались плечи.
— Что это было? — спросила я.
— Веллок. Он пришел за тобой. И еще придут.
— Зачем?
— Учуял. Обычно, на пустошах людей нет. А ты еще и колечко оставила. Это ведь ты, да?
— Я.
— Сейчас…
Он кивнул. Даже не спросил — зачем.
Вытер тыльной стороной ладони пот со лба, облизал губы. Сел в траву, вытянув ноги.
— Как ты? — спросила я, подошла поближе.
— Нормально. Сейчас, отдышусь немного. Да, вот колечко твое, возьми, — он достал откуда-то из-за пояса, протянул мне.
Я забрала, машинально надела на палец.
Потом тоже попыталась сесть, покрутилась неуклюже и, наконец, плюхнулась на попу. Принялась снимать сапоги — все равно сейчас уже через реку не пойду, а сидеть в них неудобно. Проклятый утеплитель, черт бы его побрал. Ивар наблюдал с интересом.
— Что это у тебя? — спросил он.
— Это я через реку пыталась перейти. Сапоги, утеплитель — он почти не пропускает тепло. А то горячо очень, вообще не наступить.
— Горячо? — Ивар удивился.
— Да… А что?
Он пожал плечами.
— Не знаю. Вода и вода. Но река — это граница, она не пропускает тебя. Удивительно, что сапоги спасают.
— У меня почти получилось, — сказала я. — Дошла до середины, а может и дальше, но поскользнулась. Услышала вой, дернулась и полетела в воду. И домой.
— Я видел.
— Видел?
— Издалека, — сказал он. — Не тебя, конечно, но я видел, что ты приходила. Когда ты попадаешь сюда, над пустошью заметно легкое сияние.
