— Что с тобой, Аня? Что случилось?
— Все хорошо, — я изо всех сил попыталась улыбнуться. — Просто устала. Я посплю, хорошо, потом расскажу все.
Он поднял меня на руки, отнес, уложил в кровать. Больше не спрашивал ни о чем. Он просто ждал, когда я расскажу сама, но я рассказывать не хотела. Зачем? Понятно и так.
Он начнет мне доказывать, что это большой риск, что это может дорого обойтись мне. Я все это знаю и без него. Но бывают ситуации, когда просто невозможно отказаться.
Я уснула сразу, едва коснувшись подушки.
* * *
Вторая женщина пришла ко мне прямо домой.
И прямо сразу, во дворе, бросилась в ноги.
— Ты что, встань! — испугалась я. — Если кто-то увидит…
Женщина испугалась сама, вскочила. Ей было, наверно, около сорока, высокая, крепкая, с широким лицом, но тоже сильно исхудавшая за последнее время.
Я отвела ее к себе в комнатку. О том, что узнает Кора — я не боялась.
— Чего ты хочешь? — спросила я.
У нее была дочь. Взрослая дочь уже, и уже вдова. Зять сражался на стенах и погиб, этим сейчас никого не удивишь. А девочка беременна и вот уже пришло время рожать. Но никак. Третьи сутки мучается, кричит, но родить никак не может. Уже сил у нее нет.
— Девочка моя, кровиночка моя… Она ведь одна у меня осталась, четверо было, но все померли… одна девочка… Я же хоть внуков надеялась понянчить. Что ж мне делать, если она умрет?
Женщина плакала.
Я не знала, что делать.
Здесь акушерка нужна опытная, но не я. Что я могу? У меня даже своих детей нет, я не знаю, как это бывает.
Я боюсь, в конце концов.
Одно дело — поддержать больного мальчика за ручку, другое — вот так. Я даже не уверена, что моя сила тут как-то поможет. Может, там другое нужно.
А если не выйдет?
— Наверно, я не смогу, — сказала осторожно. — Это слишком сложно для меня.
Женщина упала на колени, завыла в голос. Думаю, ее и на улице было слышно. Зачем же так?
Но ей было все равно, она рыдала и не слышала никакие мои доводы.
— Тише, тише, — попыталась было я. Попыталась поднять ее.
— Ты ведь поможешь мне, милая? Поможешь? Я так благодарна тебе!
Мне стало неловко.
Может, хоть попытаться?
В дом меня привели с черного хода.
— Если мой муж узнает, что я ходила к ведьме, то убьет нас, — с ужасом шепнула женщина.
Вот уж, час от часу не легче. Мужу, значит, внуки не нужны и дочь не жалко? Пусть лучше она умрет? Это не укладывалось в голове. Я могла понять ненависть чужих людей, но своих — это как-то слишком.
— А сейчас он где? — спросила я.
— Да… ушел он. Хорошо если к утру будет.
К утру.
Значит, надо быстро со всем разобраться и тихо уйти отсюда на своих ногах. Справлюсь?
Я уже пожалела, что вообще влезала в это дело. Как-то не нравилось мне. Если бы Ивар был рядом, то хотя бы о гневном муже можно было не думать. Что я буду делать, если он придет?
Может, еще не поздно…
Мы поднялись на второй этаж. Сразу видно, жили они неплохо. Большие светлые комнаты, просторный дом. Не удивлюсь, если и прислуга есть. Кухарка какая-нибудь. В камине потрескивали дрова — уже роскошь!
На кровати лежала девочка.
Совсем девочка еще.
Здесь, конечно, принято рано выходить замуж и рано рожать детей, но она казалась совсем юной.
Мне даже сначала показалось, она не дышит. Но нет… едва заметно.
Я подошла…
Девочка чуть приоткрыла глаза, глянула на меня и тут же закрыла. Ни радости, ни надежды, ни тревоги. У нее действительно не осталось сил.
— А почему нет повитухи? — спросила я. — Почему нет никого, кто может помочь?
Женщина испугалась вопроса, словно ее уличили в чем-то страшном. Заохала.
— Нельзя нам… нельзя…
Ладно.
К черту.
Я все равно уже здесь.
Сделаю, что смогу, а там будь, что будет. Первый раз, что ли.
Ивар меня убьет… да, я подумала об этом, и чуть не засмеялась. Да, меня тоже муж убьет, если узнает, мужья — они такие…
Я попросила стул, села. Взяла эту девочку за руку, другую руку положила на живот.
Будем надеяться — успеем, пока не вернулся хозяин.
* * *
— Хватит, — строго сказал Ивар. — Я больше не позволю тебе делать это.
— Как это не позволишь? — удивилась я. — Что ты сделаешь?
Спорить не хотелось, по крайней мере сейчас, но…
Он, конечно, прав. Меня до сих пор трясло.
Но ведь и я имею право решать сама, это моя жизнь. И то, что я делаю — не развлечение, не блажь.
В этот раз Ивар принес меня домой. Я даже идти не могла. Все силы ушли.
Да, мне, все-таки, удалось, мать и ребенок остались живы. Я помогла. Да, она родила, я еще успела услышат крик младенца и провалилась в забытье. Подумала только: «как хорошо!»
А очнулась в темной кладовке.
Там вернулся хозяин, пьяный вдребезги, и меня решили по-тихому спрятать. Я сидела без света, взаперти. Голова раскалывалась и хотелось пить. Я попыталась стучать, но тут же прибежала хозяйка. «Тише! — страшно шикнула она, недовольно. — Сейчас муж уснет, и тогда я выпущу тебя».
Было обидно до слез. Я пыталась помочь, я сделала все, что могла, я спасла его дочь и внучку. И теперь я должна прятаться? Несправедливо. Я сидела там, глотая слезы. Я не понимала, что теперь делать и чего ждать. Так и сидеть тут?
А потом за мной пришел Ивар. Как ему удалось найти, я даже не знаю.
Он даже не стал ждать, пока откроют дверь в кладовку, просто выломал, одним ударом. Поднял меня на руки.
Внизу, у лестницы, полулежал, полусидел у стены хозяин, здоровый такой боров, с разбитым лицом, подвывая тихо и жалобно. Хозяйка, та женщина, что позвала меня, хлопотала вокруг него. Она злобно глянула на меня, кажется, даже бормоча проклятья. Я уткнулась Ивару в плечо.
Раннее утро. Он так и тащил меня на руках через весь город.
Молча. Я видела — он злился. Страшно злится. То ли на меня, то ли вообще на все в целом.
И только дома, когда я немного пришла в себя, заявил…
— Это моя жизнь! — упрямо попыталась я.
Он заскрипел зубами.
— Еще немного, и твоя жизнь просто закончится!
— Не закончится. У меня хватит сил справиться самой. Я не просила меня спасать!
