— Подожди!
Не успела я дойти до ворот, как меня нагнала девушка с корзиной белья. Молоденькая совсем, светловолосая, огромные голубые глазищи… мне даже на мгновенье показалось, что она похожа на Льют, и даже — что это она. Но нет, совсем не похожа. Льют скорее напоминала тихую мышку, а эта, сразу видно, — огонь!
— Постой, — крикнула она, догоняя меня. — Я слыша, о чем ты спрашивала. Я знаю твоего мужа.
— Знаешь?
— Да! — девушка засмеялась так звонко и весело, что нельзя было не улыбнуться в ответ, даже если улыбаться совсем не хотелось. — Знаю. Не волнуйся. У меня брат тоже стражник. Дарек. Его тоже в Старый порт послали, вчера вечером. Так что вместе там наши. Они-то уже поужинали было, собирались отдохнуть, а тут приказ капитана — идти ловить. Вот не могли до утра подождать со своей ведьмой!
Я стояла, хлопая глазами, не очень понимая, что на это сказать.
— Меня Кора зовут, — сказала девушка. — А тебя?
— Эйн… Вообще, Аня, я с юга, с Адалаики.
Я всем так говорила. Кареглазая и темноволосая, больше всего походила на южных девушек, и все верили охотно. Да и было это так далеко, что можно рассказывать любые истории про родину, никто не скажется, что что-то не так. Никто не знает. Еще иногда говорила, что дочь состоятельного купца, и что меня выкрали в море разбойники, продали дорнам. Так я и попала на Пустоши, к лорду Олттару, где мы с Иваром и встретились. Довольно правдоподобно, многое объясняет. Но, конечно, сходу я отделывалась только парой общих фраз.
— Понятно, — сказала Кора. — А чего твой муж тут, а ты на другом конце города? Он замучился, небось, к тебе бегать-то? Я знаю, что бегает. Каждую ночь, небось? — она снова заливисто засмеялась.
— Тут работы нет, — сказала я. — Приходила в начале, спрашивала, но ничего не нашлось.
— Вот новости! — удивилась Кора. — У нас тут умелые руки никогда не лишние. Прачкой будешь?
И она без всяких разговоров сунула мне в руки корзину.
— Угу, — чуть озадаченно кивнула я.
— Пойдем, поможешь мне, — велела Кора, — а потом я сама с тобой подойду к Хельге, поговорю. Возьмут тебя, не волнуйся. И муж твой под присмотром будет, не придется больше бегать, искать его.
* * *
Руки нестерпимо болели. Ныли кости, и от холодной воды всю кожу стянуло, все покраснело до локтей, чесалось, шелушилось. Даже в таверне было проще, там, по крайней мере, тепло. И мне даже было страшно подумать, как будет зимой. Полоскать белье в ледяной воде? Да я помру раньше!
Я смотрела на Кору и удивлялась, как легко и весело она все делает. Быстро, умело. Она привыкла, конечно, она всю жизнь жила так. Она сильнее и моложе.
Ох, я начинала чувствовать себя едва ли не старухой в свои двадцать восемь лет. По здешним меркам, в таком возрасте пора было бы нарожать уже пятерых детей. Выглядела я, конечно, вполне неплохо, но все равно. Опыта нет, и привычки к такой жизни тоже. Южанка, неженка…
Но меня взяли. Эта Хельга очень долго придирчиво разглядывала меня, кривилась, не хотела брать, наметанным глазом ясно видя, что толку от меня, как от работницы, будет мало. Но напор и энтузиазм Коры взял свое. Я так благодарна ей.
— Хорошо, оставайся, — наконец сказала она. — Но если увижу, что отлыниваешь от работы, — выгоню взашей. Поняла?
Конечно, я поняла.
Мне уже заранее было страшно и стыдно, но другого выхода я не видела. На что еще рассчитывать? Хоть какая-то работа, да еще рядом с Иваром!
— Ну, ты и неумеха! — смеялась Кора. — Как же ты раньше жила?
В ее словах не было ничего обидного. Она просто озвучивала то, что и так очевидно. Да, я неумеха, у меня все валится из рук. Я чуть не упустила белье в воде, еле выловила, не могла толком отжать, сил не хватало, вся намокла. Еще недавно я подумать не могла, что стирать можно руками, а не в стиральной машине. Что придется готовить что-то сложнее яичницы или макарон, да еще и на открытом огне. Что придется все это делать самой, да еще и добровольно.
Но у меня уже были готовы оправдания.
— У нас были домашние слуги, они и стирали, и убирали, и готовили, — говорила я. — У моего отца был большой дом, я ни в чем не нуждалась. Но ты не думай, я быстро учусь.
Кора снова смеялась.
— Да уж, придется учиться, — говорила она. — Здесь тебе не Адалаика, не отцовский дом. Надо учиться. Или найти себе нового богатого папочку.
Я качала головой.
Все, что мне нужно, я уже нашла. Справлюсь как-нибудь.
Изо всех сил старалась не думать, что все может быть иначе. Я уже приняла решение.
Привыкну.
Главное, что Ивар тут рядом. Только бы он поскорее вернулся.
К концу дня я просто падала с ног.
А Дарек, брат Коры, прибежал вечером, когда мы уже закончили и тихо ужинали.
Уставший, но довольный, энергии и веселья в нем было не меньше, чем в сестре. И такой же белобрысый. Еще сходу он сгреб ее в охапку.
— Корка! Ну, как ты тут? Там такие дела творятся! Ты не представляешь!
— Поймали ведьму?
— Поймали! Ты когда-нибудь видела живую ведьму? Нет?! Завтра посмотришь! Ее судить будут!
— А Ивар? — осторожно спросила я. — Он ведь был с вам? Он тоже вернулся?
— Вернулся, ага… А, так он же к жене своей побежал. Говорит, она там наверно его уже ищет.
— Балбес! — Кора хлопнула брата ладошкой в лоб. — Вот его жена.
Глава 4
Я хотела побежать за ним, найти его, но Кора никуда не пустила.
— Сиди, — сказала она. — Ты его искала, теперь пусть он тебя поищет, поволнуется. Ничего, ему полезно. Сюда он вернется в любом случае.
Я не очень-то соглашалась с ней, но боялась разминуться с Иваром по дороге, и сделать хуже. Я и так уже наделала дел.
Ивар вернулся уже под утро, запыхавшийся, взмокший весь. Ему, видимо, уже сказали, он знал, где искать.
— Аня! — хриплым шепотом позвал он, влетев в нашу комнатушку. Его голос чуть дрожал.
Я не выдержала, вскочила и бросилась ему на шею.
Он подхватил меня на руки, потащил во двор — хоть чуть-чуть побыть наедине. Поговорить. Потом спохватился, вернулся за моими башмаками и курткой.
— Я чуть с ума не сошел, куда ж ты пропала! — в его голосе, на удивление, слышалась радость. А я-то думала, он будет ругаться, что взяла и ушла.
— Я тоже. Ты не пришел и не предупредил. Где тебя было искать?
— Прости. Все так быстро случилось… не вышло… Анечка…
— Балбес, — я засмеялась совсем Кора, видимо уже набралась у нее. — Обиделся на меня и пропал.
