Мрак сказал медленно, едва двигая растрескавшимися губами:
— Гольш?.. Пока что вижу башню похуже.
— Какую? — не понял Олег. — Там должна быть только золотая
башня Гольша…
— Тогда Гольш построил еще одну, — хмыкнул Мрак, но голос
отвердел. — Из черного как сажа камня. Размером с Гору. И движется эта башня,
движется!
Бледный от пронизывающего холода Олег побелел.
— Такая башня только у Мардуха!
— Этот Мардух приперся к Гольшу, как Емеля, — предположил
Таргитай завистливо. — Не слезая с печи!.. А ты говорил, что всякий, кто хоть
раз обошел вокруг своего огорода, уже умнее того, кто не слазит с печи! Мардух
и с печи не слазил, и по свету похаживал.
Мрак вскрикнул:
— Вижу золотую башню! А черный сарай вовсю прет на нашего
старика!.. Нас пронесет прямо над чертовым амбаром. Камнем туда, что ли? Или
хоть что-то из-под себя кинуть…
— Можно из-под Лиски, — предложил Таргитай услужливо.
— Кинем твои портки, — предложил Мрак грубо. — Задохнутся,
как куры, где побывал хорь. Олег, что со Змеем?
Крылья хлопали реже, Змей чаще скользил, растопырив кожаные
паруса. Его несло по длинной дуге, земля постепенно приближалась. Олег вытеснил
из сознания голоса друзей, сосредоточился: Змея надо опустить у подножия
золотой башни Гольша. Там дверь, успеют вбежать, а если сверху на площадку, то
Змей не поместится, вообще башню развалит.
Внезапно тряхнуло, словно с разбега наскочили на камешек.
Змей странно икнул: то ли закряхтел, то ли застонал, судорожно замолотил
крыльями. Четверо привычно сжались, ожидая, что придавит к спине, но едва не
сбросило — Змей ухнул вниз!
В какой-то миг он сумел выпростать скомканные ветром крылья,
пошел вниз по крутой дуге. Толчок тут же повторился, по телу гигантского зверя
прошла судорога. Он отчаянно сопротивлялся, но чужая мощная рука властно тянула
вниз.
Ветер свистел в ушах, земля быстро вырастала. Черная гора
остановилась, зловеще мрачная на сияющем оранжевом песке. На плоской вершине
появились крошечные фигурки в желтых халатах, похожие на ядовитых ос.
— Олег, — вскрикнул Таргитай, преодолевая свист ветра. —
Останови Змея!
Олег нащупал оплетающие их невидимые нити, с силой рванул.
Змей тут же всхрапнул, задвигал крыльями, мышцы затрещали. Затем Змей с усилием
взмахнул — летящий зверь жаждал шарахнуться оземь не больше, чем седоки.
— Еще, Олег, — молил Таргитай. Глаза дудошника были
жалобными. — Еще, миленький!
Лиска крепче прижималась к спине Олега, словно пыталась
влить и свои силы.
Змея тряхнуло, тут же Олег перехватил и новые нити, оборвал.
Их дергало, трясло, бросало. Змей то взмывал, то падал камнем. Его заносило в
сторону, переворачивало боком. Олег изо всех сил не давал перевернуть пузом
кверху — люди посыпятся как орехи. Да и ошалевший Змей, не понимая, где верх,
где низ, расшибется всмятку.
Даже Таргитай, который то закрывал глаза, то открывал,
видел, как на плоскую крышу из нор выскакивали все новые и новые люди. Воины
затерялись среди суетящихся жрецов в желтых халатах, а с каждым новым жрецом
Змея трясло сильнее.
Черная гора стремительно росла. Олег с бледным решительным
лицом вцепился в шею зверя, глаза не отрывались от желтых халатов. Мрак начал
отвязывать ноги. Олег крикнул:
— Попытаюсь сдвинуть Змея… упадем возле ворот… Только на
башню не Гольша, а Мардуха!
— Понял! Готовы! — прорычал Мрак.
Он держался обеими руками, уже отвязавшись, рукоять секиры
грозно торчала из-за плеча. Лиска все еще прижималась к могучему волхву, крупно
дрожала. Таргитай начал переползать, готовясь спрыгнуть первым. Дурень никогда
не знал страха, успел подумать Олег, и не научился…
Сбоку мелькнула черная стена. Змей падал в тени башни, уже
почти не пытался держаться в воздухе. Олег был бледный как смерть и мокрый,
кожа натянулась на скулах. Мрак, который сидел к нему ближе всего, не считая
Лиску, ощутил по всему телу покалывание, словно катались ежи.
В двух саженях от земли Змея тряхнуло, понесло наискось.
Мрак прыгнул, не дожидаясь, когда зверь ударится о песок. Огромная туша с
разгона проехала чешуйками по земле, заскрипело, словно мельничьи жернова с
силой потерли один о другой. Поднялась туча горячего песка, на зубах
заскрипело. Олег едва не сомлел, но Змея остановил, словно вморозил брюхом в
золотой песок, иначе Мраку пришлось бы драться одному.
Пока Олег слезал, оступаясь от слабости и чувствуя тонкие,
но сильные руки Лиски, Таргитай уже опрометью бежал к распахнутым воротам. Мрак
ревел, как разъяренный бык, секира блистала, как молния. Двое стражей рухнули
ему под ноги и остались позади. Третий, самый могучий, отступал, закрываясь
обломком щита. С каждым ударом секиры от щита оставалось все меньше.
Змей распластался искалеченный, со сломанными крыльями,
полуживой. Лиска тащила волхва, тормошила.
— Проснись!.. Теперь все зависит от тебя!
— Не дай боги, — прошептал Олег в страхе.
Он все еще обеими руками прижимал к груди Яйцо. Лиска
выхватила, сунула в мешок, а тот повесила Олегу на спину.
— Не боись! Магов держи за руки, а с остальными мы сами.
В башню вбежали, когда Мрака след простыл, даже шаги
Таргитая гулко отдавались далеко впереди на винтовой лестнице. Сверху доносился
рев, звон металла, крики. На ступеньках истекал кровью воин, обеими руками
зажимал широкую рану на животе. Олег ощутил сильнейший порыв немедленно взяться
за лечение: он знал, как это сделать быстро, уже через два дня человек будет
плясать, забыв о ране…
Лиска нетерпеливо дернула за полу, Олег лишь оглянулся.
Сквозь мозг как молния мелькнула острая мысль: а не делает ли страшную ошибку?
Таргитай, будь волхвом, остановился бы, принялся лечить. Но Таргитай — дурак,
он руководствуется только сердцем, какое есть и у зверей, а он, Олег, — умом,
великим сокровищем, коим обладает лишь человек…
— Мрак! — заорал он предостерегающе. — Стой! Стой, говорю!
Впереди ловушки! Впереди хитрости!
Таргитай остановился, пропустил Олега вперед.
— Я тоже простой, как Мрак, и даже очень простой.
Мрак послушно ждал, секира в руках была красная по рукоять,
с нее падали тяжелые темные капли.
На втором поверхе были длинные узкие коридоры, что вели в
темноту. Олег поколебался, поднялся еще на поверх, быстро вбежал в проход, где
мерцали светильники. Все чувства были обострены, он бежал длинными прыжками,
успевая улавливать движение далеко впереди, догадываясь, что происходит на
самом верху, смутно видя через толстую стену бегущих по соседнему ходу трех
странных зверей — выше человека, в плотной чешуе, с гребнями на спинах и
тяжелыми палицами в руках.
