Андрей затащил меня таки в беседку. Вокруг не было ни души, да и густая зелень скрывала нас от посторонних глаз. Кричать я не могла, стыдно же. И бороться с ним уже не оставалось сил. А он вел себя как одержимый, словно ему окончательно снесло крышу. Удерживая одной рукой меня, второй он пытался расстегнуть застежку на моих брюках. Уж не хочет ли он меня изнасиловать?! Прямо тут — в университетском саду?!
Выбора у меня не было, и я протиснула руку в карман за шишкой. Достучаться до разума Андрея не получалось, как я ни старалась. Он уже практически стянул с меня брюки, когда я нашла в себе силы проговорить:
— Андрей, пусти! Последний раз прошу по-хорошему.
— И не надейся, малыш. Сейчас ты получишь то, о чем так мечтала…
В тот момент, когда он меня развернул спиной к себе, я изловчилась достать нужную шишку и резко дернулась. На этот раз, когда запульнула снаряд, никакого грохота не последовало, а вот Андрей застыл в какой был позе, словно поступила команда «замри!», а потом повалился в траву, чудом избежав столкновения с лавкой.
— Вот и полежи тут немного, придурок, — бормотала я, натягивая штаны, которые он все же умудрился снять с меня. — Подумай о своем поведении.
Меня всю трясло, когда доставала вторую шишку и делала Андрея невидимым. А потом я со всех ног понеслась на остановку, не в силах думать больше ни о чем, кроме того, что хочу домой, к Васе!
— Что случилось? — поинтересовался Вася, когда я влетела в квартиру и кинулась ему, вышедшему меня встречать, на шею, заливая футболку горючими слезами. Он же прижал меня к себе и уже привычно гладил по волосам. — На тебя напали следопыты?
Я потрясла головой, все еще не в силах говорить. Как же рядом с ним надежно и безопасно, даже несмотря на всю ту опасность, что он привнес в мою жизнь! Его руки защищают и ограждают от всего. А это могучее тело щедро делится своим теплом с моим, которое умудрилось замерзнуть на летней жаре. И нет той мерзости, в которую недавно окунулась и от которой до сих пор передергивает. Нет грубости, рожденной обиженными амбициями. Весь такой естественный, Вася мне сейчас казался оплотом чего-то исключительно положительного. И еще горше становилось от мысли, что и этот оплот скоро исчезнет из моей жизни.
— Ксюша, скажи же уже хоть что-то! — взмолился Вася, и голос его прозвучал гулко, потому что слушала его через грудь. — Женские слезы способны довести до безумия мужчину, — он ласково оторвал меня от себя и коснулся пальцами подбородка, поднимая мое лицо вверх, стирая с него слезы и припадая губами ко лбу. — Что с тобой, девочка?
А я бы и рада все ему рассказать, хоть даже примерно не могла предугадать его реакцию, да не получалось вот теперь — одолела противная икота, как следствие истерики.
— Так, пойдем-ка, — обнял меня Вася за плечи и повел на кухню.
Там первым делом напоил водой, а потом усадил, да ни куда-нибудь, а к себе на колени, не переставая обнимать. Его близость была до чертиков приятна, но она же заставляла меня нервничать. На смену слезам пришло легкое возбуждение. А еще и смотрел он на меня так… как-то очень волнительно.
— Ты такая необычная сейчас, — проговорил и слегка погладил пальцами мое лицо, убирая с него прилипшие волосы и заправляя те за уши.
Могла себе представить, насколько. Глаза заплаканные, нос красный и огромный… Куда уж необычней! Эта мысль даже заставила усмехнуться, хоть и смутилась я от нее неслабо. А вот в очередной раз спрятать лицо на груди Васи не получилось, он не позволил, продолжая разглядывать его.
— У тебя очень красивые глаза, особенно сейчас, омытые слезами, — заявил вдруг он. — И губы… такие трепетные и нежные, — задел он мои губы большими пальцами. — Хочется целовать их…
— Что же тебя останавливает? — спросила, чувствуя как все внутри замирает от его взгляда, скользящего по моему лицу, шее, ныряющего в вырез блузки.
— Данное тебе слово.
— А если я сама попрошу? — щеки запылали под его ладонями.
— Давай проверим, — улыбнулся Вася и приблизил свое лицо к моему. Теперь я чувствовала его дыхание и не могла оторваться от его глаз, что затягивали черными омутами и казались огромными.
— Поцелуй меня, пожалуйста, — прошептала я.
Да! Именно это мне сейчас и нужно было! Даже тогда, когда отбивалась от насильника в лице Андрея, мечтала о том, что окажусь рядом с Васей, и он снова поцелует меня.
Вася коснулся моих губ нежно, едва уловимо. А потом поцеловал глаза. Я закрыла их, отдаваясь во власть ощущений, от которых в животе уже вовсю порхали бабочки. Руки мои легли на широкие мужские плечи, проскользили по ним, одновременно с тем, как Вася проложил дорожку из поцелуев по моим щекам к губам. А когда я зарылась в его мягкие и шелковистые волосы, он судорожно выдохнул и припал к моим раскрытым губам в глубоком поцелуе. Я же подалась ему навстречу, вторя его губам и языку, получая ни с чем несравнимое наслаждение.
Когда он припал губами к моей шее, я едва не замурчала от удовольствия, подставляя ту так, чтоб удобнее было целовать. Понимала, что возбуждаюсь все сильнее, и чувствовала его ответную реакцию. Собственно, на свидетельстве его возбуждения я и сидела в настоящий момент. И оно казалось мне очень даже внушительным.
Я понимала, что хотим мы одного и того же. Но разве можно это допустить? Ведь переспи мы с Васей, и появятся дополнительные сложности, рожденные нашей привязанностью друг к другу, которая и так крепла день ото дня. Теперь я верила, что частица моей души надежно поселилась в его сердце, как и наоборот. Что же случится после более близкого знакомства? Он всецело завладеет моей душой? А как мне жить после этого, если даже сейчас, целуясь с ним, я забываю обо всем на свете. Андрей, с его сексуальным срывом, остался вообще где-то далеко-далеко. А вся моя реальность сосредоточилась вот тут, на этом стуле.
Зря я опасалась, что Вася увлечется. Как выяснилось почти сразу, контролировал он себя гораздо лучше, чем я. И дальше поцелуя дело не зашло, к моему даже легкому разочарованию. Вместо этого Вася спросил:
— А теперь ты мне расскажешь, что же тебя так расстроило?
Ничего не оставалось, как поведать ему честно о поведении Андрея. От воспоминаний снова стало страшно. Что если он до сих пор лежит там невидимый и обездвиженный? Я же даже примерно не знала, как долго держится этот магический эффект. Но потом я решила, что на дворе лето, точно не замерзнет, так что, в любом случае поделом ему!
А вот реакция Васи меня слегка напрягла. Он аж с лица потемнел, и желваки его ходили все сильнее по мере моего рассказа, хоть я и старалась не вдаваться в подробности. Только вендетты мне тут и не хватало, а в том что Вася способен добраться до Андрея и без моего ведома, даже не сомневалась, потому и попросила:
— Вась, ты только ничего не делай ему, ладно?
— Неужто в тебе сейчас говорит жалость? — сурово зыркнул он на меня, и руки его сжали мою талию чуть сильнее.
