А на кухне меня ждало потрясения. Нет, я конечно, слышала, как Вася там гремит кастрюлями, и даже радовалась, что сегодня завтрак не на мне, но когда зашла и увидела его во всей красе, чуть не повалилась в обморок. Если бы я не знала точно, что это он, решила бы, что на моей кухне вдруг появился совершенно посторонний мужчина.
— Ты чего с лица то сошла? — оглянулся на меня Вася. — Словно призрак тебе явился, — хохотнул он и продолжил нарезать сыр. Помидоры с огурцами уже были нарезаны и аккуратной горкой свалены в тарелку. Видно, понятие сервировки стола Васе не было знакомо.
Я же не могла справиться с бешенным сердцебиением, до такой степени испугалась. А еще я, оказывается, успела забыть, как Вася выглядит. И сейчас эта гора мышц, с голым торсом и в одних штанах, занимала чуть ли не половину моей кухни. Да уж… Когда он был невидим, мне не было так тесно.
— Садись к столу, Ксюша. Буду завтраком тебя кормить, — все так же не поворачиваясь, сообщил Вася. — Ведь у тебя сегодня важный день.
Спорить не стала, протиснулась бочком к столу и плюхнулась на табурет, все еще пытаясь отправиться от потрясения.
Вскоре передо мной уже стояла большая кружка кофе с молоком, как я люблю, и рядом с овощами Вася поставил полную тарелку бутербродов с сыром. Сам же и принялся их активно уплетать, шумно прихлебывая из своего бокала. И хоть аппетит мой еще не проснулся, да и волновалась я перед экзаменом, но один бутерброд все же решила ухватить, пока Вася их все не смел. В том, что этот мужчина никогда не страдает отсутствием аппетита, я уже убедилась и не раз.
Не могла удержаться от разглядывания его лица, стараясь делать это ненарочито. Все же глазищи у него такие черные, что в них даже смотреть страшно. И эти волосы… Торчат в разные стороны, словно ни разу не побывали в руках цирюльника, будто их топором обрубили и оставили как есть.
— Вась, может подстрижем тебя? — неожиданно предложила я.
— А ты владеешь этим искусством? — он аж жевать перестал, уставившись на меня своими омутами. А я растерялась и не знала, что ответить. — У нас это только самым сильным магам подвластно.
— Что это? — окончательно опешила я. Вот это?! Выстричь воронье гнездо, что у него сейчас в волосах?!
— Сотворить прическу, — погладил он себя по голове.
— Прическу?.. — вовремя оборвала себя. Вася явно не понимал моего посыла и гордился своей неровной лохматостью. Я же поняла, что в таком виде ему нельзя шляться по улицам. Не следопыты, так наши доблестные органы на него точно обратят внимание. — Я тебя сегодня свожу к своему магу, а вернее магессе, — пробормотала я уже самой себе, поставив себе мысленную галочку, чтоб не забыть. Хотя, стоит его снова увидеть, как сразу же вспомню.
Когда я уже обувалась в коридоре, Вася вышел проводить меня. Он приблизился ко мне вплотную и проговорил:
— Я должен кое-что сделать, — и смотрит так, словно я и без слов должна знать, что именно. Ну просто сама загадочность!
— Что именно? — резко выпрямилась я, чувствуя, как закружилась голова.
— Иди сюда, — бесцеремонно взял он меня за плечи и повернул к себе спиной. А потом обхватил мою голову своими ручищами и велел: — Подумай о своем Андрюше.
— Это еще зачем?
— Ксюша, просто представь его образ, без лишних вопросов, — устало вздохнул Василий, словно я какая докучливая муха.
Естественно, мне много чего хотелось ему сказать, но время и так поджимало. И если начну сейчас припираться, то рискую опоздать на экзамен. А потому я молча подчинилась, решив, что обязательно потребую у него объяснений по возвращении.
Сеанс длился недолго, и я не почувствовала ровным счетом ничего. Через пару минут Вася меня отпустил и даже не пожелал удачи на экзамене. Впрочем, что еще можно ожидать от такого как он.
Пока шла к остановке, ждала автобуса и неслась в универ от остановки, умудрилась промокнуть разве что не насквозь. Ну по пояс, ладно, брюки можно было выжимать и вешать сушиться под прищепочки. Никакой зонт, даже объемный зонт-трость как мой, не спасал от косого дождя. Благо хоть тот был теплый. Но все равно, перспектива сидеть на экзамене словно в луже слабо радовала.
В душе копилась злость и созревал план мести. Андрюша — гад, мог бы и повнимательнее быть к своей девушке. Что ему стоило заехать за мной сегодня? В такую-то погоду! Значит, когда его не ждут и даже просят не приезжать, так он тут как тут, а когда нужен — им и не пахнет. Ну что ж, как он так и я — отплатим ему пренебрежительной холодностью или снисходительным невниманием, или… черт! Не получится. Я ж несусь в универ на всех порах в надежде встретить Андрюшеньку и все ему высказать как на духу. Какая уж тут холодность! Да во мне все кипит, вон даже брюки скоро высохнут.
На скользких ступенях крыльца я едва не поскользнулась и не растянулась. Убилась бы точно, не придержи меня какой-то парень! И кто только додумался снять резиновое покрытие по центру? Кому оно мешало?
В холле первого этажа было как всегда оживленно и душно, как обычно и бывает в дождь, когда кругом влажные испарения.
— Ксю, малыш! — услышала я знакомый голос и нашла взглядом Андрея. Тот уже спешил ко мне, делая вид или на самом деле не замечая моей грозной мины лица. — Ну ты где ходишь? Наши уже все здесь.
— А я, знаешь ли, мокну под дождем. И просто в восторге от этого, — процедила сквозь зубы.
— И ты такая миленькая, взъерошенная, как мокрый цыпленок, — приобнял он меня и потянулся к губам.
— Курица, ты хотел сказать? — хотела было отшатнуться я, да не получилось.
Его губы… Они манили прижаться к ним, слиться в горячем поцелуе, наплевав на то, что кругом толпа студентов, и как обычно все почти наблюдают за нами. Но как же я хочу его поцеловать! Настолько сильно, что сил сопротивляться не осталось.
Я буквально впилась в губы Андрея, прижимаясь к нему всем телом, обхватывая за шею, зарываясь пальцами в волосы. Зонт полетел на пол, но на это я даже внимания не обратила, как и на то, что Андрей сделал слабую попытку высвободиться из моих объятий, когда я сделала наш поцелуй глубже, жарче.
— Малыш, ты сегодня такая заводная… Но у нас экзамен. Через десять минут, — посмотрел Андрей на часы, когда смог оторваться от моих губ.
Я же продолжала липнуть к нему, не обращая ни на кого внимания, понимая, что не могу думать больше не о чем, чувствуя, как внутри меня нарастает возбуждение — дикое, неконтролируемое, животное.
— Андрюша, я так хочу тебя! — произнесла я срывающимся от страсти голосом и вновь потянулась я к его губам. Никогда еще он меня так не возбуждал. Дождь что ли так подействовал? Или Андрюша сегодня какой-то невероятно красивый?
— Я тоже соскучился и ужасно хочу тебя, малыш, — воровато оглянулся Андрей и чмокнул меня в губы. Как украл, честное слово. Я же хочу сплестись с ним языками, чтоб закружилась голова, чтоб в животе начали порхать бабочки. Хотя они уже вовсю порхали. Так порхали, что вынуждена была скрестить ноги. — Но давай подождем немного. И пошли уже…
