Королева медленно обернулась:
– Что ты делаешь? – проревела она.
– Белоснежка, прекраснейшая на земле, – молвило зеркало, и девушка застыла в нерешительности. – Я тебе помогу, вверь свою судьбу мне.
Мгновение принцесса колебалась.
– Не говори с ней! – прокричала тётя Ингрид, но ноги, по всей видимости, отказались её слушаться. Она упала на четвереньки.
– Ладонью своею притронься к стеклу, вглядись в предначальную тёмную мглу. Там тени прошедшего, выбор грядущего, разгадки всего, что на свете есть сущего, – продолжало зеркало. – Там крики скорбящих и радости стон... дотронься! И сядешь сегодня на трон.
– НЕТ! – вскричала Ингрид, ринувшись вперёд ползком на коленях. – Не прикасайся к нему!
Белоснежка не нуждалась в тётином предупреждении. Зеркалу не одурачить её своими лживыми речами.
Девушка всадила нож глубоко в повреждённое стекло, заставив поверхность зеркала треснуть ещё сильнее. Мерцание, испускаемое предметом, стало ярче, и вскоре зелёный цвет сменился на красный, а Белоснежка обрушивала всё новые и новые удары. Тётя не переставала кричать, но принцесса продолжала наносить повреждения, пока наконец зеркало не разбилось на миллионы осколков. Стекло разлетелось, одновременно с этим послышался звук, похожий на рёв, и пронёсся сильный порыв ветра, который отбросил королеву назад и сшиб Белоснежку с ног. Девушка закрыла лицо руками, раскалённые осколки красного стекла разлетелись по комнате, разбивая окна вдребезги и погружая весь замок во тьму.
Ингрид
Открыв глаза, она почувствовала лишь острую боль. Выставив ладони вперёд, женщина увидела, как по её шелушащимся рукам стекает кровь. Она всё никак не могла понять, где находится.
Подняв взгляд, Ингрид вздрогнула от неожиданности: над ней стояла девушка.
– Кэтрин? – каркнула она, не узнавая свой собственный голос.
– Это Белоснежка, – ответила ей девушка. – Тебя будут судить за твои преступления. Стража, уведите её.
– Что? – вскричала королева, не веря своим ушам, когда двое мужчин подняли её с пола и повели под руки. На стражниках не было формы. Собственно говоря, это были обыкновенные крестьяне! Ингрид пыталась высвободить руки, но простолюдины крепко её держали. Прикосновения приносили женщине боль.
Стёкла окон в её покоях были выбиты, и в помещение беспрепятственно проникал дневной свет. Когда её глаза адаптировались, Ингрид увидела осколки, которыми был усыпан весь пол. Королева посмотрела на раму своего драгоценного зеркала. Она была пуста. Стекло было разбито вдребезги.
После всех жертв, которые она принесла, чтобы оказаться здесь: оставила своего учителя и наблюдала за тем, как он умирал у неё на глазах; извела Кэтрин; изгнала Георга из королевства; приказала охотнику убить Белоснежку; отравила принца, – она осталась ни с чем. Зеркала, которому она могла доверить любой свой секрет, и которое служило ей верой и правдой, больше нет, а её жизнь разрушена. Ингрид опустила взгляд на свои морщинистые руки, они дрожали. Она больше ни секунды не могла находиться в теле старухи. Её глаза скользнули в сторону стола, заставленного зельями: несколько бутылочек были опрокинуты, и жидкость стекала на пол.
– Дайте мне всего минуту, – Ингрид было необходимо снять это заклинание, но мужчины отнюдь не собирались её отпускать. – Я королева! Я заслуживаю уважительного отношения!
Мужчины усмехнулись. Один из них произнёс:
– Что-то она не похожа на королеву. Вы её видели, принцесса?
– Нет, не видела, – Белоснежка пристально смотрела на тётю. – Эта женщина избавилась от королевы. Прошу, уведите её в темницу. Там, в одиночном заключении, у неё будет время поразмыслить о содеянном.
Её не приговорили к смертной казни?
Одиночное заключение не путало Ингрид. Она всю жизнь жила сама по себе.
Но в то же время с ней всегда было её зеркало.
Белоснежка молча смотрела на неё. Снаружи покоев Ингрид больше не было её преданных стражников, и коридоры дворца заполонили жители деревни. Они поздравляли друг друга с победой, отовсюду слышались радостные восклицания. Ингрид хотелось крикнуть, что им не место в её замке, но она понимала, что слушать никто не станет. Никто даже не удосуживался взглянуть на старуху, пока её вели по длинным коридорам в темницу. Мужчины не произнесли ни слова, заперев Ингрид в тёмной камере, в которую всего несколько часов назад по её приказу поместили Георга. Она была совсем одна.
По крайней мере, на мгновение.
Когда её глаза адаптировались к слабому освещению, она увидела учителя и Кэтрин, появившихся перед ней. Их призраки (или плод её фантазии, или порождение воспалённого ума, или что-то иное) были здесь, чтобы составить ей компанию. Призрак учителя вскоре исчез, но тот, что принадлежал Кэтрин, остался.
Как поэтично, что после всего случившегося сестра была здесь, рядом. Сердце Ингрид вдруг дрогнуло, когда она осознала, сколько всего уже нельзя было исправить. И тем не менее именно Кэтрин была сейчас с ней. Протянув руку, чтобы дотронуться до фантома сестры, она увидела, как на лице Кэтрин медленно появилась грустная улыбка, затем видение рассеялось, словно дым, чтобы никогда больше не возвращаться.
Белоснежка
Белоснежка вышла из тёмных покоев тёти, едва держась на ногах, но, главное, живая. В слабоосвещённых коридорах дворца царило всеобщее веселье. Кто-то зажигал факелы и фонари, развешанные по стенам, наполняя пространство светом, но она не хотела здесь задерживаться. Девушке не терпелось поскорее уйти от комнаты королевы как можно дальше. Внезапно она почувствовала себя очень уставшей.
– Белоснежка! Белоснежка! – навстречу к ней спешила Анна. Принцесса упала в её объятия, глаза обеих девушек были на мокром месте. – С тобой всё в порядке? Когда мы увидели, как вылетели оконные стёкла, мы начали бояться худшего.
– Со мной всё в порядке, – заверила подругу Белоснежка и отодвинулась, чтобы посмотреть на неё: – А вот с Генри...
Анна взяла её за плечи:
– Я знаю, – на глаза Белоснежки навернулись слёзы.
– Ты ранена, – заметила Анна, осматривая руки принцессы. Они были изрезаны стеклом, и теперь из царапин бежала кровь. – Я о тебе позабочусь. Жди здесь.
– Нет, – остановила её девушка. – Мои раны могут подождать. Я хочу его увидеть.
– Твоего отца? – уточнила Анна. – Он уже здесь.
Белоснежка имела в виду Генри, но тут она заметила отца, который наконец-то снова был дома. Он устремился в её сторону вместе с Ворчуном, Умником и остальными гномами. Анна отошла, освобождая ей дорогу, и Белоснежка кинулась в его объятия.
– Ты в безопасности! – с облегчением произнёс Георг, гладя её по волосам так, как делал, когда она была ребёнком. – Я очень волновался за тебя.
