– Гм-м.
– Ты все еще здесь?
– Я все еще здесь. – Она со вздохом прикусила губу. – Знаешь что? Я серьезно обдумаю твой совет.
– Сама знаешь, дурного я не посоветую.
– Не будь такой самодовольной, задавака. Я сказала, что обдумаю.
– Это я-то самодовольная?
– Как дела у Бена?
– У него все в порядке, – протянул чей-то голос, и рядом с лицом Кейт появилось лицо Бена. – И он в ужасе от того, что вы двое обсуждаете этого беднягу у него за спиной.
Властный стук в дверь заставил Софи вздрогнуть.
– Ой, кто-то стучит. Я лучше пойду.
Поспешно попрощавшись, она положила трубку и, открыв дверь, увидела Махалию со свертком полотенец.
– Вот, принесла свежие. Хотите отдать купальные принадлежности в стирку? – Даже не закончив фразу, Махалия выскочила на балкон, где на стуле висело мокрое бикини Софи. Подхватывая его, Махалия посмотрела в сторону бассейна.
– Да уж, наш мальчик. За ним те еще демоны гонятся. – Она покачала головой, ее темные глаза затуманились, но на Софи она глянула оценивающе. – Его что-то тревожит. Он – беспокойная душа. В его жизни не хватает толики доброты. Любящего сердца.
Уклоняясь от этого прямого взгляда, Софи закрыла глаза и едва услышала, как ушла миниатюрная экономка.
Быстрым движением выхватив из гардероба новое платье, отметив, как затрепетала шелковая ткань, Софи приложила его к себе – внезапно ей захотелось выглядеть как можно лучше. В сочетании с коротким кардиганом и новыми босоножками на низком каблуке оно смотрелось скорее женственно, чем сексуально. Волосы она собрала вверх, оставив несколько прядей свисать, в последний раз провела по губам светлой помадой и послала Тодду эсэмэску, что готова. Он написал ей в ответ, что постучит к ней перед ужином.
Пару секунд спустя короткий стук в дверь возвестил о его прибытии, и сердце у нее забилось быстрее в неконтролируемом предвкушении. В это мгновение словно бы разомкнуло электрическую цепь между ее мозгом и телом, ниже шеи бушевал шквал. Сглотнув, Софи сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и открыла дверь. К ее удивлению, Тодд был одет в застиранную футболку и шорты, которые выглядели так, словно он десяток раз надевал их мыть машину.
– О… – Она опустила глаза, разглаживая ткань платья.
– Ты отлично выглядишь. – Тодд состроил гримаску. – Я… ты прекрасна. Я…
Его лицо исказилось. Софи заинтриговал разыгрывающийся перед ней конфликт.
– Мои родители переодеваются к обеду.
– Вот как.
Его взгляд скользнул в сторону, совсем не в духе Тодда. Обычно Тодд был открытым, общительным, любые эмоции легко читались на его лице. Нахмурившись, Софи хотела было спросить его, все ли с ним в порядке, но он расправил плечи и подал ей руку с такой галантностью, словно был одет в вечерний костюм.
– Ну что, пойдем? – Словно разом вернулся Тодд-плейбой, глаза у него заблестели, улыбка стала шире. – Хочешь выпить на террасе? Вид на море там неплох, и в ведерке охлаждается игристое.
– Почему бы и нет? – Подавив укол дурного предчувствия, Софи взяла его под руку. – Просто пообещай мне, что в него ничего не подмешали.
– Ни слова о черном шампанском. – Он изобразил, как его передергивает. – Моя мать была бы в восторге от такой идеи. Она без ума от тематических вечеринок. Так и представляю себе. Пещера Бэтмена от Макленнан. Даже думать не хочется. Только Махалия способна держать ее в узде и не дать скатиться в откровенную безвкусицу.
Софи рассмеялась над его притворной театральностью, когда они торжественно спускались, потому что по такой роскошной лестнице идти можно было только торжественно. Внизу Тодд указал на коридор, и они уже собирались повернуть налево, мимо приоткрытой двери, как вдруг он остановился. Выглядело это как в комедии, когда персонаж застывает как вкопанный, только вот почему-то совсем не казалось забавным. Изнутри доносились негромкие голоса, прямо-таки сочившиеся ядом.
– Тебе не обязательно выставлять передо мной напоказ своих шлюх. Имей хоть каплю уважения.
– Уважение… надо же, что я слышу! Ты заслуживаешь уважения! И она моя секретарша, так что будь с ней, черт побери, вежлива.
Лицо Тодда сделалось непроницаемым, точно ластиком стерли солнечный свет, который Софи так привыкла видеть. Ее смутила эта пустота – точно его погасили как свечку.
– Секретарша, как же! – В этих словах кипела ярость. – Как и три последние секретарши, которые у тебя были.
– Господи, Селин, ты просто параноидальная невротичка. И если уж говорить о количестве, я потерял счет твоим тренерам по теннису.
– Они и есть тренеры по теннису, – последовало горячее отрицание.
– Так и мои секретарши – секретари, черт возьми, женщина.
В ответ последовало насмешливое фырканье.
– На твоей игре это не слишком сказалось. Надеюсь, ты записала нас на партию смешанными парами у Алленбруков.
И на это мать Тодда ответила с ледяным презрением:
– Конечно, всегда так делаю. Хотя, если у меня так плохо получается, зачем тебе со мной играть?
– Потому что ты моя жена. – Злой, скрипучий голос, должно быть, принадлежал отцу Тодда. – Потому что так полагается себя вести. Только представь себе, что Макленнаны не появятся? – Голос стал тише, в него закрался намек на зарождающуюся угрозу. – Я ожидаю, что ты будешь вести себя как подобает. Алленбруки – важные спонсоры гольф-клуба, не говоря уже о том, что Джефф Алленбрук теперь генеральный директор банка. И Джини Алленбрук ты, кажется, нравишься. – Последнее прозвучало с толикой недоброжелательного удивления.
– Ну, спасибо. Я так рада, что хоть на что-то гожусь, – парировала Селин. – Ты ведь понятия не имеешь, правда? Даже не задумываешься, сколько трудов стоит справляться с этим домом? С квартирой в Манхэттене? С лыжным домиком в Аспене? Ты думаешь, еда как по волшебству появляется на столе? Меню на званые обеды сами себя выбирают? Дизайнеры оформляют залы без плана или указаний? – С каждой фразой ее голос набирал силу, как умеют только певицы сопрано. – Ты думаешь, легко развлекать твоих важных гостей, деловых людей? Ты, кажется, думаешь, будто я сижу сложа руки.
– Ты опять ударяешься в эмоции, Селин.
– Эмоции! – взвизгнула мать Тодда. – Ты думаешь, это эмоции?
Тодд закрыл глаза и поморщился, замерев в ожидании. Раздался пугающий грохот.
– Вот тебе эмоции!
– Возьми себя в руки, женщина.
Тодд внезапно поднял голову, и, проследив за его взглядом, Софи увидела, что по лестнице спускается Марти с телефоном в руке и в наушниках. Толкнув дверь, Тодд переступил порог.
– Марти будет здесь с минуты на минуту. По крайней мере, постарайтесь вести себя перед ним по-человечески! – рявкнул он тоном, которого Софи от него никогда раньше не слышала.
