– Очаровательно, – сказал Тодд, беря ее за руку. – Может, пойдем, пока моя дорогая сварливая кузина не стерла мое эго в порошок?
«Оникс» оказался под стать названию – супермодным, суперизысканным баром-рестораном, и Софи порадовалась, что надела бирюзовый топ. Стоявший у входа очень красивый швейцар с точеными высокими скулами, одетый в безупречно сшитую темно-серую униформу, с ледяным презрением ставил галочки против имен в списке приглашенных. С того момента, как их провели внутрь, все было на пять звезд.
– Черное шампанское что-то очень уж сомнительно выглядит, – прошептала Софи, поднимая бокал. – В теории идея недурна, а в действительности не слишком-то привлекательно. Шампанское лучше не мучить. – Она сделала глоток и покатала вино во рту, а после сморщила носик. Софи предпочитала шампанское в чистом виде. – Если собираешься чем-то подправлять игристое, лучше брать каву или просекко, у которых нет такого привкуса дрожжей.
– Но впечатление-то производит, – пожал плечами Тодд. – Как думаешь, что туда намешали? – Он уставился в свой бокал с комичной опаской, отчего Софи рассмеялась, прежде чем сделать неуверенный глоток.
– Слава богу, это не чернила каракатицы. Наверное, просто пищевой краситель.
– Я так рад, что ты пошла со мной.
От внезапной перемены в его голосе у Софи перехватило дыхание, и когда она подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, то прочла в нем одну лишь серьезность. Румянец обжег ее кожу, когда они уставились друг на друга, и совершенно необъяснимо у нее начали подкашиваться колени. Она даже испытала облегчение, когда, сглотнув, он прервал контакт и добавил:
– Как раз такие подробности мне нужны для рецензий. И мне понадобится прибегнуть к твоим познаниям, когда дойдет дело до кухни, так как я подозреваю, что она тут исключительно «высокая».
Тодд повел ее через полутемный зал к ресторану на антресольном этаже.
– Хотя это не имеет значения, потому что мы, скорее всего, не сможем разглядеть, что едим.
Внезапно Софи обрадовалась, что тут так темно и он не заметил ее румянца.
На верхней площадке лестницы Тодд взял для нее еще бокал шампанского, на сей раз обычного, а после их провели к столику в углу с видом на бар внизу. Прежде чем взять меню, он несколько раз сфотографировал обеденный зал и бар: и там и там уже толпилось множество очень красиво одетых людей.
– Что думаешь о декоре? – спросил он, убирая телефон и глядя в потолок, где на полированных черных сталактитах светили крошечные светодиодные лампочки.
Софи кивнула, пытаясь подобрать несколько дипломатичных фраз.
– Это очень… ловко придумано. – А про себя подумала: «И очень черно».
Когда она попыталась сесть поудобнее, острый край ножки стула оцарапал ей голень.
– Любопытные столовые приборы. – Девушка взяла тяжелый бронзовый нож с агатовой рукояткой. На ее вкус, слишком готично, но все остальные, казалось, были в восторге. – Умная концепция. Оникс – камень, отсюда акцент на черном и металле.
Губы Тодда дрогнули, когда он с минуту серьезно изучал ее. Потом наклонился и громко прошептал:
– Ужасный дизайн.
Хихикнув, Софи взяла свой бокал с шампанским.
– Смесь логова вампиров с пещерой гоблинов. Тут налобный фонарик, как у шахтеров, не помешал бы. У дизайнера интерьера, наверное, что-то перемкнуло в голове.
– Зато что-то новое.
– Новое – необязательно приятное. Думаю, нам лучше заглянуть в меню, хотя, если там есть языки ящериц, крылья нетопырей или чешуя тритонов, мы прямиком пойдем в «Уэндиз» есть гамбургеры. – Тодд взял меню. – Хм, не так плохо, как я опасался, но тебе придется переводить. Что, черт возьми, такое тюрбо с диким чесноком и гребешки велюте? Заварной крем из лангустина? Копченые соцветья капусты? Сомневаюсь, что мне хотя бы к чему-то тут захочется притронуться.
Софи читала меню с нарастающим беспокойством. Как раз такое она терпеть не могла. Фантазия ради фантазии. Описания блюд словно бы воплощали самые жуткие страхи: от горохового мусса с базиликовой пенкой до неаппетитно звучащего щавелевого сорбета со сморчковой эссенцией. Впрочем, она считала, что обязательно надо все попробовать, по крайней мере один раз.
– Ради всего святого! Серьезно, Софи, что это такое? Веррин жюльен прошутто с розмариновым желе и эмульсией из грибов, выращенных в натуральной среде, увенчанной картофельно-пармезановой галетой?
– Ш-ш-ш, ты расстроишь повара. – Софи заметила мужчину в белом, который переходил от стола к столу. – Веррин – это форма подачи блюда, в прозрачном стакане. Все остальное – то, что сложили в стакан. – Она сделала большой глоток шампанского, радуясь, что это хотя бы было неподкрашенное.
Тодд нахмурился, глядя на нее широко раскрытыми глазами.
– Жюльен подразумевает что-то нарезанное и протушенное, в данном случае, надо думать, прошутто. Розмариновое желе звучит отвратительно. Галету я бы, вероятно, пережил, но грибы… Серьезно? Неужели команда поваров сегодня утром собирала грибы в соседнем сквере?
Софи хихикнула в самый неподходящий момент и чуть не подавилась своим напитком.
– Выращенная вручную говядина Кобо на ложе из отобранных вручную ломтиков лука. А как еще их можно отбирать? Зубами, что ли? Кто пишет такую чушь?
Теперь Софи разобрал такой смех, что ей пришлось поставить бокал. Тодд был в ударе:
– Зубастая курица под… послушайте, это у акул зубастая пасть, но у курицы…
– Стоп… хватит…
Софи пришлось изрядно потрудиться, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица, когда официант подошел принять заказ. Тодд, разумеется, был безупречно вежлив.
– Я возьму обжаренный тюрбо с диким чесноком и гребешки велюте, а потом цыпленка. И бутылку Пуйи-Фюме.
– А для вас, мэм?
Намеренно не глядя на Тодда на случай, если он снова выведет ее из себя, Софи выбрала креветки и икру с заварным кремом из лангустина, а затем говядину Кобо с гороховой пенкой, морковной эмульсией и суфле из кляра с жюсом из красного вина.
– Хотя я понятия не имею, что такое жюс или как может быть суфле из кляра. От такого ум за разум заходит, – добавила она, когда официант удалился.
Когда принесли еду, оба блюда выглядели как произведения искусства Джексона Поллока: по тарелкам тут и там были размазаны какие-то пятна.
– Я полагал, ты будешь делать заметки, – сказал Тодд, нервно тыча вилкой в гребешки у себя на тарелке.
Софи опустила ложку в крошечный горшочек с заварным кремом из лангустина, который больше походил на желе. Сверху покачивалась большая креветка, вокруг подрагивали крошечные икринки, похожие на конфетти.
– М-м-м, неплохо. Похоже на очень насыщенное консоме из моллюсков, которое загустили. Вкусно, но много такого не съешь. Креветка очень вкусная. Вот, попробуй. – Зачерпнув ложкой крем и подхватив хвост креветки, она протянула ему.
