– Отлично, – сказала Белла. – Тогда все счастливы.
– Эй, эй вы… эй, – вмешалась Софи. – А я могу что-нибудь сказать по этому поводу?
– Только не с этими двумя, – рассмеялся Уэс, внезапно возникший позади Тодда. – Я бы на твоем месте плыл по течению. Так гораздо проще.
Глава 8
– Девять долларов и девяносто пять центов, – сказала Софи, протягивая два больших эспрессо, рогалик с корицей и очень щедрый кусок клубничного чизкейка Мэйзи. Чизкейк с корицей и карамелью был распродан уже через час после открытия, но Мэйзи, как и обещала, должна была принести еще.
– Спасибо. Приятный акцент. Откуда ты? Из Лондона?
– Да.
– Я люблю Лондон. Королевская семья. Букингемский дворец. Гарри Поттер. Красные автобусы. Черные такси. Все такое клевое. Мы были там прошлой осенью. Эй, Молли, эта девушка из Лондона.
Софи улыбнулась. За последние два часа подобный диалог состоялся уже, наверное, раз десять.
Молли, которую окликнул парень, оторвалась от куртки, которую как раз вешала на спинку стула.
– Нам ужасно понравился Лондон. Что ты здесь делаешь?
Софи объяснила дружелюбной паре, что, работает по обмену, и поболтала с ними еще несколько минут: они сказали, что живут за углом, ремонтируют квартиру и сегодня ездили кататься на велосипедах. Поболтать задерживались не только Молли и ее парень Джим. По мере того как тянулись утренние часы, Софи обнаружила, что ее все больше привлекают хипстеры Бруклина. Это место так отличалось от Лондона. В те несколько раз, когда она работала в «Кеейнесенг Кэти», кафе, которым владела ее подруга, ей нравилось обслуживать офисных работников и туристов, но здесь было удивительное ощущение комьюнити. После будних дней на Манхэттене Бруклин становился желанным противоядием от городского шума и ощущения маниакальной активности, ведь в центре люди неслись словно с единственной целью – доказать, что должны быть где-то еще вчера. В подземке пассажиры старались ни с кем не встречаться взглядом.
А тут были молодые семьи: модные, худощавые и подтянутые родители, которые предпочитали латте на супер-обезжиренном молоке и заказывали особые суперменски здоровые капкейки для своих супервоспитанных детей, неизменно вооруженных айпэд-мини. Тут были модные молодые пары, некоторые в лайкровых леггинсах и флисовых топах, которые явно пришли вознаградить себя после утренней пробежки ежедневным капучино Беллы и «куки комбо спешл». А между ними – россыпь других пар, которые, склонившись над газетами или ноутбуками, поглощали рогалики и черный кофе. Люди этой категории были обычно лет тридцати – тридцати пяти, одетые в джинсы, белые кроссовки и цветные футболки с логотипами марок, явно относившихся к верхней ценовой категории.
Забавно, что то, какие места они выбирали, явно делило кондитерскую на отличавшиеся друг от друга зоны. Спортивные парочки, как правило, сбивались в кучу и занимали минимум места за стоячими столиками или на высоких барных табуретах в передней части зала, в то время как семьи занимали как можно больше пространства вокруг себя за столами, заполняя все вокруг пальто, сумками, колясками и игрушками. «Воскресные менеджеры», как окрестила их Софи, колонизировали диваны, но вежливо сдвигались, пуская на свою территорию других представителей своего племени.
Судя по тому, сколь многие здоровались с Беллой по имени, когда она выглядывала из кухни, большинство были постоянными посетителями. В кондитерской царила уютная дружеская атмосфера, точно визит сюда – это неотъемлемая составляющая выходных, обязательный пункт в еженедельной рутине. Никто как будто не спешил, и посетители счастливо болтали друг с другом, ожидая своей очереди.
«Субботние девочки» Беллы, старшеклассницы Бет и Джина, ловко сновали между столами, собирая чашки и тарелки с юношеской грацией танцовщиц, а чаевые складывали в стеклянную банку у кассы. В первый час, пока Софи только осваивалась, они обе очень ей помогли.
Ближе к одиннадцати атмосфера изменилась; когда семьи и одержимые спортсмены разошлись, спустилась «похмельная смена» – в жажде сахара и двойного кофе.
Перерыв на ланч Софи устроила себе на кухне у Беллы.
– Ну, как дела?
– Хорошо. Я и подумать не могла, что тут такое ощущение комьюнити.
– Что есть, то есть. У нас тут как большая деревня.
Софи рассмеялась.
– Я бы сказала, нью-йоркская ее разновидность.
Белла улыбнулась в ответ.
– Но не настоящая английская?
– Определенно нет, но кое-что есть. Все выглядят такими… даже не знаю… позитивными. Оптимистичными. Веселыми.
– Думаю, люди реагируют на свое окружение. Я специально старалась создать эту позитивную атмосферу.
Софи посмотрела на надпись над стойкой, которая менялась ежедневно. Сегодня она гласила: «Каждое утро, когда вы просыпаетесь, у вас два варианта: либо вернуться к своим грезам, либо встать и их воплотить. Выбор за вами».
Проследив ее взгляд, Белла просияла.
– Не только это. Возьми, например, моих девочек, Джину и Бет. Мне потребовалось несколько недель, чтобы найти подходящих людей для работы здесь. Я хочу, чтобы все были счастливы. Не будь ты такой, какая ты есть, я, даже если бы отчаянно нуждалась в помощи, тебя не попросила бы. А в результате у меня появился настоящий костяк завсегдатаев из окрестностей. В будние дни это офисные работники, которые забегают за кофе и взять что-нибудь перекусить на работу, скажем, мои домашние батончики мюсли. Есть еще старожилы, которые приходят после утренней прогулки. В перерыв на ланч приходят за рогаликами те, кто работает по соседству. А вскоре после полудня сущий бедлам. Приходят мамочки с детьми за суперменски здоровыми капкейками.
– Я как раз думала об этом. А что в них?
– Фрукты и овощи. Кабачок и лимон, морковь и апельсин, тыква и яблоко. Дети понятия не имеют, что в них, но мамы чувствуют себя лучше, что кормят детей после школы здоровыми сладостями.
– Гениально. Пожалуй, украду для журнала. Отличная получилась бы статья.
– Да бога ради. Научу тебя их печь.
В последние полчаса количество посетителей уменьшилось до минимума, и стеклянные полки приятно опустели. На дверь повесили табличку «Закрыто» и когда кто-то толкнул ее снаружи, Софи уже собралась крикнуть: Мы закрываемся». Обернувшись, она увидела, что это был Уэс.
– Привет, Софи. Уже закончили?
– Почти. – Она указала на последний столик, где три человека болтали за остатками кофе.
Все остальные столы были начисто вытерты, стулья аккуратно задвинуты, бо́льшая часть посуды вымыта, и только теперь Софи поняла, как у нее ноют ноги.
– Я зашел узнать, не нужна ли вам помощь. И принести еще немного корицы и мускатного ореха. Белла сказала, что у нее кончаются.
Он положил на стойку два больших бумажных пакета, из которых пахнуло пряностями.
