ГЛАВА 1
Сегодня я проснулась особенно рано, можно сказать, с первыми петухами. Один такой петух, это герцог который, в последнее время охранял свой курятник, ну то есть нас с девочками, с особым рвением и окружал какой-то маниакальной заботой. Из дома — ни шагу, даже в сад выпускал под надзором. Обвешал защитными амулетами, поставил ещё по одной охранной метке.
К счастью, новый знак хальдага — что-то едва уловимое, почти прозрачное, красовался у меня на плече, а не на заднице. Кожа в том месте, в котором меня «заклеймили», первое время немного саднила, потом зудела, но спустя несколько часов неприятные ощущения полностью прошли. Остался лишь серебристый узор — какая-то непонятная загогулина, рассмотреть которую можно было только в лучах солнца.
Выглядело вполне симпатично, и мне бы благодарить Истинного за заботу, вот только последние три дня я на него страшно злилась. Этот Стальной злыдень не пускал меня к моему любимцу! Всякий раз, когда я заикалась о том, что хотела бы проведать вейра, Мэдок отвечал одно и то же: ещё не время.
Такое ощущение, будто его заклинило на этой фразе. Или это что-то вроде вложенной в него программы… В роботе и то больше понимания, а вот в этой железяке…
В общем, его всемогущество меня снова разочаровывал и расстраивал.
В последнее время я и так вся на нервах. Объявленное испытание пока не началось, а ожидание его было подобно пытке. Изощрённой, почти что садистской.
С одной стороны, конечно, хорошо, что организаторы Охоты взяли тайм-аут. За три дня передышки я окончательно восстановилась. С другой, мало хорошего в том, чтобы пребывать в постоянном напряжении. В иные моменты я чуть ли не на стенку от нетерпения лезла, спала в обнимку с кинжалом и всегда держала наготове комплект тёплой одежды на случай, если придётся быстро собираться.
Главное, чтобы не устроили подлянку и не перенесли нас на место проведения испытания прямо из кроватей. Или того хуже — из ванной.
Короткий, странный разговор с неизвестным недоброжелателем герцога, состоявшийся в Каменном дворце, тоже не давал мне покоя. Такое ощущение, что я находилась под каким-то гипнозом. Не только не сумела рассмотреть лицо заговорщика, но даже не поняла, кто передо мной — мужчина или женщина. Точно не Жеребчик, тот бы сразу понял, что перед ним не Филиппа.
Он ведь предупреждал, что кого-то ко мне отправит. Вот и отправил. Мерзавец…
Обладатель (или обладательница) глухого голоса, в котором отчётливо проскальзывали неприятные шипящие нотки, сообщил, что вскоре мне передадут оружие против де Горта вместе с инструкцией, как и когда им воспользоваться. Велел быть наготове и стараться держаться поближе к его всемогуществу, чтобы было проще, когда придёт время, его уничтожить.
Вывалив на меня, явно деморализованную каким-то заклятием, эти далеко не самые радужные сведения, заговорщик растаял в воздухе. В себя я пришла уже во дворцовой галерее, да и то только потому, что меня окликнула Винсенсия.
Вот и как после такого не напрягаться и не волноваться? Ещё и к Морсу не пускает, зараза стальная…
Промаявшись в постели часов до восьми, я позвала Илсе, быстро собралась и сказала, что до завтрака немного погуляю. Разумеется, погуляю по дому, потому что по заснеженному саду гулять в одиночку нам строго запрещалось.
— Как будет угодно моей леди. — Служанка опустилась в коротком реверансе и приступила к наведению порядка в спальне.
А я, недолго думая, решила попытать счастья и поднялась на третий этаж, чтобы погулять в том крыле, в котором располагались покои Мэдока Бессердечного. Вдруг повезёт, и его всемогущество уже проснулся и отправился по каким-нибудь срочным делам, дверь каким-то чудом окажется незапертой и Морсик будет ждать меня.
Знаю, мечтать не вредно, но и попытка, как говорится, не пытка.
Наверное, в тот день удача изволила вспомнить о существовании невезучей попаданки Лизы и повернулась ко мне не тем, чем поворачивалась по выходным и в будни, а своим лучезарным ликом. Дверь в спальню действительно оказалась незапертой, и в ней действительно не было хальдага. Не было и служанок!
Обрадованная и окрылённая, я проскользнула в полутёмную комнату и негромко позвала:
— Морс… Морсик…
Шторы были плотно задёрнуты, поэтому я не сразу различила в дальнем углу огромную чёрную тушу вейра, растянувшуюся на подушках. На доге не было привычных доспехов, глаза не горели лазерными прицелами, и вся его поза выражала абсолютное ко всему безразличие. Настолько очевидное, что у меня аж сердце защемило.
Он не вскинулся при моём появлении, не оторвал голову от скрещённых лап. Даже ухом не повёл, когда я позвала его во второй раз:
— Морок…
«Ну чего тебе, цыпа?» — прозвучало у меня в голове спустя несколько невыносимо долгих мгновений, и я, придав себе ускорения, поспешила к вейру.
— Ты как? — опустилась перед ним на колени.
«Живу потихоньку».
— Выглядишь неважно. — Я осторожно провела рукой по гладкой холке, но тут же её отдёрнула, ощутив широкий рубец у себя под ладонью.
«И чувствую себя примерно также».
— Но ведь тебя же лечат? — спросила с надеждой.
А в ответ получила слабое и бесцветное:
«Пытаются помаленьку».
— А герцог заверял, что ты быстро поправишься, мол, ты ведь не обычная собака, — проворчала я, в который раз за последние дни мысленно упрекнув хальдага.
«Я и поправляюсь, — вздохнул вейр у меня в голове. — Просто не так быстро, как хотелось бы. Всё из-за яда в слюне блохастого. Это он замедляет процесс регенерации».
Я беззвучно выругалась. Не зря слюна того монстра, Когтя, впитывалась в снег с подозрительным, совершенно нехорошим шипением. Точно ядовитый, как и его хозяин.
Зла на таких «рыцарей» не хватает!
— И что, нет никакого способа ускорить процесс выздоровления?
«Ну как тебе сказать…», — с сомнением начал вейр.
— Скажи, как есть.
Дог снова вздохнул и с явной неохотой проговорил:
«Выздоровлению могла бы помочь кровь непорочной наины, но мой мальчик явно против такого способа лечения, иначе бы уже давно меня вылечил».
— Ты это серьёзно? — Я чуть не поперхнулась воздухом и поспешила уточнить: — Это я про кровь непорочной наины.
«Филиппа, цыпа, по-твоему, я в данный момент похож на юмориста?» — мрачно отозвался вейр.
— Не очень. — Я закусила губу. — А почему нужна именно кровь наины?
«Как тебе должно быть известно (уж насчёт этого вас должны были просветить в вашей бесполезной и бестолковой обители), у дочерей хальдагов особая, Чистая, кровь. Сильная, отцовская, животворная. Вот такая мне сейчас бы и пригодилась. — Вейр ненадолго умолк, а потом продолжил, гипнотизируя меня тусклым взглядом: — Что скажешь, сиротка? Может, пожертвуешь своей драгоценной кровушкой для старины Морока?»
