— Честно говоря, я сам пока не очень представляю, чем он может помочь. Олегу грозит опасность, но, насколько она реальна, говорить трудно. Нужно время, чтобы разобраться в ситуации. Кроме того, что история, в которую попал наш друг, связана с моим прежним расследованием, никакой более достоверной информации у меня нет. Выходит, на первое время понадобится только подстраховка, — объяснил Казимир.
— Ты бы хоть в общих чертах ввел меня в курс! — попросил Павел.
— Весной нам с Лизой поручили собрать материал о серии загадочных самоубийств. Подростки и молодые люди сбрасывались с балконов, крыш, мостов. Причем, по имеющимся у нас данным, явление уже приобрело размах настоящей эпидемии. Мы начали искать причины. И нашли! Ты в своей практике сталкивался с галлюциногенами? Так вот, нашлись умельцы, что начали выращивать грибочки с высоким содержанием мексалина. Причем выращивать и обогащать с применением самых современных технологий. Конечный продукт «Fly» — светло-коричневый или бежевый порошок с выраженным грибным запахом. Полностью растворяется в организме за два часа, не дает реакции на все современные тесты на наркотики. Но самое главное, вызывает чувство эйфории, связанное чаще всего с полетом. Отсюда и название. Под действием порошка, а чаще всего с его отсутствием люди шагали с крыш в надежде снова испытать ощущение полета. Мы нашли и поставщика, и собственно производство. Кроме этого, я разыскал и главное производство. Не у нас в городе, а на севере, в заброшенном военном городке. Помнишь эпопею с сокращением стратегических вооружений? Тогда повсеместно взрывали ракетные шахты. Сам понимаешь, уничтожили много, но, естественно, не все. С нашей хронической расхлябанностью и безалаберностью о многом попросту забыли. Так вот, тот городок прихватили натуральные наркобароны и развернули, по крайней мере в одной из заброшенных шахт, серьезное массовое производство зелья. Причем не для местного потребления, а на экспорт. В Европу. Там, как ты знаешь, рынок уже раскрученный. Подсадить любителей погорячее на новинку, как я понял, особого труда не составило. Переправляли зелье весьма нестандартным способом. В виде маринованных грибов. Причем сами грибы — безобидные лисички, а вот жидкость, в которой они находились, представляла собой концентрированный раствор наркотика. Выделяли его, как я понял, уже за кордоном. Там же и реализовывали. С того городка мне пришлось уходить с боем. Выжил только по счастливой случайности. Но беда не только в этом. На Лизу было совершено покушение. Свихнувшийся, зажатый в угол наркоделец ранил ее. Я тоже получил от него две пули. Так что вернуть должок этим гадам мне хочется в полной мере.
— Ясно. И ты говоришь, что Олег попал именно туда? — уточнил Павел.
— Судя по всему, да. Я сообщил ему всю имеющуюся у меня информацию, но успел ли он ею воспользоваться, не уверен. Слишком быстро развивались события. Когда я с ним говорил в последний раз, он сказал, что груз уже у него. Следовательно, ему потребуется помощь. Олег сказал, что груз будет передавать у нас в городе. Ты понимаешь, после всего того, что он узнал, заказ он передавать не собирается. Скорее всего, обратится в комитет.
— И правильно сделает. Думаю, любой из тех, кто прошел наш путь, не пожелает замараться в этом дерьме! — согласился Павел.
Лена в очередной раз покопалась в сумочке — телефона не было. Разумеется, после разговора с Олегом она оставила его на столе! Как можно было так растеряться и не взять его с собой? Теперь оставалось лишь одно: добраться домой и… А что дома? Попытаться позвонить? Зачем? Если он у какой-то дамочки, то и тревожить не стоит. Другое дело, если Олег действительно чем-то очень занят. В таком случае тоже не стоит его беспокоить. Он ведь ясно сказал, что встретится с ней только завтра, когда разберется с делами. Нужно просто дожить до этого завтра!
Троллейбус пришел достаточно быстро. Пустой салон. Ночной город за окном. Постылое, томительное одиночество. Смешно, давала же себе слово выбросить Олега из жизни — не получается. Хорошо, что еще не наделала глупостей. Глядя в окно неторопливо тянущегося троллейбуса, Лена вдруг вспомнила, как однажды, проснувшись среди ночи, смотрела на спящего рядом Олега. Обычно суровое лицо его во сне стало мягче, исчезла скорбная морщинка между глаз. Даже губы, всегда твердые, жесткие, расплылись в совсем детской улыбке, показались ей в тот момент чуть припухлыми и оттого еще более желанными. Не в силах сдержаться, Лена осторожно поцеловала его, но он не ответил, лишь что-то сонно забормотал, потянулся всем телом, чуть слышно всхрапнул и потерся шершавой щекой о ее плечо. В тот момент Лену буквально захлестнула волна небывалой нежности. Она осторожно, чтобы не разбудить, трогала его лицо, плечи, грудь, задыхаясь от чувственного восторга. Желание, непреодолимое, как сама природа, сжигало ее, но Лена боролась с ним и, странное дело, получала от этой борьбы несказанное удовольствие. Прижавшись к горячему телу Олега, она кусала губы, сдерживаясь, чтобы неосторожным движением не разбудить его. Чувствуя его твердое, словно вырезанное из дерева, горячее бедро, она ощущала, как кровь прилила к низу живота и, казалось, вот-вот закипит.
Как ей в ту ночь удалось совладать с собой, Лена не знала. Ничего подобного он не испытывала никогда в жизни. Впервые она была до глубины души потрясена столь сильными чувствами. Сейчас, в разлуке с Олегом, она вновь и вновь мысленно возвращалась к тому времени, что провела вместе с ним. К нечастым минутам близости, к недолгим прогулкам. Заново переосмысливала все его слова. Вспоминала интонации, выражение лица и с каждым мигом убеждалась в том, что Олег действительно был с нею откровенен. Только по непонятным причинам он так ничего и не сказал ей о своих истинных чувствах.
— Девушка! Конечная, выходите! — голос откуда-то издалека упорно повторял что-то. Лена не сразу поняла, что обращаются к ней.
— Что? — переспросила Лена.
— Конечная. Вы выходите? — спросила пожилая женщина-кондуктор.
— Да, разумеется! — ответила Лена, вставая.
Темная ночь охватила ее, едва Лена вышла из освещенного салона троллейбуса. Темнота, еще более сгустившаяся от резко перехода от света к ночи, была пугающей, напряженной. До дома нужно еще топать добрых метров триста, сначала через поле, а затем, что не менее страшно, по темным дворам девятиэтажек.
Собравшись с силами, Лена, дрожа от страха, шагнула на гравийную дорожку. Идти на каблуках по раскатывающемуся гравию было очень неудобно. Ноги подворачивались. Сквозь тонкую подошву острые кромки камней впивались в ступни. Старательно обходя едва видимые выбоины и ямы, Лена упорно продвигалась к скупо освещенным домам, островком стоящим в чистом поле.
До своей квартиры Лена добралась без приключений. Поднялась в скрипучем, тряском лифте на пятый этаж, отперла хлипкую фанерную дверь и первым делом бросилась в кухню: именно там она разговаривала с Олегом. Трубка в самом деле лежала на столе. Схватив ее, Лена принялась набирать знакомый номер, но, взглянув на часы, вовремя остановилась. Половина первого. Конечно же, он спит. После долгой дороги наверняка уже видит десятый сон. Устало опустившись на диван, Лена бессильно уронила руки. Ждать, снова и снова ждать! Боже! Как же она устала!
