Олег решительно встал и, стараясь унять сердцебиение, поднялся наверх. Солнечный луч уже пробрался в комнату и теперь осторожно, крадучись, сползал по стене к широкому ложу, на котором, вольготно раскинувшись, спала Лена. Она лежала на спине, закинув руки за голову, и оттого ее безупречная грудь приподнялась вызывающе. Простыня, которой он укрывал Лену, давно оказалась на полу, и восхитительное в своей наготе тело предстало перед ним во всей красе.
Бесшумно опустившись рядом, Олег осторожно провел кончиками пальцев по изгибу бедра. Погладил шелковистый живот, бережно, будто к небывалому сокровищу, прикоснулся к груди. Уже не соображая ничего, потянулся губами к чуть запрокинутому лицу…
В этот момент Лена, сонно повернувшись, отвела его подрагивающую от напряжения руку и, что-то невнятно пробормотав, начала тянуть на себя простыню. Стараясь не беспокоить любимую, Олег поднял полотно с пола и, осторожно укрыв, вышел на лестницу. Внизу уже слышалось приглушенное шевеление. Спустившись, Олег нашел Андрея, колдующего в кухне.
— Привет! Это ты с Никитой сегодня полуночничал?
— Да, прости, но мы добрались до твоего коньяка…
— Ерунда. Отчего не спали? Новое место?
— Нет, просто так получилось.
— Надеюсь, ты с Леной не поссорился?
— Все в полном порядке, просто я не смог уснуть, вот и просидел с Никитой до рассвета.
— Ясно, мужские разговоры, пьяные слезы. Ты кофе будешь?
— С удовольствием.
— Тогда забирай чашки, сахар и пошли на террасу. На Никиту тоже чашку возьми, он уже подает признаки жизни.
Трое сильных мужчин в тишине пили крепчайший кофе на рассвете, было в этом что-то особенное, незримо их объединяющее.
Выслушав доклад Дэна, Варвара облегченно вздохнула. Пока все складывалось как нельзя лучше, можно немного расслабиться. Дэн, как и любой мужчина, раздражал ее. И это раздражение было тем сильнее, чем красивее он был. После того случая она возненавидела их всех. Если бы был жив отец!
Варвара расстегнула многочисленные пуговицы на платье и, стянув его, вошла в ванную. Избавившись от надетого белья, она не глядя сунула его в корзину и, отрегулировав воду, шагнула под тугие струи. Нестерпимый зуд в спине немного поутих. Ей становилось легче, когда хлесткие водяные струи били по грубым шрамам, бугрящимся по всей спине. Уже совершенно зажившие, они были столь глубоки и уродливы, что за их удаление не взялся ни один пластический хирург. Даже деньги Ивана не помогли. После того, что произошло, Варвара ни разу не раздевалась в присутствии других. Даже Иван, самый близкий ей человек, никогда не видел ее голой, впрочем, и не удивительно, он относился к ней как к дочери. Только благодаря ему она осталась в живых, он сам научил ее всему, что она умеет, дал кров, новое имя, шанс когда-нибудь стать снова женщиной.
Впрочем, зачем ей становиться обычной женщиной, Варвара уже не знала. Когда-то в детстве она, как и другие сверстницы, мечтала о принце. Ей исполнилось пятнадцать. Отличница, первая красавица школы, любимица отца, она просто купалась в счастье. До тех пор, пока не пришла беда. Отец, главный инженер крупной строительной организации, инспектировал строящийся объект. Когда на десятом этаже во время установки лопнуло стекло, никто не придал этому особого значения: ничего не поделаешь, случается. Почему отец посмотрел наверх? Просто обернулся на звук? Может быть, но случилось непоправимое. Небольшой осколок стекла, не больше ладони, сверкнув на солнце, вонзился прямо в сонную артерию. До больницы отца так и не довезли. Он умер прямо в машине «скорой помощи». Мать тогда едва не сошла с ума от горя. А после… после она запила. Некогда великолепный, выстроенный отцовскими руками дом на берегу реки быстро превратился в натуральный бомжатник.
Что только не пыталась предпринять тогда Варвара! И пробовала говорить с матерью, угрожать — ничего не помогало. Меньше года прошло со дня гибели отца, а мать успела вконец опуститься. Когда-то красивое, холеное лицо обрюзгло, глаза потухли. Работу она бросила и потихоньку пропивала все, что было в доме. Объясняла это тем, что слишком любила отца. Но со временем у нее в спальне начали оставаться какие-то мужчины, собираться странные компании. Они пили, дрались, сквернословили, неоднократно задевали Варвару, но до поры до времени обходилось. Когда в доме собиралась очередная компания маминых собутыльников, она уходила ночевать к подруге. А однажды не успела.
Мать, напившись до невменяемого состояния, голая валялась поперек некогда супружеского ложа, когда Варвару двое пьяных мужиков затащили в спальню. Ее насиловали долго, по очереди и скопом. Сколько их было, Варвара не помнила, осознавала только, что много. Она уже почти потеряла сознание от боли, ужаса, страха и омерзения, когда мать очнулась. С диким криком она бросилась на защиту дочери, царапалась, кричала до тех пор, пока кто-то не разбил об ее голову бутылку, а затем несколько раз не ударил «розочкой» в лицо.
Варвара пришла в себя только в больнице, рядом с ней сидел Иван, с обожженными руками, сгоревшими бровями, весь какой-то напряженный, суровый.
Он не оставлял ее, обеспечил хорошей сиделкой, лучшими лекарствами, сделал все, что было в его силах. Только выгоревшая едва не до костей плоть заживала очень плохо. Врачи успокаивали: пусть заживет, а после можно будет сделать пластику. Лицо у Варвары не пострадало, как, впрочем, и руки, ожоги были на ногах, на бедрах, но только поверхностные, а вот спина и правый бок превратились в сплошное горелое месиво. Когда, заметая следы, нелюди, изнасиловавшие ее и убившие мать, подожгли дом, они швырнули девушку в горящий камин.
Первым на помощь пришел живший по соседству Иван. Вытащил Варвару, вызвал пожарных. А после нашел почти всех виновных. Рассчитался сполна. Тогда-то Варвара и получила первый урок отмщения.
Иван, справедливо рассудив, что не нужно, чтобы что-то или кто-то напоминал девушке о происшедшем, сделал для нее новые документы, новую биографию. Так появилась на свет Варвара, а та, прежняя, обесчещенная девушка умерла, ее похоронили и поставили памятник.
Заканчивала образование Варвара в загородном доме Ивана. Нанятые им учителя обеспечили достаточные знания по всем вопросам, а специальные инструкторы занимались с девушкой рукопашным боем и стрельбой. Несколько лет подряд Иван возил ее к ведущим специалистам пластической хирургии. Следы от ожогов исчезли по всему телу, за исключением спины. Но и этого было вполне достаточно, чтобы никогда не простить всем этим ублюдкам пережитого.
Она ненавидела мужчин, единственным, кого она по-своему любила, оставался Иван. Своих детей у него не было. Жена Ивана, тихая набожная женщина, по всей видимости, даже не догадывалась о занятиях мужа. Но девушку она приняла очень тепло. Единственное, что немного угнетало Варвару, так это совместные походы в церковь каждое воскресенье. Как это терпел Иван, человек, не верящий ни в Бога, ни в черта, для нее оставалось загадкой. Тем не менее он ухитрялся уже тридцать лет как-то ладить с женой. Самой Варваре претили все призывы к прощению и милосердию. За все те семь лет, что она прожила у Ивана, ненависть к мужчинам только крепла. Она полюбила провокации. Изредка, пользуясь своей красотой, она отправлялась в город, как говорил Иван, на охоту. Позволяла познакомиться с собой, но, как только оказывалась с мужчиной в уединенном месте, стоило только тому перейти к хоть немного активным действиям, Варвара давала волю всему накопленному гневу. В ход шло все: руки, ноги, палки, бутылки. Избив жертву до полусмерти, Варвара ненадолго успокаивалась. Ее опасались даже братки, окружавшие Ивана. Хотя до серьезных стычек с приближенными дело, как правило, не доходило. Незаметно она стала лучшим бойцом в команде Ивана. Яростным, беспощадным и хладнокровным. Но главным для нее стало помогать Ивану абсолютно во всем. В его отсутствие в усадьбе, да и не только, именно Варвара руководила всеми действиями, организовывала работу как легальных, так и «черных» предприятий. К ней стекалась абсолютно вся информация. Варвара ее сортировала, представляла самое важное и перспективное Ивану, а с остальным разбиралась сама. Став правой рукой хозяина, Варвара даже не помышляла об иной доле.
