Недолго думая, я выхватила из-за пояса электрошокер и прицелилась ей в грудь. Щелкнула предохранителем, и шокер загудел.
– Думаю, мне есть дело, – ответила я. – И если вы не хотите узнать, каково это – когда тебя бьет молния, вы мне все-таки ответите.
Она прищурилась.
– Девочка моя, ты не знаешь, что делаешь. Пока ты не натворила дел, давай…
Что-то щелкнуло рядом со мной. Делия осеклась. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что произошло.
– Кора? – жалобно пробормотала Делия.
– Мам, скажи, откуда взялась та посудина, – велела Кора. – Ты должна сказать нам.
– Ты моя дочь, и я тебе ничего не должна!
– Из-за вас я сирота! – закричала я и повернула рукоятку напряжения на электрошокере, повышая мощность разряда. Оружие загудело у меня в руке. – Мне плевать, произошло все случайно или намеренно – я в любом случае осталась без родителей. Из-за вас монстры украли мою сестру, но вам-то, конечно, нет дела – она же для вас ненастоящая! Вам придется все мне рассказать. Так будет честно. Так у меня не будет повода вас поджарить!
– Ты не ста…
Она не договорила. Я выстрелила в окно у нее за спиной. Стеклосталь достаточно прочная, чтобы выдержать разряд, но поляризующая пленка на ней расплавилась, и в комнату проник естественный свет, красный, как кровь. Маленький участок пола, куда упал свет, окрасился алым. Делия в ужасе уставилась на меня.
– Вы меня недооцениваете, – продолжала я. – Мои родители мертвы. Моя сестра пропала. Как ни крути, это ваша вина. Откуда взялся корабль?
Может, я ее просто достала, методично спрашивая одно и то же. Может, ее напугала дырка в оконной пленке. В любом случае, Делия кашлянула, отвела взгляд и сказала:
– Корабль был украден. Контрабандисты захватили его по пути на утилизацию. Но вот в чем штука: он прекрасно функционировал. На борту были люди, ученые. Почему с корабля, буксируемого на утилизацию, не эвакуировали людей? Есть один исследовательский центр – засекреченный, о нем мало кто знает. Владельцы не стали искать корабль, чтобы не поднимать шумиху.
– Что случилось с теми учеными? – Может быть, они знают, что это за существа. Может, они все еще в плену у контрабандистов, и если я смогу с ними связаться через Делию…
Она посмотрела на меня, как на маленькую глупенькую девочку.
– Ученые? Их всех ликвидировали, как только люди, захватившие корабль, поняли, что от них нет никакого прока – одни хлопоты. Без них трофей было куда легче продать. Я в этом не участвовала. Пойми, Загрей – не какая-нибудь там пиратская бухта. Но если на рынке появляется хороший товар, нам плевать, откуда он взялся. Этот корабль – огромный. Материалов хватит для десятикратного расширения колонии. Мы могли бы расширить границы нашего поселения, укрепить другие поселки, даже построить еще один на другом конце леса – того, что изучали твои родители.
– Ты могла навлечь на нас гнев корпорации! – вмешалась Кора. – Мы же в сравнении с ними – ничто. Они же могут стереть нас с лица земли и даже не заметить. Конфисковать все, что у нас есть, как компенсацию за кражу судна, которую даже не мы совершили. Которую они сами едва ли заметили!
– На это мы и рассчитывали – что кражу не заметят. Космос огромен, Кора, в нем то и дело что-нибудь теряется бесследно – и как бы сильно корпорации ни хотелось винить конкретных людей во всех неурядицах, у начальства попросту нет времени гоняться за каждой пропажей. Люди, у которых я купила судно, знают свою работу. Они хотели, чтобы от него ничего не осталось, ну а я хотела купить стройматериал по цене ниже рыночной, и в итоге мы смогли договориться. И все остались довольны.
– Скажите это моему отцу! – бросила я в сердцах, и Делия посмотрела на меня со смесью стыда и неприязни. – Скажите это матери Мишеля, самому Мишелю, в конце концов. Он мне как человек не нравился, но это не значит, что он заслужил смерть. Вы знали, что что-то не так с кораблем – недаром же контрабандисты его так дешево сбагрили. Поэтому вы послали туда команду зачистки перед демонтажем. Поэтому вы сами не рискнули лететь с ними – несмотря на все заботы о колонии, вы прекрасно понимали, что есть шанс оттуда не вернуться.
Она ничего не ответила. Ей и не нужно. Вина написана на ее лице столь явно, что ее за версту видно.
Кора точно все поняла. Она была в шоке. Она держала пистолет обеими руками, не отводя его от матери.
– Ванная слева от кухни, Оливия, – сказала она. – Пойди умойся, и мы решим, как быть дальше. Я за ней пока присмотрю.
Нечестно просить Кору держать собственную мать на мушке. Все, что случилось сегодня – нечестно. Но я кивнула, неловко чмокнула ее в щеку и сказала:
– Скоро вернусь.
И пошла в ванную. Ничего другого мне не оставалось.
Глава тринадцатая
Кровавые разводы
Ванная комната в доме Коры меньше, чем у нас, но это единственная разница. Так-то здесь был и душ, и складная ванна, и целых две раковины, и зеркало до потолка. Я пялилась на собственное отражение. То еще зрелище. Смотреть грустно.
Кто эта девушка в зеркале с криво обрезанными волосами и кровью на лице? Левый глаз заплыл, нос свернут набок, на скуле ссадина. Выглядит круто. Ее, конечно, побили, но не сломили.
С такой можно и в разведку пойти.
Я взяла губку из стопки между раковинами, открыла воду и стала оттирать пятна засохшей крови с лица и шеи. До носа было больно дотрагиваться. Еще сильнее болела щека. Забавно: я даже не замечала ту ссадину, пока не прикоснулась к ней.
Я многого не понимала до сих пор. В случае с Виолой я всегда предполагала, что у меня будет время подготовиться к ее уходу, что я распознаю симптомы заранее. А потом мама сказала, что я потеряла ее так давно, что едва ли об этой утрате помню. Порой такие переживания сопровождаются амнезией – страдания, вместо того, чтобы отпечататься в мозгу навсегда, мирно ускользают в пропасть забвения.
Хотела бы я, чтобы так произошло со всем пережитым сегодня. Хотела бы я просто проснуться завтра в своей постели, не имея ни малейшего представления о том, что что-то не так. Хотела бы я просто флиртовать с Корой, драться с Мишелем, любить свою семью и больше никогда не переживать ничего подобного.
Красная от крови вода стекала с моего лица в раковину. Я подняла голову и снова взглянула на себя. Синяки никуда не делись. Кровь на волосах окрасила их в цвет загрейского неба. Я выглядела так, будто прогулялась по преисподней. Ну так оно и было, если подумать.
Если я хочу вернуть Виолу, мне придется повторить эту прогулку. И я готова к бою.
Отключив воду, я сняла мамин рюкзак, села на корточки и расстегнула молнию. Странно и почти что стыдно заглядывать внутрь здесь, в ванной, за запертой дверью в чужом доме. Я будто что-то от кого-то прятала. Да так оно и было. Может быть, мне нужно немного приватности. Всего минутка, чтобы почувствовать, что мама – это родной мне человек, а не великий ксенобиолог и не окровавленное тело, которое я вижу каждый раз, когда закрываю глаза. Может быть, так…
