Я последовала к креслу, охрана за мной. Еще около десяти безопасников держат на прицеле родственничков во главе с Цэцэг. Прямая как струна, в черном головном уборе она стоит впереди всех, поджав губы и смотрит в пол. Ее волосы взъерошены, а лицо испачкано кровью.
Я стала возле кресла и повернулась к залу.
— С сегодняшнего дня я хозяйка в этом доме. Таково желание моего свекра и моего мужа. Все вы можете этот дом покинуть и вернуться либо в особняк Батыра, который почти отремонтирован, либо убраться в любое другое место, что будет означать отлучение от семьи и окончание выплаты пособия на содержание, отмены платежных и кредитных карт и всяческих других благ.
Вздернула подбородок и осмотрела всех родственников, выискивая кто осмелится возразить. Но все молчали.
— Вас ждет много перемен. Возможно, все будет не так, как вы привыкли, но те, кто останутся рядом и будут преданы клану получат благодарность и вознаграждения, а также будут внесены включены в права на наследство.
Во дворе убирали тела и грузили в машину. Я видела, как снуют туда-сюда чистильщики, которых вызвал Давир. Я снова посмотрела на толпу, выискивая взглядом Оюун.
— Вас, любезная тетя Оюун, я лишаю половины пособия. С сегодняшнего дня вы можете жить в доме для слуг и есть в столовой для персонала. Вам запрещено посещать семейные праздники, заходить в правое крыло дома и иметь право голоса на семейных собраниях. То же самое касается и вашего мужа, и ваших трех дочерей. Они продолжат получать пособие на свой счет и смогут снять деньги по достижении совершеннолетия.
Оюун стиснула челюсти и то сжимала, то разжимала пальцы. Она очень нервничала, но сказать ничего не смела. Умная или трусливая. Правильно. Молчи. Иначе я могу и передумать, и отправить тебя в ссылку вместе с твоей любимой Цэцэг.
— А вы, нелюбезная тетушка Цэцэг, лишаетесь любого пособия, так же вы лишаетесь того, что имеете на данный момент из нажитого имущества. У вас есть двадцать четыре часа. В течении этого времени вы можете унести с собой все что поместится в обе руки. Ночью вы вылетаете в Монголию без права вернуться обратно когда бы то ни было. Через пять лет после изгнания вам возможно вернут часть выплат. Но если нарушите мой приказ…
— То что? — Цэцэг выскочила вперед, — Кем ты возомнила себя, девчонка? Богом? С кучкой головорезов качаешь права? Ты никто! Ты даже не наших кровей! И ты не жена Хана! А ты Оюун? Почему молчишь? Давай скажи ей! Она не имеет права!
— Я законная и единственная жена Хана и мне удалось восстановить документы, которые вы уничтожили, тетушка Цэцэг. Но я не стану вам их демонстрировать потому что вы с этой секунды никто, чтобы я перед вами отчитывалась. Выведите их из залы. И ее и ее мужа. Проследите, чтобы они покинули пределы страны.
— Давай! — процедила Цэцэг и с лютой ненавистью посмотрела на меня.
— Ах ты ж сукааа, — муж тетки вскинул руку, в которой что-то блеснуло и тут же раздался выстрел. Он упал замертво на пол, а нож покатился по сверкающему зеркальному мрамору. Цэцэг заорала, бросилась к телу.
— Аааааа! Божеее! Мунх! Мууунх! Посмотри на меня! Посмотри, дорогой! Ты…! — рыдая уставилась на меня диким взглядом, тушь размазалась по ее перекошенному лицу, а волосы космами свисали на узкий лоб, — Ты его убила! Тыыы! Он мертв!
Она трясла своего мужа, рыдала ми выла над ним. Мне стало не по себе.
«Без крови никого поставить на колени не получится. С чистыми руками на трон не взойти».
— Унесите труп и уведите ее! Скоро приедет Эрдэнэ с Джаей и я не хочу чтоб она все это видела. — тихо сказала Давиру.
Я не хотела смерти Мунха. Я вообще не хотела ничьей смерти. И все бы сейчас ушли с миром. Не погибли бы даже их люди, если бы сама Цэцэг не дала им команду «фас».
— Будь ты проклята, гореть тебе в аду! Я вернусь! Вернусь и отомщу тебе! Камни преисподней посыплются на твою голову, проклятая!
Цэцэг вывели на улицу, но еще долго под сводами зала раздавались ее проклятия. Я повернулась к тем, кто остался.
— Через пять месяцев на свет появится сын Тамерлана. А я — Ангаахай Дугур-Намаева, его мать, и теперь я ваша госпожа. Те, кто согласны принять меня и быть верны мне и нашей семье — сделайте шаг вперед. Остальные могут покинуть этот дом и никогда сюда не возвращаться.
Несколько секунд полной тишины, секунд длиной в целую вечность, секунд, которые отдавались во мне сильным биением сердца и пенящимся адреналином. А потом они начали делать шаги вперед. Все. Они все были согласны остаться со мной. Я улыбалась и прижимала ладонь к животу.
Конечно, это еще не победа…Это лишь самое начало. Победа случится тогда, когда я найду Тамерлана и он вернется домой. К нам. Ко мне, к Эрдэнэ, к нашему сыну и Джае.
КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ
