— А… а как же заявление? Вы даже не выслушали, что произошло. Вся эта свадьба… это шоу…
— Выслушаем обязательно. — прервал меня и взял под руку, выводя с подсобки, — Сначала поезжайте в участок. Там все расскажете. Идемте.
Он повел меня коридорами не к главному выходу, а куда-то вглубь здания.
— Куда мы идем?
— Ну вы же в халате и босиком. Вас увидят люди. Зачем огласка? Выйдем с черного хода. Машина вас уже ждет.
Но едва мы вышли на улицу я увидела черный джип с тонированными до черноты стеклами. Появилось странное ощущение в груди, попятилась назад, но Дмитрий Алексеевич вдруг схватил мою руку, выкрутил назад и закрыв мне рот ладонью, потащил к машине, дверь распахнулась и меня буквально зашвырнули на заднее сидение, упав на живот, я уткнулась лицом в чье-то колено, тут же резко поднялась на руках и задохнулась от ужаса — на меня смотрели узкие черные глаза Хана.
— Ты принадлежишь мне, Птичка. Ты забыла? — и повернувшись к водителю скомандовал, — Поехали!
Глава 6
Так и стою на коленях, не в силах справиться с дрожью и с паникой, и посмотреть на него снова. Мне страшно. А он отвел с моего лица волосы, погладил их. Медленно, перебирая пряди, опускаясь к затылку. И это не успокаивает, а наоборот, заставляет затаиться, очень тяжело дыша.
— Зачем? — едва шевеля губами, — Зачем я вам?
Мне жутко услышать ответ, а он и не торопится отвечать. Все еще гладит мой затылок, потом вдруг сжимает волосы в кулак и сильно подтягивает к себе, наклоняя над своим пахом и расстегивая ширинку. Попыталась отпрянуть, но его рука огромная, сильная, как будто железная, от ощущения, что он и правда сломает мне шею темнеет перед глазами.
— Вот за этим. — ткнул меня еще ниже, — за тем, что ты должна делать молча и покорно. Будешь послушная — не пострадаешь! Поняла?
Я смотрела как пальцы чуть приспускают штаны, он слегка тряхнул меня, выводя из оцепенения и требуя реакции.
— Поняла? — в голосе сталь, и тон не терпит возражений.
— Ддда, поняла.
Подняла на него глаза полные слез, но наткнулась на полное, холодное равнодушие. Ни одной эмоции. Мрак. Без единого проблеска света. Он психопат или маньяк, а может просто зверь. И он может сделать со мной что угодно.
Протянул руку и распахнул полы халата так что стала видна моя грудь, колыхающаяся от движения машины. Хан смотрел на нее остановившимся взглядом потом протянул руку и потрогал мои соски. Покрутил сначала один, потом другой. Что-то пробормотал себе под нос. А я бросила взгляд на переднее сидение, но между нами и водителем была затемненная перегородка.
— Подвинься ближе ко мне, — подалась вперед, опираясь на руки и не понимая, чего он хочет. А потом задохнулась, когда увидела, как его смуглые пальцы извлекают член. Он еще не стоит, и Хан сжимает его у основания рукой, и нагибает меня так, чтоб моя грудь коснулась его органа, который слегка дергается когда соски скользят по головке. Он трется им о мою грудь, по самым кончикам. Пока не рычит недовольно:
— Покрути свои соски — они не стоят.
На автомате трогаю свою грудь, сжимаю пальцами, пощипываю.
— Сильнее крути, чтоб встали.
Отбросил мою руку и сдавил сосок так, что я тихо всхлипнула и почувствовала, как он запульсировал и заныл.
— Вот так, наклонись ниже, — теперь его член скользил между моих грудей и цеплял головкой соски, я видела сильное запястье, вены, вздувающиеся в такт сжимающемуся кулаку и это орудие пытки, которым он чуть не разорвал меня ночью. Сейчас оно казалось мне еще больше и толще, чем несколько часов назад. Каждая вена добавляет объем, а отсутствие крайней плоти обнажает адскую мощь. Внутри словно в ответ снова засаднило и стало страшно, что там все разорвалось. Наклоняет меня ниже, и я чувствую, как усиливается мускусный запах.
— Возьми его в рот.
Нет. Только не это. Пожалуйста не это. Он не поместится, и я не умею. Я задохнусь. Меня стошнит… и это чудовище убьет за это.
— Я не могу…
Пальцы на затылке стали жестче, и он наклонил меня над самым органом, почти касаясь головкой моих губ.
— Это никого не волнует. — и вдруг приподнял мое лицо, заставляя смотреть на себя, — послушай, как тебя там, Вера, хватит ломаться и играть в какую-то сопливую игру. Тебе заплатили за твою целку, за твой рот и за все дырки на твоем теле, которые я собираюсь оттарахать как захочу и когда захочу. Поэтому открывай рот и соси так чтоб мне понравилось. Мне хорошо — тебе хорошо. Поняла? Иначе просто порву.
— Вы меня с кем-то перепутали… я не …мне не платили. Я …на шоу пришла. Я за Па… шу, — и слезы при одном упоминании его имени на глаза навернулись. — замуж вышла… мне не платили…
— Открой рот. — чуть раздраженно, совершенно меня не слушая.
Почему? Что я говорю или делаю не так? Это же насилие… человека нельзя вот так выкрасть, нельзя вот так использовать. Я не вещь!
— Я не шлюха… слышите? Не шлюха!
— Мне плевать кто ты. Я заплатил. Для меня шлюха. Соси.
Тычком вниз, так что горячая головка ткнулась в подбородок, я невольно хотела схватить глоток воздуха, и в ту же секунду ощутила, как его член погрузился так глубоко, что я невольно дернулась вверх, чтобы избавиться от вторжения, но огромная ладонь удержала меня за затылок, наклоняя еще ниже. Услышала тихий гортанный стон и слово на чужом языке. Тело Хана чуть выгнулось навстречу ко мне. От солоноватого вкуса рот наполнился слюной, а от осознания, что его орган у меня во рту ощутила легкий спазм тошноты в горле. Наклонил еще ниже, толкаясь глубже и я чуть не подавалась, из глаз потекли слезы, а горло вспыхнуло болью, руки хаотично шарили по сидению, по его паху в инстинктивных попытках оттолкнуть и с каждым толчком я впадала в панику все сильнее, крутилась, задыхаясь, захлебываясь. Пока не начала отталкивать его изо всех сил, ничего не видя из-за слез, давясь и выгибаясь из-за судорожных позывов.
Хан сжал мои волосы и потянул наверх, выходя из моего рта и пристально глядя мне в глаза.
— Где они тебя откопали, блядь? В какой глуши? Ты бездарна настолько-насколько красива. Не стоишь таких денег.
— Отпустите… пожалуйста… я никому ничего не скажу.
Судорожно сглатывая смотрю на него и мысленно умоляю чтоб все это прекратилось. Пусть отпустит. Я же бездарная, не такая. Пусть отпустит меня. О Божеее пуууусть.
— Бери руками. Давай. Не зли меня. Я хочу кончить.
Обхватила толстый ствол двумя ладонями.
— Трись об него грудью. Она мне нравится.
Я старалась, терлась изо всех сил, скользила по члену сосками, пыталась сжать его между грудей. Когда-то видела такое в интернете. Мужчина задышал чаще, глядя на мои руки, на свой член скользящий по моей коже протянул руки и сдавил его моей грудью сам, начал толкаться приподнимая бедра, хватаясь то за соски, то за сами полушария. А я смотрела на его лицо. Вблизи оно было еще более устрашающим. Тяжелые веки то закрывались, то открывались, обнажая этот дьявольский взгляд. Он дышал все чаще, давил на мою грудь сильнее и его красный красивый рот открывался все шире, по мере того как он ускорял свои движения.
