Всю дорогу мысли лихорадочно крутились вокруг сложившейся ситуации. Если бы ей только было к кому обратиться! Но близких родственников кроме тёти у них никогда не было, друзей у отца, ведущего замкнутый образ жизни — тоже. У неё самой были только подруги по пансиону, но их дружба закончилась вместе с выпуском. И это было больнее всего — осознавать, что она теперь одна во всём мире и ей не к кому обратиться за помощью.
Когда дилижанс прибыл в Кеврас, такой же провинциальный, как и Римс, хоть и находившийся рядом со столицей, Диара растерялась. Она не имела ни малейшего представления о том, что ей делать дальше. Денег у неё хватило максимум на одну-две ночи в гостином дворе, не больше.
Городская площадь с пожарной башней выглядела пугающе безлюдной. Диара медленно осмотрелась. Такие же лавки как в Римсе, даже продавец трав есть. Стоп! Травы! Почему она сразу не додумалась? Если что-то она и умеет, то это помогать травнику.
Выяснив, где находится дом травника, уже через пару часов Диара стучалась к нему в дверь. Только бы он не оказался новым Грацием. Она этого не выдержит.
— Добрый день, леди. Вы что-то хотели? Хозяин сейчас не принимает. — Безукоризненно одетый дворецкий встретил её с вежливой улыбкой на лице. А Диара стояла и не могла не сравнивать его с Гастином. Опять проклятые воспоминания тогда, когда они меньше всего нужны были ей!
— Простите, — собрала она всё своё мужество в кулак. — Мне необходимо увидеться с ним по личным вопросам.
Дворецкий посмотрел на неё подозрительно, но всё-таки ответил:
— Хорошо, я доложу ему о вас.
Диара вздохнула и обреченно опустила голову. С самого начала эта затея была обречена на провал. Она ведь даже забыла узнать, как зовут местного травника. И тем больше она удивилась, когда дворецкий пригласил её войти.
В просторной гостиной (и вовсе не мрачной) было тихо. Тикали настенный часы и пахло травами. Диара узнала лаванду, снежевицу и зелекорень.
— Вы что-то хотели от меня?
Хозяин дома вошёл неслышно, до боли напомнив ей Эурелиуса. Так что она едва не рассмеялась нервно.
— Да, хотела. — Она обернулась. Перед ней стоял сухонький старичок с седой бородой и в халате. К глазам он прижимал монокль, чтобы лучше её рассмотреть. Захотелось засмеяться, но на этот раз от облегчения. — Я хотела спросить, не нужна ли вам помощница.
— Помощница, хм… — Старичок медленно подошёл к ней, рассматривая. — Надо подумать. Я ещё не совсем старик, но уже достаточно стар, для того чтобы иногда путать корень змеевика с листоцветом. А что ты умеешь?
Диара вздохнула, а потом, помолчав, осторожно начала рассказ, так, чтобы нельзя было догадаться, почему она ушла от Эурелиуса и как к нему попала.
— Гм, пожалуй, я оставлю вас. Комнат в доме много. Дворецкий проводит вас в покои, которые вы можете занять. Как говорите, звали моего собрата по ремеслу, у которого вы работали? Не обессудьте, если я обращусь к нему за характеристикой для вас.
— Конечно, — Диара вежливо улыбнулась, а сердце забилось быстро быстро. Сама она никогда не осмелилась бы написать Эурелиусу, после того, что между ними было. Но сейчас, вспоминая тот день, она понимала, что обидела его и, пожалуй, незаслуженно. Она ревновала. Теперь она могла себе признаться в этом абсолютно точно, что ревновала его к принцессе. И хотя Эурелиусу не могло быть до неё никакого дела, она всё-таки постоянно думала о нём. Вот если бы увидеть его ещё раз, хотя бы ненадолго, она попросила бы прощения, объяснила бы всё ему. Вот только, стал бы он слушать?
— Как вас зовут, леди? — Скрипучий голос её нового хозяина отвлёк её от печальных мыслей.
— Диарлинг Керенер. — Лгать не было смысла. Здесь её имя всё равно никому не было известно. Да и за пределами родного Гаста отца знали плохо.
— А я — Стаджей Виткорф.
— Очень приятно, — улыбнулась Диара. Улыбка вышла, правда, какая-то нерадостная и однобокая.
— Что-ж, дворецкий, проводит вас в вашу новую комнату. Месяц испытательный срок. Завтрак в восемь утра. Не опаздывайте!
Следуя за дворецким по мягким коврам в доме, залитом солнечным светом, она размышляла о превратностях судьбы и печально улыбалась своим мыслям. Скоро у неё будет новая работа. И как было бы хорошо, если Граций не найдёт её! Большего она даже и желать не будет.
Глава 17
Утром должен был состояться следующий этап отбора, тот, на котором рядом с принцессой появится Граций. Алистер не находил себе места. Когда перевалило за полдень, а никаких известий в местной газете так и не появилось, он направился во дворец сам. Его просто обязаны пропустить!
Ветер играл волосами, задувал под плащ, приглашал закрыть глаза и расслабиться. Но Алистер не мог. Стоило закрыть глаз, как он видел Диару, а может и чувствовал её, он толком не мог даже понять. С утра ему показалось, что он уловил страх и боль, её страх. Но тут же всё исчезло, прошло, как будто и не было. И это пугало ещё больше. Он не мог понять, что с ней произошло.
У входа во дворец его даже не остановили. Стражники знали в лицо. Всё-таки приглашения принцессы сослужили добрую службу. Но недоброе предчувствие шевельнулось в душе. Стражников было необыкновенно много, и потом при входе во дворец всё больше и больше. Он почувствовал эмоции — злость, страх, зависть и даже предвкушение. Дворец был похож на разворошенный улей.
Он, помедлив немного, направился всё же в крыло, где размещали фрейлин, там, где принимала его принцесса. В конце концов он не обязан никому отчитываться, что он здесь делает. В одном из коридор его остановила женщина.
— Господин Эурелиус?
Он повернулся. Полная немолодая, но с цепким взглядом синих глаз.
— Да. — Он почувствовал недоверие, надежду и что-то ещё. Странно. Он никогда не видел эту женщину.
— Диарлинг говорила о вас.
Женщина сделала паузу ожидая ответа. Алистер выдохнул. Ловушка? Да вроде бы нет. По крайней мере он не чувствовал. Но даже и эмпатов можно обмануть.
— И что вы хотите? — Не показывать, что ему важна судьба Диарлинг, что он думает только о ней.
— Она пропала. С утра на отборе Её Высочество отдала Диарлинг господину Аделиусу в прямом смысле, повелев стать его женой. Это было глупо и низко. Естественно, Диарлинг сбежала. Боюсь, правда что ненадолго и недалеко. Но теперь принцессе только дай повод. Она не оставит Диарлинг в покое. Я подумала, может быть вам интересна её судьба…
Если это комедия, то очень умелая. Но он не мог поддаваться на провокации.
— Простите, вы, видимо меня с кем-то перепутали. Эта девушка служила у меня. Меня волнует её судьба только в плане компенсации её заработной платы.
И тут же он почувствовал разочарование, настолько явное, что стало тяжело на душе. Но пусть лучше считают его хуже, чем есть, лишь бы не повредить неосторожным словом Диарлинг.
