Я вышла из палатки и направилась за остальными заказами. Я была слегка озадачена поведением торговки — черный цвет, насколько помню, обозначал, что девушка вышла из возраста юных невест. Обычно такие платья ничем не украшались. Однако крой был очень прост и даже строг, платье было в пол, а не в три четверти, как обычно носят здесь, так что поясок не должен вызвать осуждения.
Вернулась на постоялый двор вечером, уставшая и довольная. Разнесла покупки по комнатам, зашла в свою, и чуть не разревелась второй раз за день — на столе лежал чуть остывший лёгкий ужин. Хозяин позаботился обо мне — на еду и впрямь сегодня времени не хватило, а остальные, должно быть, уже поужинали и снова спят. Разделавшись с едой и закинув своё тело на удобную кровать, я тут же провалилась в сон.
* * *
Что такое первые петухи, я знала не понаслышке. Встала, быстро приняла ванную, привела себя в порядок, волнистые — оттого, что спала с мокрой головой — волосы заплела в длинную косу с золотой лентой, надела платье и бегунки и подошла к зеркалу. Странно, но раньше я как-то не сильно интересовалась своим отражением, теперь же внимательно разглядывала себя, словно в первый раз видела. Роста я была среднего, телосложения теперь скорее хрупкого, чем стройного. Сказались походы по лесу и ягодно — грибной рацион. Глаза на фоне похудевших щёк казались большими, зелёными. Русая коса спускалась чуть не до колен — я нервно пожевала губу, всё ж таки надо будет отблагодарить Виру, такого подарка от мнимой судьбы я и не ждала!
Отойдя от зеркала, заправила кровать и пошла будить сестер. Липа уже вовсю носилась по своей половине комнаты, отделённой красивой резной ширмой от половины Виры.
— Саята! Какая ты молодец! Какое платьишко мне купила! Мне ж Ядвига никогда ничего не покупала! А какие бегунки! А какой браслетик!
Я улыбнулась и поманила девушку пальцем на выход. У Виры была тишина — Дева Зеленогорья спала знатно и просыпаться не собиралась.
— Вира! Поднимайся! — я распахнула шторы, впуская в комнату утреннее солнце.
— Сая, пять минут! — прозевала дева и осталась лежать, как лежала.
— У тебя есть всего пять минут! Извозчики подъедут через четверть часа, завтрак наступит вне зависимости от твоего присутствия! — ответила ей и решительно встряхнула одеяло.
— Буду! Иди дружинника нашего буди! — протянула Вира и сделала первую попытку к выходу в положение «сидя».
— Михай! — крикнула я через дверь, отчего Вира подпрыгнула на ноги, — вот и славно!
И я вышла из комнаты, с чувством исполненного долга. Постучалась к Михаю.
— Буду! Спускайся! — крикнули мне в ответ, и я, пожав плечами, спустилась завтракать.
— На обед закупи мяса и фасоли, зелень бери только у Славлены, — вдруг услышала приятный незнакомый голос.
За стойкой хозяина стоял высокий широкоплечий темноволосый мужчина и, сверяясь со списком, давал указания молодому мальчугану лет двенадцати.
— Я понял, понял, — мальчик явно не в первый раз выслушивал указания и оттого на месте спокойно стоять не мог.
— Коль понял, так беги. Завтрак через час, до начала должен успеть, иначе пойдёшь бабушке на кухне помогать.
Мальчуган мгновенно выхватил лист из огромной мужской ладони и вылетел с постоялого двора.
— Желания кашеварить явно не имеется, — усмехнулась я, проходя к мужчине, — значит на завтрак мы рано?
— Отец предупреждал о вас, — ответил мужчина приятным голосом. При этом он разглядывал меня, словно удивляясь чему.
— Так мы можем сесть? — улыбнулась я.
— Родомир, — представился тот и провел меня к столу на четверых.
— Саята.
— Так вы моя дальняя сестра? — он радостно улыбнулся, отчего черты его лица разгладились, и я с удивлением отметила, что ему не больше тридцати пяти.
— Такая дальняя, насколько возможно, — улыбнулась в ответ бывшая жрица имени меня, но сесть не торопилась, — вы — сын Благомира?
— Так и есть, — кивнул Родомир, — а вы — наша маленькая скромная Жрица, которая упрашивала моего отца разрешить ей подавать гостям еду?
И он опять улыбнулся, ненароком заставляя меня улыбаться в ответ. Просто улыбка у него была заразительная!
— А вы должно быть тот самый второй богатырь?
Родомир кивнул, не прекращая улыбаться.
— А кто третий? Раз трактир «У трёх богатырей». Не могу поспорить с тем, что вы с отцом и впрямь напоминаете былинных героев, — я хмыкнула и слегка смутилась. Но Родомир не прекращал улыбаться, глядя на меня, и под этим взглядом я слегка расслабилась.
— Третий в процессе роста, — подмигнул Родомир, и я вдруг поняла, от кого у него такая привычка. — Это тот мальчуган, что так не хочет работать на кухне. Мой сын.
Вот тут я улыбаться перестала. Даже покраснела. Виновато посмотрела на Родомира.
— Простите, пожалуйста, — и села на скамью, а проворный служка, что только и ждал того, тут же разместил на столе весь завтрак.
— Отчего вы смутились? — удивленно и даже нахмурившись, спросил Родомир.
— Не знала, что у вас есть жена и сын, иначе никогда не стала бы вам так улыбаться, — я ощущала себя гадко и корила за столь поспешное радушное расположение.
Правила приличия не позволяют молодым незамужним девушкам так открыто проявлять дружелюбие к женатым мужчинам. Еще не хватало отравленной овсянки на завтрак.
— Прошу, не лишайте меня своей улыбки, — вдруг попросил Родомир.
— Родомир, я рада была с вами познакомиться, — поспешно начала я, стараясь не слушать его голос.
— У меня нет жены, — вдруг как-то резко ответил Родомир, — вдовец.
И горько усмехнулся, продолжая смотреть на меня.
— Родомир, — я растерялась, но встала и подошла к богатырю, взяла его руку в свои маленькие ладошки, — мне очень жаль.
Он внезапно подхватил мою ладонь и поднёс к губам.
— Вы прелестны, — богатырь грустно улыбнулся с какой-то обречённостью в глазах и ушел в подсобные помещения, оставив меня одну.
— Завтрак! — крикнула Липа и молниеносно спустилась на первый этаж. — Саята! — так же резко затормозила она, удивленно глядя на меня.
— Что там? — Михай и Вира не менее быстро спустились по лестнице и тоже уставились на меня.
— Что? — нахмурилась я, пытаясь понять, чем вызвана их реакция.
— Столица тебе явно к лицу, — пропела Вира и уселась за скамью.
— Ты такая красивая! — искренне поразился Михай, — я ж тебя только в деревенском платье и видел, да с убранными волосами и с вечно поджатыми губами. А ты оказывается ничего ещё!
— Ну, спасибо, родной! — фыркнула я и уселась завтракать.
— А я, когда вырасту, буду такой же красивой? — протараторила Липа, жуя на ходу.
