— Что за послание? — спросил я, надеясь втянуть курсу в разговор. — И вообще, разве нельзя было сообщить мне без всех этих выкрутасов?
— Нельзя. В этом вся загвоздка.
Я не видел, но мне показалось, что ящер заулыбался. Эти хищные фебовские морды явно что-то задумали. И, судя по тому, насколько кровожадными считали их даже собственные сородичи, это будет нечто очень неприятное и крайне болезненное. Удивлюсь, если мне не придется возвращаться домой по частям, аккуратно упакованным в черные пластиковые пакеты.
Стиснув зубы, я попытался подавить вновь накативший приступ паники и насколько мог спокойно проговорил:
— Совсем ни к чему было так напрягаться. Мы могли все обсудить, как деловые люди, договориться и уладить вполне мирным путем.
— О, поверь, парень, тут нет никакого напряга, — сказал курсу. Притормозив на секунду, он оглянулся и кровожадно сверкнул желтыми глазами: — Сплошное удовольствие!
Мы миновали несколько коротеньких улочек, совершили парочку поворотов и, к моему еще большему удивлению, вынырнули прямиком к возведенному у скалистого уступа открытой воронкой доку номер тринадцать, в котором простаивала «Ртуть». Ее узкие изогнутые кпереди крылья и длинный тонкий нос цвета старинного серебра едва-заметно выглядывали из сумрака распахнутых ворот ангара. Ветер как ни в чем не бывало продолжал глумливо завывать.
Видимо, курсу намеренно избрал самую долгую, но притом наиболее безлюдную дорогу к докам, чтобы мне пришлось подольше биться головой о кочки и ухабы, а заодно, чтобы я не сразу сообразил, куда он меня тащит. Одно только во всем этом виделось странным: зачем было напрягаться и волочь силой туда, куда я и сам направлялся спокойно?
— Ну и стоило меня бить электрошокером? — по-прежнему находясь в далеко не самом выигрышном положении, осведомился я. — Мог бы просто подождать здесь и сказать все, что на уме созрело. — При этом я не стал добавлять, что по моему отнюдь нескромному мнению, сложные мысли едва ли сей чешуйчатый ум хоть когда-нибудь посещали.
Судя по выражению морды, курсу такой вариант даже не рассматривал. Ха!
— Зато посмотрел, как ты дергаешься! — с запоздалой мстительностью откликнулся он. — А заодно удостоверился, что ты будешь там, где быть должен.
— Какая глубокая мысль! — воскликнул я и даже сумел хлопнуть в ладоши, не без тайного удовлетворения отметив заново обретенную способность двигаться. Отказываясь и дальше валяться в пыли, я попытался подняться на ноги.
Корячиться пришлось долго, но после нескольких неуклюжих попыток у меня все-таки получилось встать. Более того, я даже успел немного порадоваться, прежде чем мощный удар толстой, точно фонарный столб, лапищи заставил меня задохнуться и заново рухнуть на землю.
— Я не разрешал тебе вставать, — проклокотал ящер, возвышаясь мрачной колонной. Казалось, чувствовать себя выше, доставляло ему небывалое удовольствие.
Все еще держась рукой за грудь, я перевернулся на бок, надеясь в таком положении пережить заново разгоревшуюся внутри боль.
— Тогда говори, какого черта тебе от меня нужно?! — взвыл я, мысленно проклиная весь род курсу и клан Феб в особенности.
— Видишь ли, Риши, все дело в том, что ему самому этого не сообщили, — сказал вдруг кто-то другой.
Сплюнув на песок, я чудом извернулся и увидел, как в широкое пятно света, расползшееся перед ангаром от нависшего фонаря, ступила еще одна невысокая, но такая же массивная фигура. Следом за ней появлялись еще несколько, и у каждой на морде был отпечатан желтый фебовский треугольник. Всего мне удалось насчитать пятерых. Я знал, что появившийся первым считался у них предводителем (кстати, он занимал этот пост не так уж и давно — как раз с той поры, как моя вилка вкупе с усилиями Мекета оборвали жизнь его предшественника).
— А что, ваша месть для него такая загадка? — не сумев изменить себе даже под угрозой смерти, съязвил я.
Предводитель, чья угловатая морда казалось была шире, чем у остальных, плотоядно облизнулся и сказал гортанным низким голосом, совсем не вяжущимся с его компактным ростом:
— Нет — проверка на годность.
Я удивился, но виду не подал.
— И как? Он ее прошел?
— А это мы скоро выясним. — Предводитель вытащил из-за пояса длиннющий с крупными зазубринами охотничий тесак, от одного вида которого меня начало трясти. — Вот скажи, почему твой братец не послушался доброго совета и все-таки потащился за нами в систему Бештат? Чего ему на жопе ровно не сиделось?
— Откуда мне знать? — попытался в своем невыгодном положении развести руками я. — Мекет меня в свои планы не посвящает.
Главарь прищурился и клацнул зубами.
— Врешь! По-твоему, я не знаю, что идея сорвать нам операцию с самого начала исходила от тебя? Думаешь, до меня не дошел слушок, что именно ты науськал своего братца спасти шкуру той треклятой старушонки? Или я не видел, что вилка, оборвавшая жизнь Шубита, была зажата ни в чьей-нибудь, а именно в твоей тощей ручонке?!
Вот блин! В следующий раз придется внимательней следить за тем что и где говорю. Если этот следующий раз еще конечно будет…
— Ну, откровенно говоря, то была лишь самооборона, — попытался я высказаться в свою защиту самым невинным тоном. — К тому же, если бы… Шубит? Ну так вот, если бы он не пытался откусить мою руку, мне бы и в голову не пришло на него нападать.
Предводитель фебов тяжело вздохнул.
— Вот оно как. Что ж, тогда ты можешь считать то, что сейчас произойдет неудачным стечением обстоятельств. — Он отвернулся и совершенно будничным тоном обратился к здоровяку, приволокшему меня сюда: — Шубит хотел откусить ему руку, значит мы должны исполнить его предсмертное желание. Она теперь наша. Отрежь ее.
— Что?!! — заорал я. Если б не очки, мои глаза, казалось, из орбит могли выпрыгнуть. — Вы спятили что ли?!! Собираетесь резать меня этим куском металла?! Будто какие-то варвары?!! — Хотя, чего я ожидал? Они ж и были самыми настоящими варварами. Только с некоторым доступом к высоким технологиям.
Не обращая внимания на лившиеся из меня обильным потоком вопли и брань, главарь флегматично передал тесак моему похитителю. В нервном предвкушении переминаясь с ноги на ногу, тот расцвел, точно мясник, весь день мечтавший о разделке аппетитной туши.
— Эй, погодите! — в последний раз попытался я воззвать к их здравому смыслу, не в силах оторвать взгляда от устрашающего блеска ножа. Сердце мое бешено билось о ребра. Или это было не сердце?.. По ощущениям больше напоминало яростное нечто, запертое в ящике. В глазах потемнело. — Мекет скоро должен прийти! Уверен, мы сможем обо всем договориться! Не делайте этого!
— Мы уже договорились, парень: рука в обмен на жизнь, — напомнил предводитель. — А будешь снова тереться у нас под ногами, мы заберем и еще какую-нибудь часть твоего тельца. Именно это и можешь передать своему брату. И добавь: пусть пока наслаждается своим везением. В следующий раз мы так великодушны не будем. — Довольный собой, он загоготал, что по мне было больше похоже на брачную песню пещерной лягушки.
