В помещении оказалось неожиданно светло. Окошек в донжоне было немного, но под потолком светились ровным белым светом камни размером с кулак. Какая-то магия? Нотти прошла несколько шагов, оглядываясь. Первый этаж, как и положено в донжоне, был складом припасов: стояли бесчисленные бочки, ящики, тюки, коробки. Вязанки стрел, связки копий, мечи и топоры в стойках. Нотти даже улыбнулась, пытаясь понять, кому предназначено всё это и зачем. Кто же станет штурмовать твердыню среди моря, на которую даже смотреть люди боятся?
…штурмовали, сплошным потоком шли по мосту, которого нынче нет, эльфы и гномы, люди и гоблины, вышагивали с грохотом боевые големы и элементали, ползли стенобитные орудия и катапульты, тысячи магов держали над всем этим стихийные щиты, а здесь последние верные Драконам солдаты и прислуга разбирали оружие, отцы показывали маленьким детям, как ловчее ударить снизу в щели доспехов, и помогали жёнам взять поувереннее тяжёлые мечи…
Нотти задрожала. Протянула руку, взяла кинжал. Лезвие было чистым и острым, рукоять – как раз её по руке.
Замок будто говорил с ней. То ли жаловался, то ли вспоминал со вздохом былое.
– Это были… враги? – спросила Нотти дрожащим голосом. У неё стояла перед глазами маленькая девочка с куклой в руках, которой отец-эльф протягивал длинный узкий кинжал. Девочка была красива так, как бывают красивы лишь эльфийские дети, рождающиеся редко и оттого безмерно любимые. Малышка беспомощно смотрела на кинжал, но отец ждал – и она, поцеловав куклу, посадила её на деревянный ящик…
Нотти повернула голову – и увидела эту куклу. Истлевшую, выцветшую, поросшую пылью. Она до сих пор сидела на ящике и ждала свою хозяйку.
– Это были враги, – глотая слёзы, прошептала Нотти.
Замок будто плечами пожал.
…потоками огня, сотнями пушечных ядер, катящимися по мосту шипастыми машинами, бурей стрел и тяжёлых свинцовых пуль встречал их ненавистный Замок-над-Миром, обитель тиранов и злодеев. Они падали окровавленные, и товарищи сбрасывали раненых с моста, чтобы не мешали проходу, а они всё шли и шли, закусив губы и выкрикивая проклятия, потому что за их спинами были сожжённые города и сёла, опозоренные жёны, умершие от голода дети, растерзанные заживо друзья…
– Кто же ты? – спросила Нотти.
Ответа не было, лишь удивление. Он был Замком-над-Миром. Местом силы, средоточием власти. Не от него зависело, как станет править господин Дракон, какие силы возьмёт и как их применит.
Это всё было человеческое. А он был лишь местом, где Драконы обретали силу и решали, какими им быть.
Нотти взяла в свободную руку старую куклу. Так и пошла дальше, в одной руке кинжал, в другой игрушка. Как зачарованная, обошла зал – огромный, неправильной многоугольной формы. Подошла к главной лестнице: широкой, каменной, с полозьями для тележек. Начала подниматься. На середине лестницы лежало белое платье – чистое, не запылённое, её размера. Никаких кружев и украшений, только белоснежный шёлк.
Нотти положила свои странные трофеи, подняла платье, надела. Обуви не было, белья тоже, но почему-то это казалось правильным. Она представила себе, как, стоя на лестнице в этой величественной и мрачной башне, натягивает трусы, и вновь покраснела. А платье – это нормально. Шёлк легко скользнул по телу, будто платье шили для неё.
Или так и было?
Оставляя следы в пыли, Нотти шла дальше. Кинжал в левой руке, кукла – в правой.
– Я тут не бывала раньше? – спросила Нотти.
И почувствовала ответ, уклончивый, смущённый. И бывала, и нет. Была, да не ты. Ты, да не нынешняя. Тут, да не здесь.
– Драконы? – Нотти уже не удивлялась тому, что задаёт вопрос и получает бессловесный ответ. – Это так… могуче… Как могли их победить?
…из-за стен, с внутреннего двора Замка, взмывает вверх исполинская крылатая тень. Ревёт, раскрывая пасть. И поливает узкий мост, идущий к Замку-над-Миром струёй огня, сжигая, испепеляя, разрушая всё – человеческую и эльфийскую плоть, глиняных големов и стальные черепахи осадных машин. Летят в Дракона стрелы, но он вновь дышит огнём – и обгорелые наконечники падают в море…
А потом навстречу Дракону выходит человек. Разбегается, прыгает, взмывает в воздух… лицо его так молодо, но почему-то знакомо… странно, он напоминает Всеволода… Дракон и человек несутся навстречу друг другу и что-то происходит, Дракон будто тает… на мост падают два человека. Тот, атакующий, и другой – с хищным яростным лицом, в чёрных чешуйчатых латах… оба достают из ножен мечи… и нет для них больше магии, есть лишь ненависть и сталь клинков…
– Нет! – закричала Нотти. – Кто тут? Кто тут есть?
Она уже на втором этаже, здесь всё куда чище и приличнее, здесь бесконечные полки с книгами и свитками, стеллажи с сосудами из стекла и камня. Почему-то Нотти знала, что это даже не библиотека и не лаборатория, это архив и запасное хранилище. Которым и положено быть в донжоне.
– Дракон! – выкрикнула Нотти. – Если ты тут… явись! Я не боюсь! Я лишь хочу понять!
Откуда-то из-за полок раздался шаркающий звук. Будто ползёт, перебирая лапами и метя хвостом, здоровенный ящер.
Нотти застыла, прижав к груди куклу и кинжал.
За полками с хрустальными виалами промелькнула тень.
И вышел кряжистый невысокий мужчина. В чёрном халате поверх обычной одежды, в тапочках и с метлой, которую он волок за собой. Был он могуч, будто пивную бочку водрузили на толстые ноги и воткнули в неё оторванные от великана руки.
– Что кричишь… – косясь на Нотти, пробормотал мужчина. – Что шумишь… Нет тут драконов. Не нравится господину Дракону нынешнему это место. Он, почитай, сюда и не заглядывал. Грусть-тоску на него архив навевает. «Спалил бы всё», говорит. Так разве что тут спалишь? Книги, они ведь не горят, милая. А уж история – она вовсе не горит. Можно, конечно, землицей её присыпать да кровушкой сверху залить. Цветочки посадить, садик фруктовый. На крови-то всё в рост прёт. Но история никуда не денется. Прорастёт. Напомнит о себе.
– Кто ты? – спросила Нотти.
– Я? – мужчина ухмыльнулся. – Не узнаёшь, значит… Себя не узнала, и меня не узнаёшь. Учти, значит, и родителей своих не признаешь. Я, милая, тут навроде уборщика. Замок-то и сам может с пылью да крысами справиться, но грустно ему. Мы ведь с ним одной крови, почти что братья. Только он тут живёт, а я… я далеко. Навещаю, пока хозяева в отлучке. Тут подмету, там подкручу, где покрашу, а где гвоздь вобью.
– Ты Обжора, – сказала Нотти. – Я знаю о тебе! Ты хозяин Мира Хаоса! Ты – живая магия!
– Но-но! – Обжора погрозил ей пальцем. – Я не хозяин. Я не хранитель. У Хаоса нет хозяев, у магии нет хранителей! А что поесть люблю и пузо отрастил – так это у меня конституция такая! Поправить бы надо, да никак не соберусь… Ты меня, короче, не обижай, девонька! Мне и в одном-то месте трудно быть в Срединном Мире, а я нынче сразу в трёх обретаюсь!
