Наличие главы о монстрах и некоторой прочей мистики вряд ли можно считать недостатком, поскольку в то время медицинская наука еще не освободилась от пережитков прошлого и такие недостатки можно обнаружить в трудах почти всех авторов. Мистическое полностью исчезнет только во второй половине XIX века, одновременно со средневековой схоластикой, стремлением к рассуждениям «на пустом месте», стремлениям подменять наблюдения рассуждениями. Разве что только Амбруаз Паре не был ни мистиком, ни схоластом, но это закономерно, ведь он в университетах, где в первую очередь учили рассуждать, а потом уже думать, не обучался. Тем же, кто получил университетское образование, накрепко прививалась склонность к теоретизированию, которая по тогдашним представлениям, являлась главным признаком учености. Образно говоря, склонность к схоластике и мистике была вредной привычкой, от которой было сложно избавиться.
Что же касается трудов по судебной медицине на немецком языке, то таковые создавались уже в первой половине XVII века. Пионером в этой области считается нюрнбергский городской врач Иоганн-Николаус Пфайзер, опубликовавший в 1635 году трактат под длинным названием «Разумные суждения о ранах, как дать подробный отчет обо всех ранах в теле человека, независимо от того, являются ли они опасными, смертельными или нет, в суде и в других местах» («Vernünftiges Wundurteil, wie man Nämlich von allen Wunden des menschlichen Leibs gründlichen Bericht, ob solche gefährlich, tödlich oder nicht vor Gericht und anderswo urteilen möge»). Это руководство оказалось настолько востребованным, что несколько раз переиздавалось. Собственно, 1635 годом датируется его второе издание. Первое до наших дней не сохранилось, так же как не сохранилось данных о том, когда оно вышло в свет.
Интересная деталь – одна из дочерей Германа Тейхмайера вышла замуж за Альбрехта фон Галлера, такого же универсального ученого, как и Тейхмайер. Галлер прославился и как врач-исследователь, и как ботаник, и как поэт, и как литературный критик. Но для нас, изучающих историю судебной медицины, он примечателен своими достижениями в области анатомии. Совершив около 400 секций, Галлер подробнейшим образом изучил кровеносную систему человеческого организма, установил точное расположение вен и артерий в теле человека. Это знание имело большое значение для развития всей медицины в целом, но хирургам и судебным медикам оно было нужнее, чем врачам других специальностей.
В 1725 году, двумя годами позднее выхода «Установлений» Германа Тейхмайера, профессор Михаэль Альберти опубликовал в городе Галле шеститомный трактат «Система судебной медицины», или, если переводить дословно, «Система медицинской юриспруденции» («Systema jusprudentiae medicae»). Этот труд можно считать итогом всей жизни Альберти, умершего через год после публикации «Системы». Если Тейхмайер написал учебник по судебной медицине, то Альберти, которого за его необычайную эрудицию называли «вторым Заккья», создал настоящую энциклопедию. Примечательно, что эта энциклопедия в основном написана на немецком языке. В основном, но не полностью, кое-что излагается на латыни. Подобная практика совмещения двух языков в одном научном труде была довольно распространенной в то время. Можно сказать, что латынь отступала под натиском современных языков не сразу, а постепенно, сдавая позиции одну за другой.
В первом томе «Системы» Альберти рассматривает теоретические основы, а пять последующих томов посвящает практике. Первый том особенно интересен тем, что в нем приведены случаи врачебных ошибок (а то и прямой халатности), которые рассматривались на медицинском факультете университета Галле. За ошибки врачи преследовались как в юридическом, так и в профессиональном смысле. Высшим профессиональным наказанием было исключение из корпорации, влекущее за собой прекращение практики в данном городе. Надо сказать, что в те времена у врачей были две основные причины для переезда из одного города в другой – желание учиться (прослушать какой-то курс) в определенном университете или же нелады с коллегами, которые делали работу в данном месте невозможной. В целом же люди средневековья были не очень-то расположены к перемене места жительства.
Альберти тоже был универсальным ученым. Его научная биография очень похожа на биографию Тейхмайера – профессор экспериментальной физики, доктор медицины, магистр философии, декан, проректор, директор ботанического сада в Галле, член Королевской академии наук. Нет ничего удивительного в том, что выдающиеся труды по судебной медицине создавались «универсалами», сведущими в разных науках. Смотрите сами. Философия в то время была тесно связана с юриспруденцией. Степень магистра философии, по сути, являлась степенью магистра гуманитарных наук. В юриспруденции судебный медик непременно должен разбираться, не так ли? Знание физики будет полезным при исследовании телесных повреждений. Оно поможет правильнее определить каким орудием нанесено повреждение и какова была сила удара. Про ботанику и химию вообще говорить нечего, без знания этих наук в ядах разбираться невозможно. К перечню необходимых наук нужно добавить и зоологию, потому что животные часто наносят людям различные повреждения, но зоология в средневековых университетах практически не изучалась, в этом не видели необходимости. Ботаника – другое дело, знание растений было необходимо каждому врачу или аптекарю, потому что подавляющее большинство лекарств имели растительное происхождение.
Вот очень показательный факт, демонстрирующий, какой популярностью среди студентов пользовался профессор Альберти. Он был родом из Нюрнберга, а в Галле завершал свое образование, да и осел там. Но в 1705 году ему пришлось переехать из Галле в Нюрнберг из-за тяжелой болезни отца. В Нюрнберге Альберти преподавал в университете и практиковал. Он провел в родном городе три года, а затем вернулся в Галле. Так вот часть студентов университета Галле переехали следом за Альберти в Нюрнберг, чтобы продолжать слушать его лекции в тамошнем университете! Надо сказать, что лекции Альберти пользовались такой популярностью, что он читал их не только с университетских кафедр, но и в частном порядке.
В середине XVIII века в развитии судебной медицины произошел «толчок», который был обусловлен тремя факторами. Во-первых, интенсифицировался процесс накопления судебно-медицинских знаний, причем не только медицинских, но и из области химии, физики, биологии и ряда других наук. Во-вторых, в университетах Европы и Соединенных Штатов Америки начали читаться курсы судебной медицины, а немного позже начали создаваться кафедры. Образно говоря, начался «золотой век» судебной медицины, который продолжается и по сей день. Возможности этой науки растут все быстрее и быстрее. В-третьих, сама судебная медицина «выросла» настолько, что начала делиться на разделы.
Одним из таких разделов стала судебная антропология, которую правильнее было бы называть судебной физической антропологией. Антропологией называется совокупность наук, занимающихся изучением человека, а физическая антропология изучает физическую организацию человека, его происхождение и эволюцию. Судебных антропологов как раз и интересует физическая антропология, позволяющая правильно определять принадлежность найденных останков (человеческие они или нет), а также определять возраст, пол и рост умершего, анализировать его травмы и болезни. С останками много чего может произойти. Они могут быть обнаружены на поздней стадии разложения или уже на стадии скелета, они могут быть сожжены, могут пострадать от животных или могут быть намеренно разделаны на части. Судебная антропология – очень важный раздел судебной медицины, и потому нет ничего удивительного в том, что первый узкоспециализированный судебно-медицинский трактат был посвящен вопросам антропологии.
