— Тебя могут увидеть, — проговорила я, держась за его шею.
— Плевать, Фел, — ответил принц. — Сейчас мне вообще всё равно, что кто-то там подумает. Потом разберусь. Сейчас важно другое.
— Что?
— Ты. Мы. И прочность твоей кровати.
Эту фразу он говорил, уже опуская меня на ту самую кровать.
Полотенце оказалось отброшено, а соседи благополучно забыты. Я снова получила самый сладкий в мире поцелуй, а пламя внутри разгорелось с новой силой. Я понимала, к чему всё это ведёт, но даже не подумала отказываться или сопротивляться. Решила довериться Эви до конца.
И не пожалела об этом ни на секунду.
Глава 75
Я лежала на плече Эвенара и была не в состоянии открыть глаза. Тело пребывало в состоянии полной расслабленности, в нём ещё ощущались отголоски пережитого удовольствия. Даже нет, это слишком простое слово, не передающее и части тех ощущений, что подарил мне мой принц. Это было волшебно! Я словно нырнула в волну, состоящую из концентрированного наслаждения. А когда она схлынула, вместо неё осталась только нега и приятная усталость.
Не знаю, сколько мы так лежали, возвращаясь в реальность, но первым умиротворённую тишину нарушил именно Эви. Он приподнялся, укрыл нас с ним одеялом и крепко прижал меня к себе.
— Вот так это должно быть, — проговорил, коснувшись губами моего виска.
— Так со всеми? — Кажется, я уже когда-то задавала ему подобный вопрос, но касался он поцелуев.
— Нет.
Пояснения не последовало. Но ответ меня не удовлетворил. Приподнявшись на локте, я поймала довольный взгляд Эвенара и спросила:
— Значит, как с поцелуями? Рассудок мутнеет только рядом с теми, кто сильно нравится?
— Любопытная моя, — улыбнулся он. — У меня на этот счёт есть другая теория.
— И какая же?
— Так умопомрачительно хорошо мне не было никогда, ни с одной женщиной, — сказал он наигранно-рассудительным тоном. — Потому, думаю, что настолько сильное удовольствие можно испытать только с той, кого любишь.
А я снова растерялась. Вот умел он простой фразой поставить меня в тупик. С одной стороны, было неприятно слышать о его прошлых подругах, пусть даже сравнение было в мою пользу. Но с другой — мне что, только что признались в любви?
— То есть… — начала я, но Эви легко повалил меня на спину и навис сверху.
— То и есть, Арфелия, — сказал, глядя в глаза. И добавил: — Кажется.
— Звучит обнадеживающе, — хмыкнула я.
— Будем говорить о чувствах? — поддел он. — Очень жажду услышать о твоих.
А я снова повторила свою же фразу:
— Не скажу.
— Почему? — прозвучал закономерный вопрос.
— Потому что.
— Потому что любишь?
— Именно поэтому.
— И так трудно сказать? — он счастливо улыбался, а в глазах полыхала тьма.
— А вдруг я не уверена? Вдруг… мне это только кажется?
Вот тебе, мастер разводить на признания!
— Ладно, — ухмыльнулся он и, легко поцеловав меня в губы, сказал: — Я люблю тебя, Арфелия Карильская-Мадели.
Я сглотнула. Радость от признания напрочь перекрыло звучание королевской фамилии. Моей новой фамилии.
Наверное, реакция отразилась в моих глазах, потому как Эви мгновенно перестал улыбаться.
— Фел, — вздохнул он. — Поздно пугаться. Ты моя жена. От этого уже никуда не деться. И максимум, что я могу сделать, это лишь слегка отсрочить официальную свадьбу, тем самым дав тебе возможность ещё немного пожить нормальной жизнью.
— На сколько?
— До конца этого учебного года, — ответил Эвенар.
— Но у меня же ещё пятый курс, — напомнила ему. — Мне нужно закончить академию.
— Зачем? Для чего тебе теперь диплом боевого мага?
— Нужен, — заявила упрямо.
— Раз нужен, значит получишь, но на занятия ходить не будешь. Я не стану тобой рисковать. Ведь быть всё время рядом не смогу. Как только закончу академию, мне придётся начать принимать власть. Отец и так расщедрился на отсрочку, уговорить его дать ещё год не выйдет.
— Ну и принимай. А я спокойно доучусь. Встречаться будем вечерами.
— При всём желании, Фел, мы не сможем долго держать эти отношения в секрете. О них рано или поздно станет известно кому-то из врагов короны. Ты окажешься в опасности. Я могу приставить к тебе охрану, но толку? Мы же с тобой прекрасно знаем, на что могут быть способны маги, когда им что-то надо.
— А если не делать секретности? Если я буду продолжать учёбу, как твоя жена?
— Ты взвоешь на второй же день, — ухмыльнулся он. — Фел, поверь, никто не будет смотреть на тебя, как на человека. Для всех ты станешь просто будущей королевой. Одни начнут подлизываться, другие — принципиально игнорировать, третьи — льстить и втираться в доверие. Тебе не дадут ни учиться, ни нормально жить. А на справедливые оценки вообще можешь не рассчитывать.
Это звучало как приговор. И всё же я пока надеялась найти выход из столь странной ситуации.
— Но главное, что я всё время буду за тебя переживать, — продолжил Эви. — А когда я нервничаю, то могу такого наворотить, что Карилии мало не покажется. — Издав смешок, пояснил: — Фел, обладать властью, это как держать в руках острый меч. Им можно легко убить, а можно разрезать верёвки, сковывающие чужие руки. Он красивый, но дико тяжёлый. Если им не пользоваться, он бесполезен. В руках дилетанта способен принести немало бед. А мастеру дарит победы и славу.
— Да ты философ, — проговорила я, глядя на него с сочувствием.
— Я боялся нести это бремя один. Но теперь у меня есть ты и Тазирский. А ещё Эрик и мои братья. Отец, думаю, тоже не бросит свою страну на произвол судьбы. Вы все нужны мне. Ты нужна. Понимаю, что для тебя это всё слишком, но, Фел…
Коснувшись его щеки, я провела кончиками пальцев по гладкой коже, погладила сильную шею и зарылась пальцами в волосы на затылке. Эви прикрыл глаза, наслаждаясь лаской, а у меня на губах нарисовалась улыбка.
— Когда ты говоришь о серьёзных вещах, снова начинаешь казаться недосягаемым. Принцем, — сказала я. — Мне пока трудно сложить два образа в один. Ты и Мико. Слушаю тебя, смотрю в твои глаза, а вижу его. — Вздохнула. — Ладно. Давай вернёмся к разговору об академии в конце этого учебного года. А пока оставим всё, как есть.
— Хорошо, — ответил он, но вдруг, будто что-то вспомнив, нахмурился. — Фел, у меня будет к тебе просьба. Только пожалуйста, не принимай её в штыки. Позволь хотя бы объяснить.
— И что за просьба? — насторожилась я.
— Я прошу тебя дать мне клятву о неразглашении. О том, что будешь держать в секрете мои перевоплощения в Вайсеса.
