— Я люблю тебя, — говорит Хель, голос дрожит. — Тебя и Свельга, вас обоих. У меня ведь кроме вас никого нет. У тебя все получится. Ты только возвращайся, пожалуйста! Возвращайся. Мне было так тяжело без тебя.
Всхлипывает, уткнувшись носом ему в плечо.
— Какая же ты смешная сейчас, — Хёнрир улыбается, потом целует ее в лоб. — Я тоже тебя люблю. Я постараюсь, Хель.
Глава 23. Хёнрир
Дождаться Эрлин было идеей правильной, Хёнрир дождался.
Но…
Нет, просто нужно было дать ей время, чтобы успела забрать сына и уехать. Нужно было убедиться, что Свельг с ней, и все хорошо.
Свельг с ней.
Едет чуть впереди.
Быстро спрыгивает с лошади, помогает Эрлин слезть. Не то, чтобы Эрлин сложно самой, но Свельг успевает вовремя подставить руку. Ненавязчиво. А Хёнрир не успевает. Отчего-то кажется — сейчас лучше не лезть.
И Эрлин первым делом кидается к Бьярни, который у Айлин на руках. И Свельг с ней. И Бьярни тянется, «папа, папа!» Бьярни рад ему. А на Хёнрира, когда тот попытался недавно на руки взять, смотрел насторожено, чуть не заплакал. Его слишком давно не было. Да и кто он, по сути?
Все это понятно, конечно. Так, как должно быть.
Хёнрир ждет. Не тянет к себе. Он умеет ждать.
Только потом Эрлин поворачивается к нему, подходит, обнимает, прижимается так крепко. И пустота внутри чуть отступает.
— Как ты? — тихо спрашивает Эрлин, гладит его ладошкой.
— Ждал тебя, — говорит он. — Сейчас мы с Шельдой уедем, лучше не тянуть. А ты? Как добрались?
Она поднимает на него глаза. Вначале кажется, хочет сказать что-то другое. Потом качает головой.
— Все хорошо, — говорит тихо, прижимается щекой к его груди, закрывает глаза. — Все хорошо.
Что-то важное она не говорит. Просто смотрит. Слезы поблескивают в ее глазах.
— Эрлин?
— Все хорошо. Я люблю тебя.
Плачет.
Пусть так.
* * *
В мертвый круг лошади не идут. Приходится оставить и идти дальше пешком.
Лес давит, пытаясь прорвать защиту. Но это ничего. Главное — не думать о тех, кто остался там, в Торенхолле. Сейчас Хёнрир уже ничего не может сделать.
Он ждал, сколько мог, давая людям возможность отойти, приготовиться. Но больше ждать нельзя.
Только он и Шельда. Тьют. Вместе с ней у него куда больше шансов, чем у одного. Ильгар не бьет по нему с такой яростью, видя рядом сестру. Хёнрир и сам не верил вначале, что такое возможно, но потом видел, как твари стоят за деревьями, скалятся и снова уходит в лес. Тьют уговаривает не нападать. Конечно, это не продлиться долго, но это, хоть немного, отсрочит прямое столкновение лоб в лоб.
Они вышли из Торенхолла три дня назад, но все это слилось в один бесконечный день, без сна, почти без еды. Невозможно спать и кусок в горло не лезет. Еще в первый вечер, устроив привал, Хёнрир пытался наварить каши, поковырял даже, съел несколько ложек, но не пошло. Тьют даже не пыталась, отказалась сразу. Они посидели у догорающего костра. Тогда, в первый раз, даже почти до рассвета.
— Ты ведь не спишь, — сказала Тьют. — Поехали? Какой смысл сидеть?
Нет, до мертвого круга они еще останавливались отдыхать. Лошадям нужен отдых. Не им. Им самим, наверно, уже не нужно ничего. При других обстоятельствах Хёнрир посчитал бы, что стоит поберечь силы, восстановить, но сейчас сила… именно та, магическая сила, она не убывает, а только растет. А физических сил чтобы дойти им хватит, они с Тьют уже не вполне люди, для них все иначе.
— Источник, — сказала Тьют. — Там источник, Иль пытался перекрыть его… запечатал, как мог. Собой. Но что-то все равно прорывается. Они хотели добраться до источника силы и получить абсолютную власть. Этого нельзя было допустить. Но сейчас… Нужно запечатать источник.
Ее голос чуть подрагивал. Сейчас в Тьют едва ли узнать ту цветущую юную девушку, какой она была совсем недавно. Не постарела, нет. Просто стала похожа на тень. Исхудала. Бледная, и темные круги под глазами, руки тонкие.
Впрочем, он сам сейчас похож, должно быть, на не слишком свежего покойника, чего уж тут.
Не важно. Это не помешает. Сейчас главное — сила.
А сила Тьют выросла невероятно, все то, что таилось где-то там сотни лет — сейчас рвалось наружу. Сейчас ни у кого, кто способен видеть магию, не возникло сомнений бы — она его сестра. Сестра Ильгара, девушка из легенд.
Источник силы там, в сердце Леса, и именно из-за него все этого началось. Ильгар всего лишь хотел помешать, спасти мир от того чудовища, которое могло бы из этого источника черпать силу. Удержать. Людям иногда сложно остановиться. Ильгар остановил, как мог, он никому не желал зла.
Нельзя допустить, чтобы теперь источник открылся, нужно заткнуть его окончательно. Даже если для этого придется умереть самому. Но Хёнрир давно уже не боится смерти.
Они обсудили с Хель все, что могли — если им повезет, и если нет, все варианты как действовать. Хель справится, она всегда была сильной. Ей придется потом строить новый мир для всех. Не ей одной, конечно, но и ей тоже.
И Хёнрир справится, иначе никак, иначе — будет совсем плохо.
Мертвый круг.
Здесь даже воздух, кажется, становится плотнее, тяжелее дышать.
Иногда, забываясь, Хёнрир уходит чуть вперед, не замечая, как отстает Тьют. Ей сложно так быстро идти, а ему — слишком не терпится.
— Давай руку, — говорит он. — А то еще потеряю тебя, и меня одного сожрут твари.
Пытается улыбнуться.
Она смотрит на него, словно не понимая. Но за руку берет, послушно. Она уже совсем где-то там, ей больше не до глупых шуток.
Твари смотрят на них.
Что делать, если все разом бросятся?
Ладонь сама ложится на рукоять меча, хотя оружие сейчас бессмысленно. Одними руками не справиться.
Твари.
И нити Леса, толстые, мощные, словно канаты, уже вьются вокруг, пытаясь пробиться через его защиту. Пока удается держать. Хёнриру несказанно повезло, что держать защиту он привык, даже во сне. Тьют сложнее, но она тоже держится, и Хёнрир, как может, прикрывает и ее.
Видит, как ее собственные связи тянуться куда-то в невообразимую даль, вперед.
Она говорит с братом, даже сейчас.
Сможет ли уговорить?
Сделать задуманное для нее — значит убить собственного брата. Но то, во что Ильгар превратился… пожалуй, уже нельзя назвать живым.
Белая паутина на земле. Тонкие паутинки в воздухе — видимые глазу. Большую часть удается сжечь не прикасаясь, оттеснить щитом в сторону.
